Читать интересную книгу Политические тайны Второй мировой - Виктор Устинов

Сталин доверился генералу Еременко, связывая с ним большие надежды на спасение войск Юго-Западного фронта. Сохранились записи его переговоров с командующим Брянским фронтом.

Сталин: «У меня есть к вам несколько вопросов:

1) Не следует ли расформировать Центральный фронт, 3-ю армию соединить с 21-й и передать в ваше распоряжение соединенную 21-ю армию;

3) Мы можем послать вам на днях, завтра, в крайнем случае, послезавтра, две танковых бригады с некоторым количеством KB в них и два-три танковых батальона;

4) Если Вы обещаете разбить подлеца Гудериана, то мы можем послать еще несколько полков авиации и несколько батарей PC. Ваш ответ?

Еременко:… 1) Мое мнение о расформировании Центрального фронта таково: в связи с тем, что я хочу разбить Гудериана и, безусловно, разобью, то направление с юга нужно крепко обеспечивать, а это значит прочно взаимодействовать с ударной группой, которая будет действовать с района Брянска. Прошу поэтому 21-ю армию, соединенную с 3-й подчинить мне; 2)…Я очень благодарен Вам…за то, что Вы укрепляете меня танками и самолетами. Прошу только ускорить их отправку, они нам очень и очень нужны. А насчет этого подлеца Гудериана, безусловно, постараюсь разбить, задачу, поставленную Вами, выполнить, то есть, разбить его.» [506]

Центральный фронт был расформирован, две армии этого фронта были переподчинены генералу Еременко, но надежды на сильный удар войск Брянского фронта во фланг наступающей танковой группе Гудериана, чтобы остановить или ослабить ее, не оправдались. Ставка сохраняла надежду на успешные действия Брянского фронта до 11 сентября, бросая на помощь этому фронту все свои оставшиеся резервы, но трагедии с Юго-Западным фронтом избежать так и не удалось.

Тревожные предупреждения о возможном переносе главных усилий гитлеровского командования с московского направления на юг Ставка передавала в войска Юго-Западного направления, которыми командовал маршал Буденный и в войска Юго-Западного фронта, во главе которых стоял генерал Кирпонос. Одновременно она предлагала ускорить оборонительные работы на флангах, опираясь на реки Днепр, Десну и Южный Буг, и перенацелить на угрожаемые направления часть своих сил и поступавшие на усиление фронта дивизии из центра. Главные события разворачивались вокруг Киева, столице Украины, захвату которой гитлеровское командование придавало большое значение. Попытка немцев завладеть им с ходу не удалась, войска и жители города, на защиту которого встало около 250 тысяч киевлян, успешно его отразили. Весь июль гитлеровские войска пытались прорваться к Киеву с запада, а потом одновременно с севера и юга, но успеха не имели. Терпение Гитлера заканчивалось, и он приказал взять Киев 8 августа во что бы то ни стало [507]. Крупные силы немецко-фашистских войск ворвались в юго-западные пригороды города, но здесь они встретили ожесточенное сопротивление народного ополчения и были остановлены. По решению Сталина, внимательно отслеживавшего все события на юге и вокруг Киева, все войска, оборонявшие столицу республики, были объединены в 37-ю армию, которая была усилена двумя стрелковыми дивизиями и тремя воздушно-десантными бригадами из резерва Ставки. Эти вновь организованные войска перешли в наступление и к 16 августа выбросили противника из города. Успешная защита Киева советскими войсками серьезно отражалась на всем положении гитлеровских войск на Восточном фронте. Киев был занозой в теле вермахта, не вытащив которую нельзя было чувствовать себя здоровым; отсюда русские армии, и, прежде всего 5-я армия генерала Потапова угрожала нанести удар во фланг и тыл группы армий «Центр, и, отсюда, не покончив с Киевом, группе армий «Юг» невозможно было наступать по направлению к Донбассу и Крыму.

В первой половине сентября на Левобережной Украине северо-восточнее и юго-восточнее Киева разгорелись ожесточенные бои войск Юго-Западного фронта с немецко-фашистскими войсками, стремившимися ударами 2-й танковой группы генерала Гудериана с севера (с рубежа р. Десна) и 1-й танковой группы генерала фон Клейста с юга (с плацдарма, захваченного у Кременчуга) взять в клещи, а затем и окружить войска Юго-Западного фронта.

Угрозе с юга, со стороны 1-й танковой группы штабом Юго-Западного фронта было придано больше внимания и на это направление было направлено соответственно больше сил, а угрозе с севера 2-й армии и 2-й танковой группы придали меньшее значение, надеясь на помощь Брянского фронта, на заверения его командующего генерала А Еременко, что «подлеца» Гудериана он разобьет. Этим заверениям особенно верил начальник Генерального штаба маршал Б. Шапошников, и ему нетрудно было убедить в этом и Сталина. Даже когда обозначился прорыв танковых сил немцев на левый берег Десны, командующий Брянским фронтом генерал Еременко сумел убедить маршала Б. Шапошникова, что главный удар Гудериан намерен нанести севернее Брянска и туда перебрасывались фронтовые резервы и резервы Ставки. У командующего Юго-Западным фронтом М. Кирпоноса не хватало воли и решимости принимать смелые решения, и также смело их отстаивать перед высшим военным руководством, что вело его к утаиванию горькой правды о положении своих войск, и подталкивало к компромиссам и соглашательским действиям, которые рано или поздно должны были привести к беде.

5-я армия фронта, возглавляемая генерал-лейтенантом М. Потаповым с началом войны все время умело и мужественно противостояла 6-й армии гитлеровской Германии, являвшейся одной из самой сильных армий вермахта как по численности, так и по числу одержанных ею побед. К середине августа она сковала главные силы 6-й армии западнее и севернее Киева, чем вызвала недовольство Гитлера, и он потребовал сломить ее сопротивление и уничтожить в междуречье Припяти и Днепра.

Предвидя угрозу с севера, и готовя силы для ее отражения, генерал Кирпонос приказал 19 августа командующему 5-й армии пятью ночными переходами отвести армию на левый берег Днепра и прочно удерживать оборону на фронте Лоев — Старый Глыбов, выделив три дивизии в резерв фронта. Одновременно командующий фронтом приказал 27-й стрелковый корпус переподчинить 37-й армии, оборонявшей Киевский укрепленный район. Это было одно из тех роковых решений, которое принималось командующим и штабом Юго-Западного фронта, повлекшее за собой в дальнейшем цепь крупных ошибок и просчетов по отражению угроз, нависших над фронтом с севера. Ведь на армию М. Потапова наступали главные силы танковой группы генерала Гудериана, и его армию нужно было не ослаблять, а, наоборот, усиливать.

Взаимодействие между армиями было организовано плохо, и как только 5-я армия стала отходить, за ней последовали подвижные силы 6-й армии вермахта, сумевшие захватить мост и плацдарм на восточном берегу Днепра в районе Окуниново. Положение на фронте сразу резко осложнилось.

Нельзя не сказать и о политической подоплеке, способствующей совершению крупных военных ошибок в штабе Юго-Западного. Командующий Юго-Западным фронтом генерал-полковник Кирпонос был смелым и бесстрашным генералом, отличившийся в Финскую войну, когда кавалерийская дивизии, которой он командовал, совершила невероятный переход по льду Финского залива, и вышла в тыл финским войскам, оборонявших Выборг. Это вынудило финнов оставить город, а потом и потерять всякую надежду удержать свою территорию от вторжения на нее советских войск, что подтолкнуло их к поиску мира с Советским Союзом. Ему было присвоено звание Героя Советского Союза, и он был замечен Сталиным, сразу выдвинувшим его на должность командующего Киевским Особым военным округом. Опыта руководства таким большим округом у Кирпоноса не было, но он быстро учился и хотя война и застала войска фронта плохо подготовленными, быстро набирал опыта, так что немецко-фашистские войска группы армий «Юг» продвигались в центральные области Украины с упорными и ожесточенными боями, неся тяжелые потери, и теряя всякую надежду на овладение своими силами Киевом и Донбассом. У него, правда, недоставало полководческого дарования и способности спокойно оценивать обстановку и принимать решения, но все же это был способный генерал, быстро впитывавший в себя опыт войны.

В работу Военного Совета Юго-Западного фронта постоянно вмешивался Н. Хрущев, являвшийся членом Военного Совета. Перед ним генерал Кирпонос всегда терялся и не мог отстоять своего ранее принятого решения. Встречаясь с Хрущевым, он всегда менял свои оценки событий и соглашался с теми, которые высказывал Хрущев, и принимал к исполнению его советы и рекомендации, в то время как это противоречило создавшейся обстановке. Он всецело подпал под его влияние и боялся принимать самостоятельные решения, предварительно не согласовав их с Хрущевым. Этого крупного партийного деятеля, остававшегося руководить партийной организацией Украины, все боялись как огня. Там, где он появлялся, а тем более работал, никто не смел ему перечить или возражать — слишком многие за это поплатились своей жизнью. Н. Хрущев, проводя чистку на Украине от «врагов народа», вовлек в этот уничтожающий процесс и ряд видных военных работников Киевского и Одесского военных округов, посеяв страх среди командного состава армии, и Кирпонос впитал этот дух, не пытаясь бороться с ним. По вопросу обороны Киева Кирпонос не принимал ни одного решения, предварительно не согласовав его с Хрущевым.