Читать интересную книгу Статьи из газеты «Труд» - Дмитрий Быков

А пока страна так и не решила, считать ли наркоманию социальным злом или важным средством в сокращении населения (очень уж много развелось лишних) ― тут, как говорится, выявляй не выявляй. Медведеву очень бы сейчас не помешала хоть одна успешная социальная программа, доведенная до логического конца. Но для этого он ― или его приближенные ― должен хоть по одному вопросу впервые за три года сказать что-то определенное и содержательное.

№ 70, 21 апреля 2011 года

Пятьдесят лет Чернобыля

Не грех помечтать о том, как человечество отметит полувековой юбилей Чернобыля.

Эта колонка задумывалась как прогностическая. И потому, думается, не грех помечтать о том, как человечество отметит полувековой юбилей Чернобыля. Четвертьвековой оно встречает, правду сказать, не в лучшей форме. Отступление практически по всем фронтам. Где торжествовала наука (тоже не абсолютное добро, но лучше мракобесия), сегодня правят бал пещерные предрассудки.

Где старались минимизировать риск, сегодня готовы отказаться от него вовсе и запретить под это дело ядерную энергетику во всем мире. Особенно неистовствуют «зеленые», ненавидящие прогресс почти так же дружно и яростно, как в свое время инквизиция. Где проповедовали интернационализм и равенство наций, а также идею плавильного котла, там сегодня царят смешные уже в XVIII веке идеи национальной исключительности, а об отказе от мультикультурности говорят первые лица Европы. Если б не Папа Римский, в светлый день Пасхи призвавший к терпимости и стиранию национальных различий, некому было бы напомнить Европе о Европе. Короче, идеи рационализма, гуманизма и всечеловеческого братства отступают по всем фронтам. Они не абсолютны, у них есть свои минусы — в частности, неуважение к церкви, недоверие ко всему иррациональному и избыток доверия к великим утопиям, — но все-таки они предлагают человечеству выход из пещеры. Когда взорвался четвертый энергоблок Чернобыля, вместе с ним взорвался не только СССР, а вся система гуманистических ценностей, порождением которой — хотите вы этого или нет — был весь советский проект, утопия красных робеспьеров и вольтеров-фельдфебелей.

И оказалось, что альтернативы гуманизму и рационализму сегодня нет. Религия уже не справляется — да и много ли в мире истинных христиан, понимающих, в Кого они верят? — а потому на смену прогрессу и рационализму приходят секты, народные целители и проповедники расовой теории. Это не только русское, не только восточноевропейское и среднеазиатское явление. Это общий кризис позитивного, ясного, трезвого сознания. И такие откаты в истории человечества бывали — к счастью, они всегда недолги. Потому что всем нравится стремиться в пещеру, но никому не хочется там жить.

Поэтому 50-летие Чернобыля видится мне примерно таким. Торжественное открытие пяти новых энергоблоков, знаменующих прорыв в ядерной энергетике (до управляемого термояда дело пока не дойдет — до него еще лет 50: так говорили и сегодня, и 50 лет назад). Новое открытие и заселение отреставрированного, чудесного города Припять — первые квартиры вручают тем, кого вывезли из Чернобыля грудными детьми. Некоторые исследователи — например, Василий Голованов и герой его очерка физик Константин Чечеров — утверждают, что в столь массовой эвакуации и тем более в упразднении города не было никакой насущной необходимости: львиная доля радиоактивного вещества из реактора в первые же десять секунд аварии улетела в атмосферу.

После нового открытия Припяти — концерт мастеров искусств, давно объединившихся в единое государство России и Украины. А может, и примкнувшей к ним Прибалтики. Вам все это кажется недостоверным? Очень может быть. Вполне допускаю, что все это случится гораздо раньше. Уже на 40-летие — или даже на 30-летие Чернобыля. Чтобы лучшим памятником ему стал не распад, а вечное братство.

№ 75, 28 апреля 2011 года

Пипец парламенту

Государственная дума у нас — нечто вроде партии «Справедливая Россия»: часть власти, которую дозволяется критиковать.

Анна Чапман вознамерилась поработать в Госдуме — или это кто-то придумал за нее, поскольку сама она, сколько можно судить по немногочисленным телепоявлениям, не блещет изобретательностью. И это выглядит еще одной попыткой скомпрометировать русский парламентаризм — который и так, если честно, не очень хорошо себя чувствует. Государственная дума у нас — нечто вроде партии «Справедливая Россия»: часть власти, которую дозволяется критиковать. Депутатов регулярно упрекают в том, что они спят на заседаниях (а что на таких заседаниях еще делать-то?) и за деньги берут сомнительных помощников. Все это верно, но верно и то, что само наличие парламента, пусть сугубо декоративного, несколько отдаляет Россию от азиатчины и византийщины. Теперь по этому институту наносится еще один имиджевый удар: в парламент планирует избраться девушка, чья репутация сомнительна, а заслуги, даже если они реальны, никак не ассоциируются с законотворчеством и тем более с неприкосновенностью.

Тут вот какая штука: в парламент, вообще говоря, должны попадать не просто знаменитости, но знаковые персонажи. В идеале, конечно, они должны быть мыслителями, общественными деятелями или на худой конец предпринимателями; но примем за аксиому, что парламент есть срез общества, и в нем должен быть кто-нибудь от звезд. Допустим даже, что Анна Чапман в действительности что-то полезное делала за границей и была спящим агентом — не в смысле «спящим с кем попало», хотя на этот счет имеются разные свидетельства бульварных листков, а спящим в профессиональном разведчицком смысле. Поверить в профессионализм Чапман-разведчицы сложно, но поверим даже в то, что она мегапрофессионал. Сомнение остается в любом случае: есть люди полезных и даже необходимых профессий, которых все-таки не очень принято приглашать в приличное общество. Палач, по мнению некоторых, делает нужную работу, но сидеть с ним рядом за обедом или в парламенте охотников немного; без ассенизаторов жить нельзя, но в гости их зовут неохотно. «Медовая ловушка» — почтенное шпионское амплуа, но быть лицом страны — каковым в идеале и является парламент — женщина этой профессии имхо не должна, хотя бы она и с большим искусством исполняла песню «С чего начинается Родина». Особенно если учесть, что ни в одном из своих экранных или журнальных появлений Чапман не отметилась ни единой оригинальной мыслью и запомнилась разве что полуголой фотосессией в «Максиме».

Для полного счастья в Госдуму собирается баллотироваться вступившая в «Молодую гвардию» звезда сериала «Универ» Мария Кожевникова — помните, там есть такая блондинка Алла, все время говорящая «Пипец». Не знаю, что именно она забыла в Госдуме, не вполне понимаю также, почему для актрис этого профиля так привлекателен официальный патриотизм и почему фривольность так часто сочетается с лояльностью — ключевое слово тут, думается, «самоотдача». Я другого не понимаю: почему в парламенте вполне приличной страны — беру историю, культуру, территорию, население и другие важнейшие параметры, — должны заседать не вполне приличные люди? Если у них есть законотворческие таланты — почему их не видно? А если их пытаются навязать моей Родине в качестве образцовой молодежи — это уже бесспорный и очевидный пипец. Для начала — парламенту. Потом — власти в целом.

№ 81, 12 мая 2011 года

Ничего не будет

Что сегодня способно спровоцировать действительно масштабное и всенародное возмущение кроме, разумеется, удушливой жары?

С приходом зеленого времени года активизировалась борьба за Химкинский лес. Многих интересует, что будет. Как любил повторять один священник, «а то и будет, что нас не будет». Никакого Химкинского леса — равно как и никакой медведевской оттепели. Они прочно связаны теперь в народном сознании. Надежды оптимистов связывались именно с тем, что президент России обратил внимание на общественный протест (организатором и вдохновителем которого выступила химкинская жительница Евгения Чирикова) и пообещал созвать комиссию. Шевчук спел на Пушкинской, Евгения Чирикова получила серебряный слиток от «Серебряного дождя», комиссия собралась и решила, что все будет по-прежнему.

Вот у нас, например, тоже сейчас идет борьба. Я живу неподалеку от Московского университета и китайского посольства. По решению товарища Сталина у нас тут был разбит прекрасный лесопарк. Сейчас этот лесопарк хотят застроить ресторанами, спортплощадками и автостоянками — вероятно, в рамках десталинизации. Идет активная борьба, собираются митинги, инициативная группа три раза на дню обзванивает всех. Жена и дети постоянно бегают митинговать. По-моему, зря. Это вам не Лужков, за которым стояло только «Интеко». Это Собянин, за которым стоят все, и прежде всего Кремль. Что они захотят, то и сделают. Если им из соображений предвыборности понадобится взорвать лесопарк или застроить его супермоллами, застроят. Если из тех же соображений понадобится прислушаться к народному гласу, прислушаются. И никакое общественное мнение не заставит их поступить иначе, потому что уже Химкинский лес отчетливо показал: экология — не та чека, за которую имеет смысл дергать. У нас тут традиционно не очень уважают природу, поскольку советская власть основательно внедрила в мозги свой любимый тезис: мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее — наша задача.