Ну, труп. Ну, девка, мало ли я их видел?
Вопрос в другом.
Что теперь будет?
Рылу‑то она дорога была и вряд ли только памятью…
О, легко на помине…
Ройл сбежал вниз, как слетел, упал на колени рядом с женщиной, поднял ее голову…
— Дайрин! Дайри, не пугай меня! Ну же, очнись, девочка! Очнись!
Он уже понимал, что надежды нет, тело уже коченело, я отметил это по тому, как шевельнулась рука, но ему еще хотелось надеяться.
Увы…
Люди расступились в стороны, самые умные потихоньку исчезли в тенях, а вопящей служанке влепили две пощечины — и утащили от греха.
— Что тут происходит?
Колин был растрепан, зайка у него на плече недовольно поводила ушами, а засос на шее — откуда?
Вроде как никто из служанок к нему не бегает, я бы знал.
А кто?
Что за неучтенные девицы по замку мотаются, с Аделией, что ли, помирился?
Ан нет.
— Дайрин умерла.
— Причина?
— Пока не знаю, надо тело осмотреть, а там — вот…
Горюющий Ройл не вызывал желания отодвинуть его в сторону и поинтересоваться причинами смерти девушки.
Вот и сама Аделия.
Прошествовала по лестнице, взглянула на Дайрин — и упала в обморок. Подхватывать было некому, так что сползла она достаточно шумно.
Ройл обернулся — и мы с Колином переглянулись. Такого выражения волчьей тоски я давно на человеческом лице не видел, а Колин и вовсе никогда. Плохо ему было — и это еще мягко сказано.
Плохо, тошно, он бы зубами кого‑нибудь разорвал, только вот кого?
Не дуреху же лайри, которая валяется в бессознательном виде на ступеньках?
Да и слуг поблизости не было. А вот мы с Колином…
Прежде, чем Ройл успел хоть воздуха в грудь набрать, я шагнул вперед.
— Лойрио Ройл, позвольте осмотреть тело на предмет убийства?
Мужчина как на стену налетел.
— Уб–бийства?
Даже забыл, что заорать хотел.
Я закивал с видом тупого служаки.
— Да, лойрио.
Ройл резко встал.
— Смотри. Слуги! Стража!
Я не обращал внимания, разглядывая труп.
М–да…
Красивая она была.
Итак.
Упала с высоты, череп треснул, как орех. С лестницы?
Тогда должны быть ссадины. Синяки‑то еще вопрос, а вот чтобы ссадин не было — не верю…
Я принялся осматривать тело внимательнее. Ага, вот здесь и здесь… и еще…
Да, это определенно лестница. И лететь она должна была с самого верха. Но почему никто ничего не услышал?
Она не кричала, не сопротивлялась — если бы она хваталась за что‑то, а человек невольно пытается, у нее бы и руки другие были, а так белые, нежные, без единого пятнышка…
Я принялся внимательно осматривать череп.
М–да, сейчас так и не скажешь…
— Что?
Ройл. Ответить? Да можно уже…
— Лойрио, хотите — рубите голову, но мне кажется, что оглушили ее наверху, а вниз спихнули. С силой, что есть — то есть, но иначе мы бы все услышали. Уж крикнуть‑то она должна была.
— А чем бы…
Ройл взлетел наверх по лестнице, перепрыгнув, как через бревно, через Аделию. Колин остался ее приводить в чувство. Похлопал по щекам… дальше я не видел. Площадку осматривал.
Но бесполезно.
Пока я ничего не мог найти…
Зая.
Когда я увидела Дайрин под лестницей, первой мыслью было 'жаль'. Все‑таки она была красивая и живая. Яркая, симпатичная, ну, не человек я, не человек. А потому более жалостлива.
А вот что началось потом…
От Ройла веяло тоской и безнадежностью.
От Шакра — тревогой.
От Аделии — триумфом, ну, тут все понятно. Они с Дайрин терпеть друг друга не могли, кто б спорил.
От слуг — любопытством и страхом.
А я принюхивалась.
Зачем Аделия изображает обморок?
Колин чуть потряс ее, но я цапнула парня за шею. Не больно, но убедительно. Мне тоже хотелось побывать там, откуда упала Дайрин. Может, я что‑то учую?
Колин, поняв это, оставил девушку на попечение выползших откуда‑то слуг и зашагал вверх. Ройл осматривал площадку, но следов на ней не было. Шакр шуршал по углам. Я спрыгнула на пол и принялась усиленно втягивать воздух.
Сложно здесь что‑то учуять, очень сложно. Будь я обычным зайцем — точно ничего не разобрала бы, потому что кто‑то воспользовался перцем.
Я сморщила нос и чихнула. Раз, другой, третий…
Шакр обернулся. Колин подхватил меня на руки.
— Кто‑то тут все перцем засыпал.
— Вот как… — Судя по тону, Ройл был не просто в бешенстве — об него дрова зажигать можно было. — Перец, значит…
— Чтобы никто ничего не унюхал, — извиняющимся тоном пояснил Колин.
— а значит — было что.
Ройл смотрел бешеными глазами.
— Ладно же… я эту тварь найду, Четырехликим клянусь! Кровью плакать будет!
И направился вниз.
Я потерлась щекой о грудь Колина. Тот посмотрел на Шакра.
— Что скажешь?
— здесь, за углом этот человек стоял. Тут чуть грязи осыпалось. Дайрин прошла, он ее схватил, чуть придушил или оглушил — не знаю — и столкнул с лестницы. Но я подозреваю, что она уже мертва была.
— почему?
— а у нее ссадины на руках. Кожа содрана, а вот кровь не выступила. Значит, она уже мертва была.
— Дам‑ка я зайке понюхать этот угол…
Увы…
Если кто знакомый тут и стоял, он очень позаботился, чтобы его не узнали.
Пахло навозом и перцем. Откуда навоз?
Не знаю. Но все запахи перебивались этим сочетанием. Вычленить отсюда чей‑то конкретный запах мне было не под силу.
Шакр пожал плечами.
— кто бы это ни сделал, лойрио, это он зря. Ройл аж трясется…
— На Ройла мне плевать. Но вот чем это для нас обернется…
— не знаю…
— Ладно. Пойду, поговорю с лайри Элерией… только вот волосы причешу, а то примчался, как был. Посмотришь пока за Ройлом?
Шакр кивнул.
Только в комнате у Колина я смогла перекинуться.
— Ты что‑нибудь почувствовала, малышка?
Я покачала головой.
— нет. Там многие ходили. Да и перец, плюс навоз…
— Навоз?
— да, такое ощущение, что там кто‑то специально этот запах… не знаю. Воняло омерзительно.
— Кто‑то специально… но там не было навоза?
— Но кто‑то мог надеть испачканную им одежду, или наступить…
— Думаешь, конюх?
— или кто‑то, кто был на конюшне…
— Прогуляться к Обмылку?
Я кивнула и принялась перекидываться обратно. Днем нам рисковать ни к чему.
Колин.
Сразу попасть на конюшню я не смог.
В большом зале лежало тело Дайрин.
Ройл сидел рядом, и лицо у него было — краше в гроб кладут. Ей–ей, я даже чуть ему посочувствовал. Видимо, он ее действительно любил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});