Анника знала, что брат примирился со своим наследием, но многое было ей по-прежнему неясно. Ей хотелось спросить Кейса, что побудило его столь внезапно переехать в Вайоминг пять лет назад, но она решила пока воздержаться от каких бы то ни было вопросов. Кейс был не на шутку разгневан, и к тому же сейчас ее занимали больше собственные проблемы.
– Я не могла сказать всего Кейсу – я никому не могла этого сказать. Но сейчас я просто не знаю, что делать, Роза, и это сводит меня с ума.
– Успокойся и начни с самого начала.
– Поначалу я ненавидела Бака Скотта. Во-первых, я была напугана, и потом, никто прежде не обращался со мной столь грубо. Он не желал ничего слушать и тащил меня вперед, настаивая, что я и есть та самая женщина, за которой он послал. Когда же до него, наконец, дошло, что он ошибся, было уже поздно, поскольку снег отрезал нам путь назад.
– Это я знаю. Но что ты чувствуешь к нему в душе?
Анника вскинула голову.
– В душе?
– Твоя душа в твоих глазах, когда ты думаешь о нем. Я вижу, что ты ждешь его. Ты постоянно оглядываешься и прислушиваешься. Когда к дому подъезжает кто-то в фургоне или на лошади, ты тут же бежишь к дверям. Твой брат считает, ты боишься, как бы сюда не явился твой похититель, но я уверена, ты с нетерпением ждешь его приезда.
Анника рывком повернулась к Розе, чувствуя себя так, словно с плеч у нее свалился тяжкий груз. Забыв про пирог, Роза вытерла руки о фартук и подтолкнула Аннику к столу.
– Садись. Разговаривать лучше сидя.
Роза продолжала держать ее за руку, чего Анника никак не могла понять, пока вдруг не сообразила, что из глаз у нее льются слезы, капая прямо на белую блузку.
– О Господи, Роза, я совсем не собиралась реветь, но я таю это в себе уже целый месяц и…
– Все в порядке. Рассказывай. – Роза бросила взгляд на дверь.
Анника поспешно вытерла глаза, не желая, чтобы брат застал ее в таком состоянии. Тогда бы он точно заставил ее все ему рассказать.
– Бак оказался совсем не таким, как я думала вначале, – продолжила она свое повествование. – Разумеется, он несколько неотесан и беден, но в некотором смысле он богаче многих. Он живет в горах, где небо так близко что до него, кажется, можно дотронуться рукой, а воздух прозрачный и насыщенный запахом сосен. И Бак не такой уж и нецивилизованный. Скорее, я бы сказала, он придерживается собственного кодекса чести. Он никогда не коснулся бы меня и пальцем, если бы… если бы я сама этого не захотела.
Роза вздохнула с явным облегчением.
– Кейс боится, что он тебя изнасиловал. Он думает, что поэтому-то ты так напугана и почти ничего не ешь. У него не идет из головы тот давний случай… – Сообразив, очевидно, что сказала лишнее, Роза умолкла.
Анника нахмурилась.
– Давний случай? Какой давний случай?
– Я дала слово, как сейчас тебе. Я не могу рассказать тебе эту историю.
– Но, Роза, изнасилование?.. О Господи. Надеюсь, Кейс никого не изнасиловал? Я так до сих пор и не поняла, почему он тогда так внезапно покинул Бостон, но…
Лицо Розы мгновенно потемнело от гнева.
– Твой брат никогда такого не сделает. Помни об этом.
– Знаю, знаю… Извини, что так сказала, но…
– Он должен рассказать тебе все сам. Ну, а теперь вернемся к этому человеку, этому Скотту…
Сложив на коленях руки, Анника тихо произнесла:
– Я влюбилась в него, а потом…
– А потом эти люди, которые хотели получить за тебя награду, увезли тебя оттуда, – Окончила за нее Роза.
– Да. Я думала, что он тут же бросится за ними в погоню, но он этого не сделал, и теперь мне кажется, что он никогда не любил меня по-настоящему. – Анника подняла глаза на Розу, и по щеке у нее скатилась слеза. – Боюсь, он просто использовал меня.
– Так вы любили друг друга, как женщина с мужчиной?
Анника кивнула.
– Да. Я его спровоцировала, не вынеся его сдержанности. А теперь мне так стыдно.
– Ну, все не так уж плохо. Никто ничего не узнает, если ты никому не скажешь.
Анника наклонилась вперед, обхватив руками голову.
– Это еще не самое худшее, Роза. Боюсь, я беременна.
Роза молчала так долго, что Анника опустила руки и подняла глаза на невестку. Роза откинулась на спинку стула и положила ладонь на живот.
– И что ты собираешься теперь делать?
Анника едва не рассмеялась. Именно об этом она и хотела спросить Розу в надежде, что та ей что-нибудь присоветует. Пожав плечами, она честно призналась:
– Не имею ни малейшего понятия. О Господи, мама никогда мне этого не простит. У нее в отношении меня были всегда такие грандиозные планы. Еще когда я была девочкой, она говорила мне, какой великолепной будет моя свадьба. На мне будет роскошное белое платье, и я буду идти по ступеням, опираясь на руку Калеба. Мужем у меня будет чудесный добрый человек, такой же, как Калеб, и мы с ним будем жить в прекрасном доме в Бостоне. Единственное, чего она желала для меня, – это чтобы я была счастливой, такой же счастливой, как она с моим отцом. Мне казалось, что оправдать ее надежды в отношении меня будет совсем нетрудно. А теперь мне так стыдно…
– Ты стыдишься этого Бака, которого любишь?
– Нет, конечно. Я никогда не буду его стыдиться. Я стыжусь того, что сделала. Особенно теперь, когда мне стало ясно, что в действительности я ему совершенно не нужна.
– Тогда ты должна попытаться его разыскать. Сообщить ему – естественно, когда ты в этом окончательно удостоверишься, – что ждешь от него ребенка. Кейс примет тебя и поможет.
Анника схватила Розу за руку.
– Роза, пожалуйста, не говори ему. Пожалуйста, не говори ему ничего.
Внезапно обе женщины вздрогнули, услышав тихие шаги в переднем холле. В следующее мгновение на пороге кухни возник Кейс.
– Не говорить мне о чем? – спросил он.
ГЛАВА 21
Не было никаких сомнений в том, что Кейс едва сдерживается.
– Так о чем мне не говорить, я вас спрашиваю? – Он перевел взгляд с Анники на Розу и обратно.
Пока Анника лихорадочно соображала, как ей поступить, разрываясь между желанием выбежать из кухни через заднюю дверь и стремлением покончить со всем этим, откровенно признавшись во всем брату, Роза встала и, упершись руками в бока, вперила в мужа грозный взгляд.
– Твоя сестра хочет поговорить, но не с тобой.
Кейс посмотрел сердито сверху вниз на жену.
– Она скажет мне правду, хочется ей этого или нет.
Роза сложила руки на торчащем вперед животе, и Анника увидела, что взгляд брата мгновенно смягчился.
– Ты должен слушать, что тебе говорят, и не орать.
– Ты себя-то слышишь, Роза? Ты же сама и орешь.
Протянув руку, Роза ткнула его пальцем в грудь.
– Будь добр к своей сестре.
Взгляд, который Кейс бросил в этот момент на Аннику, ничего не обещал.