«Левиафан» ни капельки не убавил скорость. Он нагонял яхту, но не так быстро, чтобы не дать Хардену выстрелить снова. Огилви резко повернул штурвал, и корабль неохотно повиновался. Скоростной тримаран, идущий перед его носом, повернул вместе с танкером, перепрыгивая с волны на волну, и через мгновение Харден был готов к новому выстрелу.
Когда инертные газы вышли из поврежденных резервуаров, воздух смешался с остаточными парами нефти. Первый взрыв был несильным, его тоже не услышали и не почувствовали на мостике. Взрывная волна распространялась в направлении наименьшего сопротивления — внутрь корабля, а внешнюю сторону корпуса подпирало море. Взрыв разрушил несколько внутренних переборок, и кислород снова начал перемешиваться с горючими нефтяными парами.
Харден увидел, как над баком танкера поднялся огненный столб, и услышал сильный грохот, похожий на одиночный раскат грома. От второго взрыва в воздух над танкером взлетели обломки, и огонь пропал, как пламя задутой свечи. К тримарану промчалась волна, и Харден расслышал протяжный грохот.
Он поймал корабль в прицел, и в этот момент палубы «Левиафана» взорвались. Нос корабля окутало пламя. Харден прицелился в центр пылающего костра и выстрелил снова.
Когда ракета пропала в бушующем огне, Харден зарядил в ствол четвертую ракету. Затем достал пятую. Огненная мишень все увеличивалась в размерах. Он стрелял и стрелял, не в силах остановиться.
Он великолепно владел собой и в то же время утратил над собой контроль. Ему казалось, что он может стрелять вечно, пока чудовище не утонет хотя бы от тяжести попавших в него снарядов. Чем ближе подходил «Левиафан», тем быстрее Харден перезаряжал ракетницу. Огонь опалял его лицо, и капли горящего металла с шипением падали в море вокруг него.
Он выстрелил в очередной раз и потянулся за следующей ракетой. Но снарядов больше не было; палуба была пуста. Ажарату направила тримаран подальше от горящего корабля. Когда тримаран помчался рядом с танкером, Харден прислонился к треножнику, переводя дыхание, и стал глядеть на дело своих рук.
Огромный факел двигался к корме «Левиафана», и нетронутой оставалась пока только белая надстройка мостика. Нос танкера уже исчезал под водой, и на бурных волнах закачалась спасательная шлюпка. «Левиафан» тащил ее за собой, как загарпуненную рыбу, пока шлюпка не отцепилась и не осталась за кормой.
Харден поднял глаза к адскому зрелищу. Глубоко в недрах танкера раздался ужасный взрыв, и рядом с его головой просвистела горящая шрапнель. Харден стоял, как будто загипнотизированный. По-прежнему мчась вперед со скоростью шестнадцать узлов. «Левиафан» уходил под воду. Инерция тащила гиганта в могилу.
* * *
Харден подплыл к краю кильватера, оставшегося от «Левиафана», заглянул в пучину и, обращаясь к Кэролайн, прошептал:
— До свидания.
Вода уже начала разглаживать стремительный водоворот.
Он взял Ажарату за руку, и они поплыли в далекие моря.
Примечания
1
42,2 градуса по Цельсию. (Примеч. перев.)