Из приоткрывшейся двери на них упал луч света.
— В чем дело? — осведомился холодный женский голос.
— Мы пришли к Тому-Кого-Нельзя-Называть! — проскрежетал Фенрир.
— Кто вы?
— Меня-то вы знаете! — В голосе оборотня звучала обида. — Я — Фенрир Сивый! Мы поймали Гарри Поттера!
Сивый вытащил Гарри на свет, отчего другим пленникам пришлось, перебирая ногами, сдвинуться по кругу.
— Он, видите ли, маленько опух, сударыня, но это точно он! — вмешался Струпьяр. — Вы посмотрите получше, видите шрам? А на девчонку гляньте! Та самая грязнокровка, что вместе с ним путешествует, мэм! Он это, ясен цапень, и волшебную палочку мы прихватили. Вот, сударыня…
Нарцисса Малфой вгляделась в раздутое лицо Гарри. Струпьяр подал ей волшебную палочку из терновника. Она подняла брови.
— Ведите их в дом! — приказала Нарцисса.
Пленников пинками погнали вверх по широким ступеням и втолкнули в просторную прихожую с портретами по стенам.
— Следуйте за мной! Мой сын Драко приехал из школы на Пасхальные каникулы. Если это Гарри Поттер, он его узнает.
После ночной темноты в гостиной было ослепительно светло. Даже с почти закрытыми глазами Гарри видел, что комната огромна. С потолка свисала хрустальная люстра, на темно-фиолетовых стенах висели еще портреты. Из кресел у резного мраморного камина поднялись два человека.
— Что такое?
Знакомый, лениво растягивающий слова голос Люциуса Малфоя резал слух. Гарри стало по-настоящему страшно — он не видел пути к спасению. Страх помогал отгородиться от мыслей Волан-де-Морта, хоть шрам все еще горел.
— Они говорят, что поймали Поттера, — произнес холодный голос Нарциссы. — Драко, подойди.
Гарри не смел прямо посмотреть на Драко. Краем глаза он видел высокую, чуть выше себя, фигуру, бледное лицо с заостренным подбородком — размытое пятно в обрамлении светлых, почти белых волос.
Сивый подтолкнул пленников, так что Гарри оказался прямо под люстрой.
— Ну, что скажете? — проскрежетал оборотень. Прямо против Гарри висело над камином огромное зеркало в резной золоченой раме. Он увидел свое отражение — впервые с тех пор, как они покинули дом на площади Гриммо.
Лицо у Гарри раздулось до невероятных размеров. Оно было розовым и блестело. Заклинание Гермионы исказило каждую черточку. Черные волосы доставали до плеч, на подбородке лежала темная тень. Не знай Гарри, что это он здесь стоит, сам бы удивился: кто это, надел его очки? Он решил хранить молчание, думая, что голос наверняка его выдаст, и все-таки старался не смотреть в глаза подошедшему Драко.
— Ну что, Драко? — с жадным интересом спросил Люциус Малфой. — Это он? Это Гарри Поттер?
— Н-не знаю… Не уверен, — ответил Драко. Он старался держаться как можно дальше от Сивого и явно боялся посмотреть на Гарри, точно также как Гарри боялся посмотреть на него.
— Да ты погляди хорошенько! Подойди к нему поближе!
Гарри никогда не слышал такого волнения в голосе Люциуса.
— Драко, если мы передадим Поттера в руки Темного Лорда, нам все прос…
— Давайтека не будем забывать, кто его поймал на самом деле, а, мистер Малфой? — с угрозой проговорил Фенрир.
— Конечно-конечно! — нетерпеливо отозвался Люциус.
Он сам приблизился к Гарри, так что тот, хоть и заплывшими глазами, во всех подробностях мог разглядеть обычно такое равнодушное бледное лицо. Гарри смотрел Из-за раздувшейся маски своего лица, как Из-за тюремной решетки.
— Что вы с ним сделали? — спросил Фенрира старший Малфой. — Почему он в таком состоянии?
— Это не мы!
— На мой взгляд, похоже на Жалящее заклинание, — объявил Люциус.
Серые глаза внимательно осмотрели лоб Гарри.
— Здесь что-то виднеется, — прошептал он. — Может быть, и шрам, только туго натянутый… Драко, иди сюда, посмотри как следует! Как ты считаешь?
Теперь лицо Драко тоже оказалось прямо перед Гарри. Они с отцом были удивительно похожи, только старший Малфой был вне себя от волнения, в то время как Драко смотрел на Гарри неохотно и даже, кажется, со страхом.
— Не знаю я, — пробормотал он и отошел к Нарциссе, стоявшей у камина:
— Мы должны знать наверняка, Люциус! — крикнула она мужу холодным, ясным голосом. — Нужно совершенно точно убедиться, что это Поттер, прежде чем вызывать Темного Лорда… Эти люди сказали, что взяли его волшебную палочку, — прибавила она, разглядывая палочку из терновника, — однако она совсем не подходит под описание Олливандера. Если тут ошибка и мы зря побеспокоим Темного Лорда… Помнишь, что он сделал с Долоховым и Роулом?
— А грязнокровка? — прорычал Фенрир.
Гарри чуть не упал — егеря повернули связанных пленников так, чтобы на свет вышла Гермиона.
— Постойте, — резким тоном произнесла Нарцисса. — Да! Она была с Поттером в ателье у мадам Малкин! Я видела фотографию в «Пророке»! Смотри, Драко, это Грейнджер?
— Не знаю… Может быть… Вроде да…
— А это — мальчишка Уизли! — вскричал Малфойстарший, остановившись напротив Рона. — Это они, друзья Поттера! Драко, взгляни, это действительно сын Артура Уизли, как его там?..
— Вроде да, — не оборачиваясь, повторил Драко. — Может, и он.
За спиной у Гарри открылась дверь. Послышался женский голос, при звуке которого Гарри окончательно перепугался.
— Что здесь происходит? В чем дело, Цисси?
Беллатриса Лестрейндж медленно обошла пленников кругом и остановилась справа от Гарри, глядя на Гермиону из-под тяжелых век.
— Это же та самая грязнокровка! — вполголоса проговорила она. — Это Грейнджер?
— Да, да, Грейнджер! — откликнулся Люциус. — А рядом с ней, похоже, Поттер! Поттер и его друзья попались наконец-то!
— Поттер? — взвизгнула Беллатриса и попятилась, чтобы лучше рассмотреть Гарри. — Ты уверен? Так нужно поскорее известить Темного Лорда!
Она засучила левый рукав. Гарри увидел выжженную на коже Черную Метку и понял, что сейчас Беллатриса коснется ее и вызовет своего обожаемого повелителя…
— Я сам собирался призвать его! — Люциус перехватил запястье Беллатрисы, не давая ей коснуться Метки. — Я вызову его, Белла! Поттера привели в мой дом, и потому мое право…
— Твое право! — фыркнула Беллатриса, пытаясь вырвать руку. — Ты потерял все права, когда лишился волшебной палочки, Люциус! Как ты смеешь! Не трогай меня!
— Ты здесь ни при чем, не ты поймала мальчишку…
— С вашего разрешения, мистер Малфой, — вмешался Сивый, — Поттера поймали мы, так что нам и получать золото…
— Золото! — расхохоталась Беллатриса, продолжая вырываться и свободной рукой нащупывая в кармане волшебную палочку. — Забирайте свое золото, жалкие стервятники, на что оно мне? Мне дорога милость моего… моего…
Она вдруг застыла, устремив взгляд темных глаз на что-то, чего Гарри не мог видеть. Люциус взликовал, выпустил ее руку и рванул кверху свой собственный рукав…
— Остановись! — пронзительно крикнула Беллатриса. — Не прикасайся! Если Темный Лорд появится сейчас, мы все погибли!
Люциус замер, держа палец над Черной Меткой. Беллатриса отошла в сторону и пропала из поля зрения Гарри. Он услышал ее голос:
— Что это такое?
— Меч, — буркнул кто-то из егерей.
— Дайте мне!
— Он не ваш, миссис, он мой! Я его нашел. Раздался треск, и полыхнуло красным — Гарри понял, что Беллатриса вывела егеря из строя Оглушающим заклятием. Его товарищи возмущенно загомонили. Струпьяр выхватил волшебную палочку.
— Это что еще за игры, дамочка?
— Остолбеней! — завизжала она. — Остолбеней! Силы были явно неравны, даже с четырьмя егерями против нее одной. Гарри знал, что Беллатриса обладает огромным магическим мастерством при полном отсутствии совести. Ее противники так и упали, где стояли, за исключением одного Сивого; он рухнул на колени, вытянув вперед руки. Краем глаза Гарри видел, как Беллатриса подскочила к оборотню, сжимая в руке меч Гриффиндора. Лицо ее залила восковая бледность.
— Где вы взяли этот меч? — прошипела она, вырвав волшебную палочку из обмякшей руки Фенрира.
— Как ты смеешь? — зарычал он в ответ. Только губами он и мог шевелить, злобно глядя на нее снизу вверх и оскалив острые зубы. — Отпусти меня, женщина!
— Где вы нашли меч? — повторила она, тыча клинок ему в лицо. — Снегг отправил его на хранение в мой сейф в Гринготтс!
— Он был у них в палатке, — прохрипел Фенрир. — Отпусти меня, я сказал!
Беллатриса взмахнула волшебной палочкой. Оборотень одним прыжком вскочил на ноги, но приблизиться к ней не решился. Он зашел за кресло и вцепился кривыми ногтями в спинку.
— Драко, убери отсюда этот сброд, — приказала Беллатриса, указывая на лежащих без сознания людей. — Если самому их прикончить характера не хватает, оставь их во дворе, я потом займусь.