– Неужели будем париться с такими красавицами? – подумал Лихач, чувствуя, как в его груди нарастает жар.
– Уже вошли? – спросил князь, оторвавшись от своих людей и подойдя к Лихачу.
– Вошли, княже, – ответил, дрожа от волнения, молодой воин.
– Ну, тогда пошли и мы, мой славный Лихач!
В предбаннике было светло от горевших в изобилии свечей.
– Будто на солнце! – буркнул довольный князь. – Это хорошо, что приставили нужные подсвечники, скрывающие пламя от паров и влаги. Слава Господу! Раздевайся же, Лихач!
К князю стремительно подбежал молодой слуга, быстро снял с него шубу и шапку; еще один слуга ухватился за княжескую мантию, и в мгновение ока князь предстал перед своими людьми нагишом. Тут же разделся и дрожавший от холода Лихач.
– Надо погреться! – сказал князь и двинулся в темную глубину большой смежной банной комнаты, дверь в которую была поспешно открыта перед князем его угодливыми людьми.
– Как же тут жарко, княже, – пробормотал Лихач, оглядывая заполненное паром помещение, – и темно!
– Принесите светильники! – крикнул князь, и вскоре банное помещение осветилось так, что молодой княжеский дружинник зажмурил глаза.
– Открой глаза, Лихач! – усмехнулся князь. – Неужели так ярок свет?
– Ярок не свет, батюшка, а нагота прекрасных женок! – буркнул первое, пришедшее ему в голову, Лихач.
Обнаженные красавицы сидели рядком на длинной дубовой скамье и с любопытством глазели на голого княжеского воина.
– Однако же хорош этот молодец! – сказала одна из прелестниц, засмеявшись.
– И лицом красив и телом неплох! – вторила ей другая.
– И дрын у него немал! – пробормотала еще одна женщина. – Почти как у нашего господина! Смотрите, смотрите, начал вставать!
Побагровевший, дрожавший Лихач быстро закрыл обеими руками свою беспокойную плоть.
– Не надо этого! – засмеялся князь. – Пусть твой пивень будет на свободе! Давайте-ка, мои женки, воду, – распорядился он, – целебную грязь и греческую пенную настойку от телесной мрази!
Женщины заметались, поднимая с полок шайки с горячей и холодной водой, принося кувшины с греческой пеной, заменявшей мыло.
– А вот и грязь! – весело сказала прелестная Веверка, подавая князю небольшой тазик с озерной целебной грязью, приписанной ему лекарем Велемилом. – Дай-ка, княже, я тебя разотру!
– Лучше разотри этого мужа, – улыбнулся князь, – и побрызгай его потом греческой влагой!
Веверка подбежала к княжескому дружиннику и быстро намазала его тело густой, липкой грязью. Затем она обдала горячей водой и стала вновь натирать мокрого Лихача, но уже мыльной жидкостью – «грецкой влагой».
– Будешь чистым, как вода в реке Десне, – приговаривала молодая женщина, колдуя над Лихачем, и посмеивалась, задевая время от времени его мужское достоинство то рукой, то ногой, а то и влажным от пота задом.
Остальные красавицы обступили своего князя и попеременно ухаживали за ним.
– Ох, как мне тяжело! – кряхтел, едва сохраняя терпение, Лихач. – Нет моих сил, славный князь!
– Так чего же ты мучаешься? – громко сказал князь. – Если тебе тяжело – облегчись!
– А разве можно? – прохрипел, сдерживаясь из последних сил, молодой дружинник. – Неужели наступает моя смерть?
– Можно, Лихач! – бросил князь. – Если тебе нравится какая-нибудь из женок – не теряйся!
– Благодарю тебя, батюшка! – вскричал, обезумев, княжеский дружинник и буквально набросился на длинноногую Веверку, повалив ее на скамью.
– А-а-а! – взвыла женщина, придавленная тяжелым грузным телом. – Ох, уж какая силища! Какой ты славный муж!
– Ну, тогда все хорошо! – усмехнулся князь. – Если славный, значит, подходящий! Одной нахлебницей будет меньше!
– Ну, как, Лихач? – спросил он своего молодого воина, выходя после мытья из парилки на зимнюю улицу. – Тебе понравилась какая-нибудь женка?
– Веверка, батюшка князь! – сказал, благодарно улыбаясь, княжеский воин. – Я еще никогда не встречал такой сладкой и красивой женки! Жаль, что в нашем городе нет еще одной такой красавицы!
– А если бы была? – прищурился брянский князь.
– А если бы была, батюшка, – сказал, волнуясь, Лихач, – то я пал бы в ноги ее батюшке и просил бы ее себе в супруги! Но разве такое возможно?
– Возможно, мой верный человек! – улыбнулся князь Василий. – Я отдаю тебе эту Веверку в супруги и еще прилагаю богатое приданое! Я вовек не забуду твою славную службу и преданность мне, твоему князю!
– Благодарю тебя, мой господин! – вскричал обрадованный Лихач. – Буду тебе верно служить до самой могилы! Жизнь за тебя отдам, если будет надо! – И он упал, как куль, на примятый снег, целуя княжеские сапоги.
ГЛАВА 15
У СТЕН МОСКВЫ
– Может, подогнать к московским стенам пороки? – спросил князь Михаил Ярославович тверских бояр, сидя в большом княжеском кресле в своем походном шатре.
– Еще бы неплохо надолго загнать войско этого Юрия в город! – буркнул молодой боярин Иван Акинфиевич, стоявший в общей толпе тверской знати напротив князя.
– Да, – покачал головой князь Михаил. – Пока мы не одолеем его войско, пороки не подкатишь! Они будут нам мешать! Надо почаще выманивать этого Юрия из города и убивать его воинов. А тогда – пойдем на приступ! – И он задумался.
Весной этого, 1305 года, Михаил Тверской вернулся из Орды с ханским ярлыком на великое суздальское княжение. Дорого обошлась тверичам воля ордынского хана: опустела княжеская казна, а княжеские поборы возросли вдвое! Тягловый люд застонал и запричитал под пятой как Орды, так и своего князя!
Прибыв в стольный город суздальской земли Владимир, князь Михаил был немедленно благословлен митрополитом Максимом и венчан в соборной церкви на великое княжение.
Со всех концов суздальской земли прибыли во Владимир князья и бояре поздравить нового великого князя с вокняжением и преподнести ему богатые подарки. Сюда приехали даже посланники из Смоленска и Пскова. Особое почтение изъявили новгородцы. Два десятка «лучших новгородских людей» привезли с собой два воза подарков с мехами, слитками серебра и различными товарами. Даже о лакомствах не забыли новгородцы: они доставили к столу князя Михаила Ярославовича почти три десятка бочек сладкого иноземного вина, полсотни мешков орехов, засушенных диковинных фруктов и прочих сладостей.
Но особенно тронуло нового великого суздальского князя внимание великого смоленского князя Александра Глебовича, который сам приехал вместе с братом Романом во Владимир, преподнес князю Михаилу богатые подарки и поздравил его с высоким назначением. – Мы все рады за тебя, славный Михаил, – сказал князь Александр Смоленский, вручая дары, – потому что ты получил этот великий «стол» по справедливости и за заслуги! Прими же поздравления и дары от меня, моего брата Романа и моих сыновей! Но самый богатый дар, – князь указал рукой на большую дубовую бочку, наполненную серебряными гривнами, – прислал тебе мой сын Василий Брянский! Он просил передать тебе поздравления и не держать на него обиды за то, что он сам сюда не приехал: отправился в Орду к царю Тохтэ…