Таня испуганно замолчала, потому что мы услышали громкий скрип снизу и почувствовали мощный толчок. Было ощущение, что мы крепко сели на мель. Зря Таня подплыла так близко к острову. Два мужчины и три женщины не смогут снять огромный батискаф с мели. Удручало ещё и то, что остров был необитаемым.
Вулканический остров
— Эдвин, мы сели на мель. Что нам делать? — спросила Таня, глядя в пустоту.
Слушая ответ, девушка немного закатила глаза. Через минуту она отстегнула ремни безопасности, встала с кресла и сказала:
— Эдвин говорит, что ничего страшного. Сейчас луна за горизонтом, поэтому в море отлив. Утром луна будет над нами, это вызовет прилив, океан поднимется на 2 метра, тогда Эдвин включит автопилот и отведёт батискаф на безопасное расстояние.
— Значит, мы должны ночевать на острове? — спросила Даша.
— Кто хочет, может остаться тут, — равнодушно сказала Таня. — Лично я надеваю термобелье, беру палатку и отправляюсь на остров. У меня законные выходные, и я имею право получить положительные эмоции. Я целый день у штурвала, и у меня скоро будет клаустрофобия. А вы можете попытаться спать тут на полу в несколько этажей.
Таня, не дожидаясь ответа, открыла большой шкаф, вытащила небольшой рюкзак и стала доставать из него какие-то лосины и майки. После того, как она сложила всё по комплектам, она бросила каждому из нас термоштаны и термофутболку с длинным рукавом и сказала:
— Мальчики переодеваются на палубе, девочки — тут.
Сказав это, она открыла дверь наружу и показала нам рукой, куда идти. Сама она подошла к листу и, нажав пару кнопок, затемнила остекление батискафа до полной непрозрачности, оставив лишь крышу. Мы с Аполлионом взяли бельё и вышли на палубу. В нос ударил холод свежего воздуха. По ощущениям было всего 10 или 15 градусов. Руки и ноги мгновенно покрылись мурашками.
Аполлион, не теряя времени, стал раздеваться догола. Пока я стоял и думал, он уже надел обтягивающие термоштаны. Немного замерзая, я быстро скинул с себя одежду и облачился в термобельё. Оно не было похоже по ощущениям на шубу или одеяло. В нём было по-прежнему прохладно, но не холодно. Я чувствовал, что моё тело дышит, но не мёрзнет. Казалось, что только лицо и кисти рук слегка зябли, а всё остальное погрузилось в комфортную среду.
Глядя на Аполлиона, я подумал, что он похож на аквалангиста в костюме, а когда вышли девушки, мне захотелось смеяться, несмотря на все проблемы. Мы все были похожи на группу аквалангистов-десантников. Все были в чёрном обтягивающем одеянии. За плечами девушек были чёрные рюкзаки. Я представил, какая хорошая заставка получилась бы для какого-нибудь боевика, если бы у оператора сейчас были вертолёт и камера.
Таня вручила нам ещё два рюкзака и сказала:
— Тут всего двести метров до берега, вплавь, надеюсь, доберётесь? Палатки, еда, полотенца и прочее с нами. Рюкзаки непромокаемые. Куртки я тоже прихватила. Поплыли.
Не дожидаясь ответа, Таня разбежалась, прыгнула в воду и поплыла в сторону острова. За ней синхронно прыгнули абсолютно одинаковые близняшки с шикарной фигурой, которую теперь было видно отчётливо. Аполлион надел рюкзак, застегнул его на поясе и сказал:
— Надеюсь, акул не будет, — улыбнулся и прыгнул в воду.
Я немного замешкался, но, боясь потерять ребят из виду, решил следовать за ними. Вода была холодная, не теплее 10 градусов. Руки и ноги, обутые в простые мокасины, мёрзли очень сильно. Но вот тело чувствовало еле заметную прохладу. Казалось, что вода не касается тела под термобельём. Плыть было комфортно.
Когда среди волн мы нащупали ногами землю, она оказалась в мелкой и мягкой гальке. Ближе к берегу камни стали уменьшаться в размере. А когда мы вышли на сам берег, я обнаружил, что там камни большие, мягкие и пористые. Я долго не мог вспомнить, где я их видел. Потом вспомнил, что у мамы в ванной постоянно лежали такие, она ими чистила пятки. Это была пемза.
Остров был серым, что выдавало его вулканическую природу. Но будучи похожим на большой кусок сыра, пролежавший два месяца в холодильнике, он активно прорастал зеленью, будто плесенью. Природа пожирала этот остров. Она осваивала его шаг за шагом. Среди больших серых валунов, далеко от берега, росли цветы, похожие на ромашки.
Ни одного дерева в округе и много серого пустого пространства — эдакий постапокалиптический пейзаж. Только море и немногочисленные чайки, освещённые вечерним желтеющим солнцем, создавали хорошее настроение. В глубине острова, в горах, дымили два вулкана. Можно даже сказать, не дымили, а парили. Казалось, именно тут рождаются облака, которые плывут над планетой.
Таня первой сняла свой ранец и, расстегнув три молнии, достала небольшое гигроскопичное полотенце, которым мгновенно вытерла лицо, руки, волосы и ноги. Термобельё собирало воду в капли, которые под собственным весом падали на землю, оставляя одежду сухой. Потом девушка расстегнула боковой кармашек и вынула лист, при помощи которого определила, куда идти.
Мы все вытерлись, достали из рюкзаков одинаковые чёрные куртки, прошитые белыми световозращающими нитками, и, надев их, побежали за Таней. Она шла быстро, сверяясь с листом. Мы вышли на ровную полянку на возвышении, которая была обильно украшена цветами. С неё открывался очаровательный вид: начинающийся закат, горы небольшого острова с клубящимся вокруг них дымом и бескрайнее море.
Если бы не серые камни вокруг и не отсутствие деревьев, можно было бы назвать этот остров райским. Он был молчаливым. Лишь крики чаек, шум моря и ветра наполняли пространство звуками. Думаю, если я смогу погулять по острову, то найду место, где посижу и подумаю в одиночестве.
— Володя, отнеси пневмопалатку вон туда, — сказала Таня, дав мне свёрток, похожий на полулитровую пачку кефира.
Таня, я и Апполион взяли эти упаковки и разложили вдоль линии берега на расстоянии метров двадцать друг от друга. Таня, глядя на обживаемую нами полянку, сказала:
— Эдвин, надуй все три палатки.
Раздался звук, похожий на выстрел пробки от шампанского. Я вздрогнул от неожиданности и повернулся по направлению к пакетам. Они за тридцать секунд превратились в большие палатки, в которых можно было разместиться стоя. Таня довольно посмотрела на них и сказала:
— Мальчики, прижмите края камнями, чтобы нас не сдуло.
Мы послушно взяли самые большие камни пемзы, которые были довольно лёгкими, и приложили к краям палаток. Я похлопал ладонью по палатке — она оказалась довольно плотной. Заглянув вовнутрь, я увидел там две небольшие надувные кровати, больше похожие на матрасы. По размеру временное жилище напоминало купе в поезде.
— Так, эта палатка для тебя, Вова, — показывая пальцем на крайнюю палатку, сказала Таня. — В следующей палатке будут спать девочки. А в той, дальней, будем располагаться мы с Аполлионом. Ночи здесь холодные, поэтому не забудьте включить термоодеяла. Они заряжены, поэтому на ночь вам хватит. Предлагаю сейчас разойтись по палаткам, расположиться, и через 30 минут собраться тут, погуляем по острову.
Все зашли в свои палатки и закрыли двери. Я пошёл в свою, где долго не мог разобраться, как включать свет. Оказалось, что фонарик встроен в рюкзак. Я вытряхнул содержимое и нашёл шнурок, который нечаянно дёрнул, включив большой светящийся карман, похожий на плафон. Рюкзак я подвесил за лямки, и в палатке стало светлее.
Не знаю, какое давление было закачано в эту надувную палатку, но когда я сел на кровать, она лишь слегка дрогнула. На стенах были надувные полки, на которые я стал раскладывать вещи. Среди запасов была еда в маленьких баночках, очень маленькая бутылка воды и небольшая шоколадка, тонкое термоодеяло с небольшой коробочкой в углу, причём одна его сторона была зачем-то на молнии. Видимо, для соединения с подобными одеялами.
Я опробовал кровать со встроенной подушкой и остался доволен. Если термоодеяло будет греть, то я хорошо высплюсь под звуки волн. Термобельё на мне было чудом. Тело постоянно дышало, и мне не было ни жарко, ни холодно. Думаю, куртку нам выдали лишь для того, чтобы не оставались в сплошной обтягивающей одежде. Жалко, что я уничтожил свой лист, сейчас бы мог посмотреть температуру на улице. По ощущениям было от 7 до 10 градусов. Спать пока не хотелось, но хотелось побыть одному.