Читать интересную книгу Эпоха мертвых. Прорыв - Андрей Круз

– Держимся, – послышался его голос в наушнике. – Пока держимся. Минут пять у вас есть еще, но торопитесь, мля. Или придется бросать все хозяйство и идти за вами следом. К ним броня какая-то подошла, мы отогнали, но сам понимаешь.

Понятно, времени у них мало. Если догадаются прикрыть второй пролом, который сейчас проделает Санек, то им уже не уйти оттуда. Их главный шанс в том, что, пока Васька отстреливается из пулеметной установки, Санек должен взрывом уложить секцию бетонного забора двора бойлерной, и затем они выедут с территории в противоположную сторону, а дальше есть еще одна дыра в периметре, и в нее они уйдут.

Я поставил нош на грязный пятачок бетонного пола внизу колодца. Осмотрел толстую решетку, посмотрел за нее. Тоннель выглядел чистым, сухим, никаких мертвяков в нем не было. Надо взрывать решетку, а бронетранспортер прогонять в лес, пока ребят там не накрыли.

– Санек, как слышишь? – запросил я, попутно снимая с себя рюкзак со взрывчаткой и всякой справой к ней.

– Принимаю, – послышался его, как обычно, злой голос. – Чего тебе?

– Забор заминировал?

– Заканчиваю.

– Мы вошли. Взрывай, и сваливайте оттуда.

– Принял.

В наушнике захрипело, щелкнуло, механик отключился.

Наврал я немного, но держать их дальше в прикрытии было нельзя, погибли бы ребята. Сами пока поотбиваемся, ничего страшного.

А я начал наматывать на прутья серую тянущуюся ленту эластита – «резиновой» разновидности пластита. Так надо повторить шесть раз, тогда сможем пролезть. Решетка сделана на совесть, прутья вмурованы в бетон, выбить ее целиком не получится, только перебивать взрывом каждый прут в отдельности. ДШ[59] я нарезал заранее, рассчитать необходимую длину труда не составило. Детонаторы на концах отрезков заматывал под слой ленты, а саму ленту закреплял скотчем, так быстрее всего. Для нас сейчас самое главное – время.

Стрельба наверху усиливалась. Откуда-то издалека к ней присоединился крупнокалиберный. Значит, как я думаю, какая-то броня увязалась за нами, когда мы фары засекли.

Затем наверху тяжко грохнул взрыв, что-то обвалилось, так, что отсюда было слышно. В наушнике послышался торжествующий голос Николая:

– Завалилось! Уходим!

– Давайте гоните, на хрен, отсюда, – крикнул я в ответ и услышал, как взревел мотор бронетранспортера.

– Уходят, – дополнил происходящее голос Сергеича.

– Принял. Держите вход в бойлерную, мне еще минута нужна.

– Принял.

Я домотал последнее кольцо эластита, затолкал под последний виток конец шнура со вставленным в него МУВом. Все, теперь осталось только последний штрих внести. Достал из карманчика разгрузки моток толстой витой лески, привязал ее конец к колечку предохранительной чеки взрывателя. Развернул тот так, чтобы колечко смотрело вверх, и закрепил скотчем получше, чтобы не сместился. Отмотал несколько метров лески, свернувшейся на полу витками, и быстро полез наверх.

Выбравшись из колодца, отошел на несколько метров, выбрал слабину лески, прихватив ее рукояткой ножа в два витка, чтобы перчатки не резать, и с силой дернул. Леска подалась легко, и в колодце грохнуло, выбросив из его жерла вверх столб дыма и пыли, словно баллистическая ракета стартовала из шахты. И даже сквозь взрыв я услышал звон упавших на цемент железяк.

Заглянул вниз. Даже спускаться необязательно. Через повисший в неподвижном воздухе вонючий дым было видно, что решетки больше нет.

– Саня, Николай, как вы? – запросил я.

В наушнике хрипело и щелкало, никто не ответил. Вышли уже из зоны досягаемости. Надеюсь.

– Есть вход. Как там?

– Принял, идем, – откликнулся Сергеич. – Привалили двоих, сунулись.

В дверях появилась черная фигура, следом вторая, включились подствольные фонари. Через несколько секунд Сергеич первым полез в люк. Пропустив следом за ним Ваську, я подтянул крышку к краю, спустился по ступенькам, затем кое-как уложил тяжеленный железный круг на место. К счастью, крышка была не такая, как в канализационных колодцах, а полегче и потоньше. Снизу из нее торчали гайки рукоятки, за которую она поднималась. Я в два витка обхватил гайку леской, а затем быстро закрепил на верхней скобе «эфку» с моментальным взрывателем, отжав усики на кольце. Вот так, растяжечку напоследок. Может, и сработает.

Виталий Пилецкий, Пиля, бывший сотрудник администрации ИТУ, ныне «урод». Подвижный дозор «фармкоровских» у периметра Горького-16

27 мая, пятница, вечер

Пилецкому, работавшему контролером в одной из колоний общего режима в Вятской области, повезло несказанно. Именно с их колонии начался рейд еременковского отряда в этих краях. От других «уродов» из своего отряда он узнал, что труженики исправительного фронта не во всех зонах отделались так легко, как он. Те зоны, которые отбивались у администраций вооруженными бандами, прославились настоящей резней, которая устраивалась освободившимися зэками в честь такого дела. Правда, в паре колоний администрация устроила поголовный отстрел контингента, прежде чем их кто-то успел захватить, после чего ломанулась на прорыв в сторону областного центра.

С Пилецким же судьба обошлась милостиво. В их колонию прибыл немалый отряд спецназа из их же собственного ведомства, на новенькой броне, так что об устройстве беспорядков в зоне никто и не помышлял. Прибывшие сноровисто взяли под контроль всю зону, а затем, совершенно неожиданно, собрали всю администрацию у штаба и объявили им, что «мы будем жить теперь по-новому». Это вызвало немедленное расслоение сотрудников на два неравных лагеря – меньший, из числа согласных с «новой политикой», и больший, из числа тех, кто и вправду полагал, что выпускать и вооружать уголовников не следует. Но сила была не на стороне вторых, произошла короткая и жаркая перестрелка, неудачная для желавших сохранить совесть, и довольно скоро Виталий обнаружил себя стоящим с пистолетом в руке посреди жаркого пыльного плаца, а пистолет был направлен в затылок стоящему на коленях Петру Тимошину – коллеге Пилецкого. Самому же Виталию за правое ухо упирался дульный срез другого пистолета, который держал человек в черной форме, черном же шлеме и черной разгрузке, с эмблемами в виде обоюдоострой секиры на нарукавном шевроне. Формой он здорово напоминал киношного эсэсовца.

Выбор Виталию предоставили настолько простой, что сомневаться не пришлось ни единой секунды. ПМ у него в руке дернулся, а Тимошин упал лицом вперед так, будто его пнули между лопаток. Из-под впечатавшегося в асфальт плаца лица начала быстро растекаться лужа ярко-красной крови.

– Молоток, – похвалил человек в черном, убирая пистолет от затылка Виталия. – А теперь давай вот этих двоих. Сам, добровольно. Только спереди, чтобы глаза видеть, а то в затылок каждый умеет.

За Тимошиным на коленях стояли зампореж и еще один контролер. Пилецкий обошел их спереди, посмотрел. Зампореж Беляков был здорово избит, кровь продолжала вытекать тягучими вожжами из носа и рта, заляпав форменную рубашку на груди, оба его глаза заплыли. Били его не эсбэшники, а «торпеды» Крапа, который к тому времени появился на всеобщем обозрении. Контролеру из новеньких, фамилию его Пилецкий еще не запомнил, отрезали ухо и всего истыкали ножами, но не глубоко. Вся его одежда была пропитана кровью, и он лишь тупо покачивался вперед-назад, видимо уже не очень хорошо осознавая происходящее.

– Ну чего ждешь? – вполне доброжелательно спросил человек в черном, поигрывая пистолетом.

– Да не, я не жду, – хрипло ответил пересохшим от страха горлом Пилецкий и попытался сглотнуть слюну.

Слюны не было, казалось, что весь организм его высох и превратился в некий сгусток ужаса. Виталий не был ангелом, в зонах в контролерах таких не держат. Но выстрелить в лицо стоящему перед ним на коленях человеку было трудно. Очень трудно.

– Давай, давай, не разочаровывай нас, – сказал эсбэшник.

Сзади к нему подошел Крап, держа в руках «стечкин». С Крапом были еще двое, оба с автоматами, не отходившие от него ни на шаг. Издалека, как заметил Пилецкий, на разыгрывающиеся сцены смотрели вояки в камуфляже и с навороченным оружием. Эти захватили лагерь, но в процесс отбора «уродов» из числа людей не вмешивались. Занимались этим люди в черной форме, а также приехавшие с ними уголовники.

– Ну ты чего, вертухай, сомлел? – притворно удивленно спросил Крап. – Помочь?

– Нет, не надо, – прохрипел Пилецкий, у которого вспышкой в мозгу родилась мысль о том, что если ему сейчас «помогут», то через минуту он сам будет стоять на коленях на чисто выметенном асфальте плаца.

– Тогда не тяни время, жрать всем охота уже, – сказал Крап.

Один из его «торпед» слегка приподнял ствол автомата, как бы с намеком.

– Страшно, Виталя? – неожиданно разомкнул слипшиеся от запекшейся крови губы зампореж, майор Беляков. – А ты не щемись целкой, начал своих валить, так продолжай, сука.