— Я люблю этот город, потому что вырос в нем, осталось много воспоминаний, пока еще живут мои друзья, но для меня это город моего прошлого. Я возвращаюсь туда, но не вижу в нем своего будущего.
Серые глаза не врут — в них застыла непоколебимая решимость. Спорить бесполезно, да я и не собиралась. Завтра и послезавтра я многое, наконец, узнаю о его прошлом, но ведь оно не даст мне ответ на другой важный вопрос.
И пусть между нами еще далеко не все ясно, но когда я смотрю на Архангельского, я не могу не думать о том, что будет потом. После Универсума.
— А где видишь? Останешься в универе? Я слышала, будто ректор спит и видит, чтобы ты дальше у нас учился, ну и преподавал, наверное.
Илья вдруг нежно коснулся пальцами моей щеки, заставив все мои мысли тут же исчезнуть из головы. По коже словно слабый ток пустили, не больно, но чувствительно. Даже очень.
— Не знаю. Правда не знаю. Есть несколько вариантов, посмотрим, как закончится игра.
— Тебя и без игры с руками оторвут. Наверное, рано я этот разговор завела, просто меня в универе не будет в следующем году. Я почти точно отсюда уеду!
Попыталась было отвернуться к иллюминатору, но Илья не позволил, удержал мое лицо в своих ладонях.
— Чего ты боишься, Алена?
От его тихого шепота мне вдруг захотелось разреветься и выложить все — и про папу, и про Жюли, и про стажировку во Франции, о которой я так мечтаю ради сестры. И ведь уже не в первый раз хочу ему все рассказать. Но лишь на мгновение — перед глазами тут же всплыла Кристина с ее предупреждениями, а потом еще и Жюли, которая переживала, что если родители разведутся, то она останется с папой.
— Боюсь, что все окажется сном. И еще боюсь, что нам придется расстаться, что у каждого начнется своя жизнь после Универсума. Я уеду на стажировку, во Францию, а ты…
— А я сделаю себе визу и полечу за тобой.
Я ожидала увидеть в глазах Ильи смех, но вид у него был серьезный.
— Обещаешь?
Я сама не верила, что вот так спрашиваю.
— Обещаю. Что бы ни случилось, даже если ты не захочешь, я полечу за тобой. Запомни, пожалуйста. Это так же важно, как и то, что прошлое не имеет значения для нас.
Я в шоке смотрела на Архангельского, даже не сразу заметила, что наш самолет уже приземлился.
Глава 64
Я с любопытством смотрела на мелькающие за окном такси огоньки незнакомого города, пыталась разглядеть в вечерней темноте что-то особенное, присущее только Казани, то, что я никогда прежде не видела. Не знаю, почему, но мне казалось, что я попала в какую-то совершенно иную реальность.
Наверное, мне просто хотелось сказки и волшебства. И заснеженный чужой город как нельзя лучше подходил под мое желание.
Слова Ильи, что он поедет за мной во Францию не выходили из головы. Неужели и правда у нас все так серьезно? И этот парень, что сейчас обнимает меня за плечи, действительно мой?
— Устала? Давай свой рюкзак. И паспорт тоже.
Илья усадил меня в кресло в холле небольшого отеля, расположенного в обычном многоэтажном доме, а сам пошел брать ключи от наших номеров. Интересно, нас рядом поселят?
— Второй этаж, номера у нас напротив, пойдем!
Я поспешила за Ильей, стараясь не обращать внимания на манящий запах еды из-за двери ресторана. Номер оказался небольшим, но очень уютным — кровать, шкаф, тумбочка и стол со стулом. На стене картина и большая плазма. Я за пять минут разложила все свои вещи, а потом юркнула в душ. Как же хотелось смыть с себя дорогу и выглядеть свежей рядом с Архангельским!
Да, я устала, но вечер только начинался! Я едва успела подсушить волосы, когда в дверь раздался стук.
Илья тоже переоделся — теперь на нем светлая водолазка и рубашка навыпуск. Выглядит очень стильно, но вряд ли Архангельский задумывается о таких мелочах.
— Если готова, пойдем погуляем немного и поужинаем. Я знаю пару мест со здоровой едой.
Он улыбнулся и не дожидаясь моего ответа притянул к себе и обнял. Я довольно обвила его руками за талию и блаженно вдохнула в себя свежий мужской запах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Можно и с нездоровой. Пойдем, куда скажешь.
Мне и правда было уже неважно, куда идти, главное, что мы вдвоем и у нас самое настоящее свидание. И мы — пара.
На улице было морозно, но я не замечала особого холода — смотрела во все глаза на огромную длинную набережную, по которой гуляло много людей.
— Как же тут красиво! И столько огней, и гирлянды какие!
Наверное, мне не хватало только рот открыть от восторга. Я влюблялась в этот город с каждым взглядом, каждым вздохом. А может, я его заранее полюбила, еще когда Илья уезжал сюда на Новый год, а потом присылал мне чудесные фотки.
— Здесь не всегда так было. Когда мы переехали сюда с родителями, набережная не была такой красивой. Я еще помню ее другой.
Я прижалась к Илье и взглянув на любимого, спросила:
— А давно это было? Как ты вообще попал в Казань?
— Родители познакомились в Москве, я там родился, а в Казань ездил каждое лето в гости к Бакиевым, здесь мы бегали с ним в планетарий. Я тебе говорил, что мой отец был инженером, занимался проектированием ракетных двигателей?
— Ага.
Илья задрал голову вверх и смотрел в черное небо, на лицо его падали снежинки, но Архангельский их не замечал.
— Папа Дамира был изобретателем от бога, он со своим другом сделал настоящий прорыв в ракетостроении. Он мог стать вторым Маском, а может и первым.
Илья напрягся, я чувствовала, как мышцы его стали твердыми как сталь. Мне показалось, я статую обнимаю сейчас.
А мне так хотелось, чтобы он расслабился и был таким как в самолете и когда обнимал меня в номере.
— Звучит очень круто… Но кажется, эта история без счастливого финала, верно?
Я положила голову на грудь Ильи и еще крепче обняла его. Чувствовала, что ему больно, что что-то не отпускает его, как тогда, в планетарии, когда он про отца своего рассказывал, но я так хотела, чтобы ему было хорошо сейчас!
— Верно… история с несчастливым концом, но скоро все может измениться.
Я подняла голову и заинтересованно попросила.
— Расскажи, а?
Илья ответил не сразу — сначала молча смотрел на меня, аккуратно убирая под шапку мои выбившиеся волосы. От такой нежности, у меня даже дыхание замерло. Стояла и смотрела как загипнотизированная, не сразу сообразила, что он уже отвечает на мой вопрос.
— Мы с Дамиром просто хотим справедливости. Он — для себя и своего покойного отца, а я… просто хочу спать спокойно.
— Опять загадки, да?
— Мы все связаны NDA. Знаешь, что это такое?
— Никогда не слышала.
— Соглашение о неразглашении, через несколько месяцев все закончится, но пока… пока я могу тебе сказать лишь то, что сказал.
Я отвела взгляд в сторону — вокруг было так красиво — блестящий снег, черная ясная ночь и разноцветные искрящиеся фигуры на набережной. Откуда-то даже доносилась нежная мелодия. А у нас снова тайны…
— Ты на Новый год рванул к Деймосу из-за этой истории, да? Ты говорил, что какой-то человек натравил на твоего друга юристов и…
И ты сбежал к нему практически сразу после нашего свидания!
Вид у Архангельского был… виноватый! Я даже на носки встала, чтобы внимательнее лицо разглядеть. Не показалось ли? Где Илья, а где чувство вины?!
— Да. Но правда не могу больше ничего сказать. И давай я лучше покажу тебе баскетбольную площадку. Летом я на ней днями пропадал…
Илья расслабился и я вместе с ним, в конце концов, его дела с другом — это его дела, у меня тоже есть Пылинка и у нас с ней свои секреты.
Мы подходили к небольшому, но шумному ресторану с видом на реку, когда я наконец-то решилась. Просто поняла, что сейчас мы зайдем внутрь и уже не будет той интимности, которая мне нужна была для признания.
— Прости меня. За то, что не поверила тебе сразу, а поверила Ольге. Просто хочу, чтобы ты знал, как я сожалею. Мне нужно было сначала поговорить с тобой.