ушёл в туалет и не вернулся. Теперь Конгрегация разбиралась с его документами, а его помощники, включая Антона, пытались заново составить досье на Елизавету, чтобы вновь предъявить обвинения в убийстве Потентата. Дело осложнялось тем, что Ярослав никому не сообщил об обличительных уликах, так что понять, на чём построены его обвинения, никто не мог.
Однако Елизавету оставили под стражей. Дарден временно занял её место, отрядив себе в помощники Аскольда и Лео. Мне было велено сидеть дома и не высовываться. Однако у другого вампира были иные планы на мой счёт.
Так что вечером, когда Дэн прислал сообщение, что ночью не вернётся домой из-за совещаний с остальными кланами, я, воспользовавшись туннелем к оранжерее, выскользнула из Цитадели, и спустилась к набережной, где меня ожидала неприметная машина.
Забравшись внутрь, требовательно уставилась на довольного жизнью Олова. Вот его вообще не волновали ни клановые разборки, ни угроза разоблачения, ни вампир, заражающий людей. Он выполнял поручения Яна, и ни во что не лез.
— Ян так уверен, что мой телефон не прослушивают, раз вздумал через него меня вызывать к себе? — раздражённо поинтересовалась я, пристёгиваясь. Ощущение такое, будто сейчас рыбкой в прорубь нырну, а там подводное течение, которое утянет далеко-далеко во тьму под лёд.
— Дарья, а почему нет? Елизавета под стражей, Дарден едва справляется, мы переманили на свою сторону морцианцев. Даже если Конгрегация не выдвинет обвинения Хозяйке соррентийцев, место преПотентата она уже потеряла. А Ян ещё не все козыри на стол вытащил.
— Ты подтверждаешь, что за её арестом стоит Ян? — тихо спросила я.
— Без понятия. Ян ни с кем не делится своими победами. Но не исключаю такой вариант, — покачав головой, ответил он, выруливая с набережной. — Кстати, можешь не волноваться, мы едем не в Орхидею. Яну не понравилось, как венерийцы на тебя смотрели. Так что едем домой.
Я заметно напряглась от его слов.
— В давинскую резиденцию? Однако, — немного визгливо отреагировала я.
— Чего ты так распереживалась? — удивлённо спрашивает Олов. — Видимо, Ян действительно намеревается вывести тебя из игры.
— Спрашивается, зачем я вообще в ней участвовала, если ничего не сделала, — проворчала я.
Остановившись на светофоре, Олов развернулся ко мне, как-то странно разглядывая меня.
— Ничего не сделала, говоришь? Ян никогда ничего не делает впустую. Значит ты как-то повлияла на его задачи. А может твоя роль ещё не завершилась и дело идёт к кульминации. Я только прошу тебя, Дарья, не пытайся его переиграть. Иногда мне кажется, что он читает наши мысли, настолько просто просчитывает наши действия, — задумчиво протянул он, трогаясь с места.
Я промолчала. И дальше наш разговор свернул с опасной темы на поездку Олова.
— Это было просто замечательно! Теперь я главный продюсер фильма. Договорились, что съёмки пройдут в Руссии. Скоро прибудет команда для поиска подходящих локаций. Я им без конца высылаю варианты. Думаем в сторону Стальска. Заброшенные крепости, живописные виды. И горы есть.
— А тебе палец в рот не клади, — усмехнулась я. — Как тебе писательница в личной обстановке?
Он аж причмокнул, чуть закатывая глаза.
— Конфетка! Чуть старше тридцати, разведена, без детей и с парой бульдожек. Прелесть, а не женщина. Но почему-то заикается и смотрит в пол. Стесняется, что ли? А в своих романах такое вытворяет! — сказал он, улыбаясь во всю ширь, демонстрируя чуть приспустившиеся клыки.
— Ты себя в зеркало видел? Конечно, она стесняется! — фыркнула я. — Планируешь перевести отношения на новый уровень или просто рад работать со своим кумиром?
Олов как-то насупился, сильнее обхватывая руль машины.
— Она человек. Я вампир. Если я её трахну, то не удержусь и выпью кровь. Не хочу превращать её в слугу. Пусть будет такой, какая есть.
Это были на удивление взвешенные и умные слова. Не ожидала услышать такое от Олова, учитывая его мечты отведать её крови.
— Понимаешь, я вижу разницу между любовью и вожделением. Мне нравятся её книги, нравится она сама, но брать её так, как она мечтает в своих романах — это неправильно. Жестоко и совсем не сказочно. Я не желаю ей зла. Поэтому исполню её мечту об экранизации и уйду в тень. Большего мне и не надо.
Его слова напомнили мне о другом мечтателе. И о том, как он претворяет свои мечты в жизнь. Иначе. Требовательнее. Злее.
— Хотелось бы мне, чтобы все мужчины так понимали свои и чужие желания, — рассеяно протянула я, когда мы вырулили к шлагбауму, ведущему на закрытую территорию давинской резиденции, расположившуюся рядом со старым лесопарком.
Ряд невысоких домиков виднелся из-за деревьев, а прямо по центру высилось современное здание из стекла и чёрного бетона, сверкающее яркими огнями в ночи. Перед нами поднялся шлагбаум, мы въехали внутрь, притормозив у главного входа. За панорамными окнами виднелась гостиная, полная давинцев. Они что-то смотрели по телевизору, между ними сновали молоденькие официантки с подносами. Вампиры праздновали возвращение домой.
— Я не пойду туда, — заявила я.
— Дарья, не начинай. Не заставляй Яна ждать, — устало воскликнул Олов, барабаня пальцем по рулю. По нему было видно, что он понимает меня, но ничем не может помочь.
— Я не готова, — прошептала я. Олов грустно улыбнулся.
— Хочешь, чтобы я силой затащил тебя в дом? Кажется, мы это уже проходили.
— А сможешь снова так поступить со мной? — я схватила его за плечо, вынуждая смотреть глаза в глаза.
Раз и темнота окружила нас, вводя в какой-то транс, напоминающий лабиринт. Ток бьётся под кожей красным. Лиловый туман. Сиреневый вкус. Горячий до боли звук. Синестезия набросилась на меня, забирая воздух, выворачивая наизнанку. Я даже не понимала, что делаю, пока не услышала собственные слова:
— Я же нравлюсь тебе. Не как женщина, а как… вампир. Мы друзья. Ты правда хочешь, чтобы мне было плохо?
Он молчал. Такой тяжёлой, непроницаемой тишиной, в которой вязнут эмоции, пропадают чувства, отсекая лишнее. Он угодил в мой капкан. Брови нахмурились, появилась испарина, ему стало трудно дышать. Даже клыки выступили, будто он пытается идти сквозь мокрый цемент.
— Нет, — медленно выговорил он.
Лопнула пружина, вернулось всё и сразу. Дождь забарабанил по крыше, а в салоне автомобиля посветлело. Вернулись нормальные краски. И звуки, и запахи, и собственный страх, вынырнувший в ответ на непонятное. Что я только что сделала?!
— Я твой друг, Дарья. Я хочу тебе помочь. Но если ты не будешь делать то, что хочет Ян, ты погибнешь. Прошу тебя, не сопротивляйся, — продолжил говорить Олов.
— А что, если есть управа на Яна? — мягко спрашиваю я, нащупывая путь среди этих странных волн, что толкали меня