Гвардейцы перетянули тому руку, Андрей наклонился и поправил ему ауру, сняв болевой шок и закрыв порванные сосуды. Раненый вздохнул и взгляд его стал осмысленным.
– Кто вас послал?
– Я не буду тебе отвечать – раненый угрюмо упёрся взглядом в землю.
– Отвечать ты будешь, иначе тебе будет очень больно. Мне всего лишь надо знать – кто тебя послал и зачем. И ты останешься жить. Пусть даже и одноруким. Всё лучше, чем гнить в яме. Итак, повторюсь – кто вас послал и зачем? Послушай – ну не делай мою задачу труднее, чем она есть!
Андрей покачал головой и коснувшись ауры мужчины, накачал её болью так, что она вся покраснела от багровых всполохов. Мужчина завыл, забился в судорогах, глаза его закатились, и Андрей тут же снял болевые ощущения. Наёмник вздохнул, тяжело дыша и широко открыл глаза, с ужасом глядя на Андрея:
– Это Хеарт. Я работаю на него. Задача была захватить вас, а при невозможности захвата – убить. Сегодня начинается восстание – император будет низложен, а на его место встанет Хеарт. Он родственник императора и достоин занять его место. Больше ничего не знаю. Сейчас штурмуют мастерские по изготовлению ружей.
– Сколько вас?
– Несколько сотен, точнее не знаю. Может тысяча. Может больше. Должны поднять смуту, кричать, что в том, что имеется недостаток хлеба, виноват император. Потом, когда начнётся бунт, раздать им оружие и повести толпу на дворец. Больше ничего не знаю. Вы оставите меня жить?
– Оставим, я же обещал – напряжённо думая сказал Андрей, и обратился к гвардейцам – ты – быстро в казармы гвардейцев! Поднимай всех! Ты – найди Зиртона, он должен быть у себя в управлении стражи. Объясни ему ситуацию, выводите всех на улицы. Прикройте дворец, часть сил отправьте на оружейный завод. Я на завод. Зоран, лови лошадей, поехали! Забыл – этого доставьте в казармы, пусть поместят в тюрьму. Потом допросим как следует.
Через десять минут Андрей и Зоран уже неслись по улицам города на лошадях, оставшихся от убитых гвардейцев. Карету они бросили – не до неё. Захватили лишь пистолеты и все патроны, что были.
Первое, что они услышали, приближаясь к заводу – это выстрелы. Их не спутаешь ни с чем. Защитники завода палили по нападавшим из всех видов оружия, исключая лишь пушки. Впрочем – если бы пушки были боеспособны, осаждавшим досталось бы и из пушек.
Их было несколько сотен – сказать точно, сколько именно – невозможно. Андрей и Зоран спешились за метров пятьсот от завода, под прикрытием кустов выросших на небольшом пригорке возле дороги, и несколько минут осторожно наблюдали за происходящим.
Завод покрывали клубы порохового дыма, и время от времени сквозь него мелькали красные сполохи огня – завод защищался яростно, не собираясь сдаваться нападавшим. Андрей заметил, что красные всполохи мелькали и на территории заводы – как будто защитники стреляли не только в осаждавших, но и в кого-то на своей территории. Он задумался, и с досадой, понял – заключённые. Похоже, что возник мятеж ещё и на самом заводе. То ли они воспользовались ситуацией, и решили попробовать освободиться под шумок, то ли это была специальная акция – осаждающие заранее подготовили план захвата завода, и заключённые были 'пятой колонной' на его территории.
Андрей задумался – что он может сделать в одиночку? Героически принять в себя кучу арбалетных болтов? Нет. Тут нужна была помощь гвардейцев, и никак иначе.
– Пошли. Будем ждать гвардейцев – Монах потянул секретаря за руку и они уселись на землю под кустом, вне зоны видимости нападавших.
Ожидание затянулось надолго, и Андрей с тяжёлым сердцем слушал канонаду на заводе. Она не стихала – охранники палили беспрерывно, благо патронов хватало, но их было слишком мало, чтобы они могли выйти и уничтожить агрессоров. Его очень беспокоило то, что могли пострадать мастера – Надил и его помощники. На них держалось всё производство, и не дай Бог они погибнут, тогда все его планы пойдут прахом. Эта мысль билась в голове, доводила до исступления, и Андрею хотелось броситься к заводу и открыть беспорядочную стрельбу, уничтожая тех, кто пытался уничтожить его труд.
Сидеть пришлось с полчаса, пока Андрей не увидел отряд гвардейцев, скачущий по дороге в направлении завода. Он выскочил наперерез и замахал руками, останавливая бойцов. Их было человек сто, все из числа стрельцов.
– Слушаю, господин советник! – отсалютовал капитан мужчина лет тридцати пяти, с ружьём за плечами.
– Слушайте: ружья эффективны метров с пятидесяти-семидесяти. Арбалеты с трёхсот. Значит нужно сблизиться как можно быстрее, не давая им шансов расстрелять вас издалека. Готовьте ружья, потом построитесь в линию и поскачете на врагов. Как только будете в пределах досягаемости – стреляйте. Заряды – картечь. Палите по толпе, не цельтесь. Их всех зацепит. Всё ясно? В первую очередь выбивайте арбалетчиков.
– Ясно, господин советник! – капитан повысил голос и скомандовал:
– Становись в ряд! Готовсь, заряжай картечью! По сближению с противником – беглый огонь! В первую очередь выбивать стрелков! Вперёд!
Отряд лавиной полетел на врага, молча, без криков и воплей. Лошади, приученные повиноваться всадником без управления удилами – только толчками коленей – неслись вперёд, а всадники, наклонившись, целились из кавалерийских укороченных ружей, заряженных сантиметровой картечью.
Андрей ещё никогда не видел действия этих патронов в реальных боевых действиях, и с невольным любопытством смотрел на то, что сейчас будет происходить.
Осаждающие завод люди были увлечены единственных и главным занятием – они долбали в ворота здоровенным бревном, видимо сделанным из срубленной неподалёку ели – ветки и остальные ненужные части дерева, обрубленные топорами, валялись метрах в ста от дороги. Человек пятьдесят держали длинный толстый ствол, разбегались, и с разгону, с хаканием и криками, били в ворота. Вокруг них стояли остальные наёмники, ожидавшие, когда смогут ворваться на завод.
Боевики не смотрели на дорогу – всё их внимание было занято отстрелом защитников крепости, пытавшихся со стен завода стрелять по тем, кто раскачивал таран и бил бревном по воротам.
Арбалетчиков было довольно много – человек семьдесят, так что у защитников завода не было возможности подобраться к воротам поближе и перестрелять 'таранщиков' – как только они высовывались из-за парапета стены, сразу сыпался град стрел из мощных арбалетов. Им приходилось стрелять издалека, и пули почти не находили цели. О картечи уж и говорить нечего – она лишь щёлкала по латам нападавших, ослабев на излёте и не имея возможности пробить стальные кирасы. Кроме того – раскачивающие таран прикрывались с боков щитами, сколоченными из нетолстых брёвен – пули вязли в дереве. Щиты держали несколько десятков боевиков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});