Читать интересную книгу Необходимо для счастья - Анатолий Жуков

— Один живешь?

— Бабу взял, киргизку. Старая уж, ни бельмеса по-нашему не знала, сейчас балакает кой-как. Избу с ней сладили, баню вот поставили весной. Саман я в прошлом году сделал, а ставили недавно, весной…

— Через недельку приедем мы, ты не сердись. Увольнительные возьмем и приедем.

Он промолчал.

Со стороны деревни надвигалось урчанье тягача, оно быстро приближалось, нарастало, переходя в спокойный, сильный рев. Теперь уж не успеет рассказать сказку, не до нее, надо ждать увольнения. Взводный, наверное, объяснительный рапорт сейчас пишет, а комбат записку об аресте для нас приготовил. Суток по десять отсидим, с водителем, а потом попросимся к старику в увольнение.

Тягач шел по огороду междурядьями, но все равно задевал и приминал цветущие картофельные кусты. Я вскочил и погрозил водителю кулаком.

— Ладно, — сказал Курыль-Мурыль, — не лететь же ему. Вон какой он тяжелый…

Тягач развернулся, попятился, солдаты прицепили пушку, подстраховав прицеп, как было приказано, тросом. Вот еще обратно поедем, и пол-огорода будет испорчено.

— Я сообщу там насчет картошки, возместят, — сказал я.

— Ладно, — сказал Курыль-Мурыль.

— Недели через две мы приедем! — крикнул я уже из кабины тягача.

Курыль-Мурыль махнул рукой на прощанье. Он стоял у развалин бани среди потоптанной картошки и глядел нам вслед.

Через недельку мы не приехали (я сидел на гауптвахте), через две — тоже: после проступка надо было заслужить право на однодневное увольнение. А потом наша часть передислоцировалась далеко от тех мест, и повидаться нам со стариком не пришлось.

В штабе мне сказали, что пенсионер товарищ Редькин Кузьма Иванович получил денежную компенсацию за причиненный ему материальный ущерб в размере стоимости бани плюс стоимость урожая с ноль целых двух десятых гектара посевов картофеля по рыночным ценам.

«Густо мне заплатили, богато живете, — писал Курыль-Мурыль в ответ на мое письмо. — На эти деньги две бани можно поставить».

Я просил тогда же написать слова давней сказки и удивился, прочитав в конце письма всего несколько строк:

«Жил-был Курыль-Мурыль. Накосил стожок сенца, поставил посреди польца, пришла серая овца и съела весь стог сенца. Не сказать ли сказочку с конца?»

И все. Я перечитал их раз, другой, третий… Неужели большая красивая сказка моего детства умещалась в два десятка слов? Не могло этого быть, слишком уж коротко, просто!

Я написал новое письмо и через месяц получил ответ.

«Не коротко, — писал Курыль-Мурыль. — Как же коротко, когда всю жизнь так. Вот проживешь с мое и узнаешь, что не коротко, не просто…»

А в конце письма сообщал, что опять строит себе баню.

1968 г.

ВЕЛОКРОСС

— Почему шум в общественном сквере, почему толпа? Разойдись!

— Соревнование, разуй глаза-то.

— Прекратить шум!

— Чего прекратить, блюститель?! Неграмотный, что ли? Прочитай ему, Тимофеич!

— Погляди сюда, милый. Видишь объявленье? Ну вот, слушай: «В сквере райцентра состоится соревнование велосипедистов детсада номер один и детсада номер два. Езда наперегонки на трехколесных велосипедах. Победителям премии». Понял?

— Давай, чего там! Время ведем.

— Тише, товарищи!

— Чего тише! Не организовали, а теперь «тише».

— Успокойтесь, гражданочка, сейчас начнем.

— Чего успокойтесь, утешители! Почему Сережку моего в хвост поставили? Выезжай вперед, Сережа.

— Нельзя, стой!.. Он же крупней других, гражданочка, он нагонит. Стой на месте, мальчик.

— Выезжай вперед, не слушай.

— Это судью не слушать, да? Выставлю с соревнования!

— Я говорил, взрослые хуже детей.

— Напрасно, по себе судите.

— Товарищи родители, отойдите, сейчас начинаем. Судья, расставляй пары.

— Уже расставил, вот последняя… Значит, так, ребятишки: на поворотах не обгонять — упадете, только на прямой. Ехать всем сразу, не толкаться. Поняли?

— Не маленькие.

— А где обгонять?

— На прямой, только на прямой. Финиш у фонтана. Финиш — это значит конец, стой. Ехать друг за дружкой, гуськом.

— А не тесно тут будет, милок? То-то что тесно. На простор надо, на площадь.

— Нельзя, товарищи, там движение, машины.

— Какие машины — остановить! Милиция на что. Старшина, товарищ старшина, давай на площадь!

— Не имею права. Соблюдайте порядок, граждане.

— Порядок, порядок… Как попугай.

— Не волнуйтесь, товарищи, начинаем. Аллочка, подъезжай к Сереже.

— Не по правилам! Почему Аллу с мальчиком? Должна быть женская команда.

— Какая она женщина, господи! Городит чепуху, а еще в шляпе.

— При чем тут шляпа, гражданка?

— А при том! Напьются с утра и мешают людям.

— Позвольте, я непьющий вовсе!

— Тем хуже. Трезвый, а несете околесицу…

— Не околесицу, уважаемая, а правил требую.

— Какие правила, это же дети!

— Вот и приучайте с детства к порядку. А то вырастет такой, как вы, тогда…

— Да замолчите вы, наконец! Ну, кто умней — замолчите!..

— Оба замолчали!

— Судья, давай старт, не тяни.

— Внимание, ребятишки! Как я свистну, сразу нажимайте на педали и — пошел… Одну секундочку. Куда же я его дел, вот досада! Товарищ старшина, дайте свисток на время.

— Не могу, я при исполнении должности.

— Какая должность, дай на минутку!

— Нельзя. Сейчас свисток, потом жезл, а потом и пистолет потребуете. Знаю я эти соревнования!..

— Да свистни сам разок, чего там.

— Не положено.

— А ты свистни, милок, свистни, уважь. Люди просють, и надо их ублаготворить. Свистни…

— Не положено, я не судья.

— Дурак ты, извини за нескромность.

— Что-о? Оскорблять? Публично?! Да я ттебя!..

— Эй, критикан, тут не собрание, заткнись!

— Внимание, ребятишки. Как закричу: «А-а-а!» — сразу трогайтесь. Поняли?

— Поняли?

— Мы не маленькие.

— Вот скупердяй, свистка жалко.

— Свистнуть ему в ухо, будет знать.

— Свистнешь… на пятнадцать суток.

— А-а-а!

— Ну вот, началось светопреставленье.

— Граждане, стоять на месте, ку-уда бросились!.. Да вы с ума сошли, граждане!..

— Милые, тише, ребятишек подавим! Отставайте малость…

— «Отставайте», а сам вперед… Пенсионер тоже!

— Стой, наряд вызову! Куда вы, гражданка, ку-уда!

— Ай, ай, на ногу наступил!

— Сережка, разбойник, не отставай!!

— Чаще ножками, Эдик, чаще, внучок! Так его, так, милый, обходи!

— Старик, не забегай вперед, куда выскочил!

— Аллочка, доченька, новую куклу куплю…

— Тимофеич, не забегай, слышишь!.. Свинья же ты, Тимофеич, а не сусед…

— Вот чешет девчонка!

— Эдинька… внучек… задохнулся я… рупь на мороженое…

— Гражданка, не топчите газоны!

— Отстал он, отстал у вас…

— Сергей, парршивец, уши наррву!

— Ни-иночка-а!..

— Коля! Ж-жми-и-и!

— Сережа! У-у, негодник!

— Ох, батюшки, передняя упала… Слава богу! Жми, Эдик, обходи ее!

— Аллочка, доченька, беги пешком, к ленточке беги!

— Не по правилам!

— Старик! Тимофеич! Ах, сивый черт, ты ногу подставлять!..

— Граждане, прекратить, в отделение сведу!.. Гражданка, вы ему бороду выдерете, вы что! Ах ты, ху-хулиганка! Сейчас же в отделение!..

— Я пенсионер, я старик-ик!..

— Старик? Пенсионер? А кто впереди моего Сережки бежал, кто мне ногу подставил?!

— Финиш! Молодец, Эдик, молодец, Алла, — оба враз пришли!

— Эй, ты, в шляпе, радуйся своей козе, первая пришла!

— Позвольте, это оскорбление, вы не смеете в таком тоне!

— В таком тоне! Впереди всех бежал, а теперь тон ему не нравится — скажите!

— В отделение, гражданка, сейчас же в отделение! А вы, гражданин, будьте свидетелем. И вы. И вы тоже. И вы…

— Что такое?

— Оскорбление действием. Эта гражданка дергала гражданина за бороду.

— Я не виновата. Он сам Сережке моему мешал, а Эдика своего подталкивал.

— Пенсионеры, они резвые нынче, бойкие…

— Пройдемте в отделение, граждане, не задерживайтесь. И вы, гражданин в шляпе.

— Я ничего. Я — зачем? Я не участвовал в инциденте.

— Гляди-ка, правда интеллигент, прослойка.

— Там разберемся.

— Позвольте, я с работы, у меня нет времени.

— Все с работы.

— Сообщим и на работу, не беспокойтесь.

— Вот приварят суток пять, узнаешь.

— Если бы моя жена…

— Твоя жена? Теленок! Да будь я твоя жена, я бы тебя… У-у!..

— Десять суток ей мало.

— А вот у меня соседка, Сильвой звать, вот она да-а… Тигрица!

— А-абъявляю-у результаты! Внимание!

— Пятнадцать ей, ведьме! Мужа, наверно, замучила, муж хоть отдохнет.

— Пер-р-р-вое место заняла команда детсада номер один. В личном первенстве высокие результаты показали Аллочка Пешкина и Эдик Баранов.