– Найди Мейкписа, – только и успела сказать Кит.
Эйрдейл грубо толкнул ее в спину.
– Не беспокойся об этом, – хмыкнул он и подтолкнул девушку к каменным ступеням, ведущим в подвал.
Кит подумала о Мэри Келли, которая совсем одна на Миллерз-корт, пока она прохлаждается здесь, подумала об ужасном человеке, который набросится на женщину, доверившую ей свою жизнь. Кит повернулась и открыла рот, собираясь крикнуть Райту, что он непременно должен найти Мейкписа и отправить его на Миллерз-корт, рассказать инспектору, что убийца будет там и его можно поймать. Неважно, что ее тайна расскрылась, важно спасти жизнь Мэри Джейн!
Но прежде чем она успела произнести хоть слово, огромная ладонь Эйрдейла обрушилась на нее. Сила пощечины отбросила девушку к стене, и она потеряла сознание.
XII
Она пришла в себя на холодном каменном полу. Эйрдейл даже не озаботился тем, чтобы уложить ее на соломенную подстилку, заменявшую в крошечной камере кровать. Кит не знала, сколько прошло времени, не знала, сколько бывших коллег, не веря своим глазам, успели посмотреть на нее.
Девушка чувствовала, как в бедро упирается револьвер, – никто не додумался обыскать ее, забрать ее вещи. Дубинка так и осталась на поясе, хотя каска, как она полагала, сейчас лежит на столе Райта.
Констебль Райт, ее ментор, что он думает обо всем этом? Что он скажет? И Мейкпис. Что скажет инспектор? Что он будет делать? Кит поняла, что ее интересует мнение только этих двоих, и никого больше.
– Проснулась, а? – За решеткой виднелась фигура Эйрдейла. – Готова к дисциплинарному взысканию?
– Где Мейкпис? Эйрдейл, мне нужно поговорить с Самим, мне нужно выйти отсюда. Ты не понимаешь…
– Я понимаю, что ты влезла туда, куда не надо, и вмешалась в дела, в которые не должна была вмешиваться. Разве ты не знаешь, что случается с маленькими девочками, которые забираются в плохие места? С девочками, которые не следуют правилам? Девочки, которые сходят с тропинки, получают по заслугам – вот что.
Эйрдейл отворил дверь и прикрыл ее за собой. Он не запер ее, поскольку это было излишне: ловкость Кит не имела значение, если она в принципе не могла проскочить мимо него. Констебль принялся снимать рубашку. Кит прижалась к дальней стене камеры.
– Маленькие девочки, которые нарушают правила, учатся на собственной шкуре, Кэтрин.
Он был так уверен в себе, что отвлекся на расстегивание штанов, рассмеявшись, когда Кит отпрянула. Когда же она ринулась на него, Эйрдейл оказался абсолютно не готов к этому. Девушка взмахнула дубинкой, и она с хрустом обрушилась на левое колено констебля. Эйрдейл, рухнув на пол, завопил. Кит перепрыгнула через него, но констебль успел схватить девушку за лодыжку, и она тоже упала, ударившись об пол локтем с такой силой, что рука онемела. Кит врезала ему каблуком по лицу – послышался хруст выбитых зубов.
Она вскочила и побежала по ступенькам наверх. Райт все еще был там и выглядел сбитым с толку. Пробегая мимо – никто даже не попытался ее остановить – Кит крикнула ему:
– Миллерз-корт, тринадцать! Потрошитель!
Девушка, толкнув дверь плечом, выбежала в темноту, и каждое движение ее рук, каждый шаг по мостовой возносили молитву небесам.
Кит даже не остановилась, чтобы прислушаться, не пустились ли за ней копперы – в погоню ли, на помощь ли. Она бежала по слабо освещенным улицам, судорожно пытаясь вспомнить короткие пути, которые выучила за время патрулирования Уайтчепла. Дважды девушке пришлось возвращаться назад, всхлипывая и ругаясь словами, которые ей раньше никогда не доводилось использовать, но которые она неоднократно слышала от местных.
Миллерз-корт был частью трущоб Спитафилдз, района столь опасного, что там ходили удвоенные патрули. Он тянулся вдоль так называемого «проклятого квартала» на Дорсет-стрит. Тут жило много людей – Кит подумала, что нападение обязательно услышат, но внутренний голос напомнил ей, что других убитых женщин это не особенно выручило. Это был не тот район, где люди бегут на крик или помогают друг другу. Здесь обычно разворачиваются и поспешно идут в противоположную сторону, чтобы не впутываться в неприятности.
Впереди возникли очертания Церкви Христа, и это вселяло надежду – она была уже близко. Кит все еще не знала, который сейчас час. Не знала, сколько потеряла времени. Нужно остановиться и спросить, подумала девушка, но тут же одернула себя, обозвав идиоткой: нельзя было терять ни секунды. Если же она уже опоздала… что ж, тогда не важно, который час, верно?
Кит повернула налево, на Дорсет-стрит, едва замедлив на повороте, и чуть не упала, поскользнувшись на мокрой мостовой. С трудом удержавшись на ногах, она продолжила бежать, пока не увидела проход не более чем в ярд шириной, который вел в тупик Миллер-корт.
Пробравшись через него, девушка увидела по правую руку дом номер 13. Келли говорила, что там есть отдельный вход и что ее гражданский муж – бывший – может освободить его на вечер, если она позаботится о ренте. Это истощило скудные денежные ресурсы Кит, но она все же отдала Мэри Джейн целых двадцать девять шиллингов.
Приближаясь к углу, Кит пошла медленнее. Во двор выходили два окна, занавешенные дерюгой, и проникающий сквозь них оранжевый свет немного успокоил девушку – огонь означал тепло и уют, дом и очаг. На секунду Кит показалось, что все будет хорошо. А затем она заметила, что одно из окон разбито и заткнуто тряпкой, покрытой темными пятнами.
Девушка взялась за ручку, повернула ее и осторожно толкнула дверь.
Она никогда раньше не чувствовала такого запаха – другие женщины умерли снаружи, и запах их мертвых тел унес ветер. Воздух в комнате Мэри Джейн Келли пропитался железом, дерьмом и мочой. Из-за теней, отбрасываемых языками пламени в камине, казалось, что грудь женщины вздымается, но Кит знала, что это невозможно: тело Мэри Джейн было вспорото от глотки до промежности. Крови было столько, что Кит не могла сказать, какую часть тела забрали, а какие остались. Похоже, груди были отрезаны, ноги раздвинуты, бо́льшая часть содержимого брюшной полости вынута. Голова жертвы была повернута к двери, и зияющая рана на месте лица, казалось, обвиняюще смотрела на Кит. Одежда Келли была почему-то аккуратно сложена на стуле у кровати. На двух изящных столиках почти ничего не стояло.
Кит старалась не дышать полной грудью, не глотать. Она не могла заставить себя подойти к кровати, лишь окинула взглядом комнату, стараясь запомнить каждую деталь на будущее, – девушка понимала, что ее служба в столичной полиции окончена.
В камине горела одежда – Кит подумала, что это, наверное, содержимое пустой корзины на одном из столов, в которой, по всей видимости, была одежда для штопки, которую Келли принесла с собой, чтобы было чем заняться. На полу остались отпечатки грязных и окровавленных ботинок. В комнате не было очевидных следов борьбы, что означало, что женщину лишили сознания быстро.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});