- Это наши Боги - объяснила старушка - Им мы молимся.
- Странные они у вас какие-то - удивилась я.
- Уж какие есть - молвила старушка - Богов не выбирают. При них рождаются.
Я глянула на нее. Она смотрела все также, спокойно, внимательно, мудро. Потом всплеснула руками, поднялась с табуретки, на которой сидела у моего изголовья:
- Ты же голодная, наверное, деточка. Кушать будешь? Я только что свежего борщика наварила.
Мой живот помимо воли громко квакнул и забурчал, отвечая носу, почуявшему вкуснятину. Рот наполнился голодной слюной. Я кинула, стыдливо глянув на нее. Старушка с улыбкой оглянулась, уже хлопоча у печи.
- Стыдиться голода не надо, деточка. Стыдиться надо переедания. Хочешь есть, значит, здорова. Тело-то молодое, требует своего. Иди в сени, там умывальник и рушник висит рядом на гвоздике. А я пока свеженького борщика налью. Пообедаем вместе.
Я поднялась и, покачиваясь, поплелась умываться.
Умывальник висел там же, где и в моем отчем доме - на стене в сенях. Я поплескалась немного ледяной водой, прислушиваясь к окружению, расширила диапазон восприятия. Все было спокойно. В будке дремал пес, моя машина стояла на улице у калитки, где я ее и оставила. Дверь сараюшки была плотно закрыта, но там кто-то был. Я не могла понять кто. В курятнике лениво поклевывали зерно куры под строгим надзором здоровенного жилистого петуха. В овине жевала свою жвачку сытая и ухоженная корова. Отдельно, за загородкой, перетаптывались две козы и козел. Больше никого и ничего не было.
Я вернулась в хату взбодренная и успокоенная. Старушка успела накрыть стол чистой скатертью с красными петухами среди цветов по углам. На столе дымились полные борща две деревянные миски, изукращенные тонкой резьбой. Рядом лежали такие же деревянные ложки с витиеватыми черенками. Макитрочка со сметаной красовалась около блюда с несколькими толсто нарезанными кусками хлеба домашней выпечки.
- Садись к столу, деточка. Отведай угощения! - она улыбалась не только губами, но и глазами.
Я знала старинный ответ на ритуальное приглашение и поспешила его произнести:
- Пусть Боги будут ласковы к этому дому, его хозяевам, скоту и опекунам! - поклонилась красному углу, сложив пальцы в древние мудры.
Старушка стала как вкопанная от неожиданности. Глаза ее засветились удивлением и радостью. Одинокая слеза скатилась по морщинистой щеке. Она ее даже не заметила.
Я подошла к столу, остановилась, ожидая ответного действия от хозяйки. Та моргнула несколько раз, сглотнула слюну.
- И тебя, Путница, пусть хранят Боги в твоем Пути. Отведай со мной что Боги послали.
Я поклонилась Красному Углу, Печи-кормилице, столу и хозяйке. Та повторила мои движения и мы чинно уселись каждая на свой табурет.
Старушка отломила кусочек горбушки, присыпала солью, протянула мне. Я приподнялась на табурете, взяла хлеб с солью, разломила его на семь частей. Одну отнесла к образам, вторую положила перед хозяйкой, третью кинула в печь, четвертую под нее, три отложила на ближайшую лавку у двери. Вернулась к столу, села. Мысленно поблагодарила бабулю за науку и вездесущую ветку орешника.
Старушка взяла кончиками пальцев свой кусочек подсоленного хлеба, я повторила ее движение. Мы молча съели их, тщательно разжевывая. Хозяйка положила в миски сметану и мы принялись за еду. По ее щекам текли слезы, но мы обе молчали, выполняя ритуал до конца. Малейшее нарушение могло стать оскорблением не только для каждой из нас, по древним законам, но и для Богов, почитаемых в этом доме.
Наконец с трапезой было покончено. Она собрала тарелки, а я вернулась к трем кусочкам, которые оставила у двери. В овине положила кусочек на притолоку над дверью - угощение овинику, перед конурой собаки положила второй - благодарность, что впустил в дом, а дверь в сараюшку, где зимовала животина, не поддалась, поэтому положила сбоку нее на снег, благодаря Богов этого дома за гостеприимность и спасение. Из-под двери блеснуло и кусочек исчез. Я осталась стоять с открытым ртом, успев все же произнести последнее слово ритуала.
Наконец я опомнилась от удивления и вернулась в дом.
Старушка сидела за прибранным столом. Скатерть теперь была другая. На ней стояли две деревянные резные кружки, наполненные отваром из сушеных трав, ягод и фруктов, называемый узваром. По запаху я поняла, что травы редкие и несут в себе оздоравливающий и восстанавливающий силы эффект.
Я присела за стол, залюбовалась кружкой. Старушка смотрела на мена. Я с трудом отвела глаза от замысловатой вязи и глянула на нее.
- Я очень долго ждала тебя, деточка. - тихо начала она - Очень долго. Но все-таки дождалась.
Я удивилась такому вступлению.
- Меня зовут Мелина - продолжила она - Я - Мать-Хранительница последних друидов, оставшегося в живых после Великой Битвы. Проклятие, брошенное в то время Велирой, магиней, возжелавшей безграничной власти и впустившей в наш Мир Дикую Магию, не дает нам ни умереть, ни возродиться. Мы заточены здесь на века и не можем вынести свои знания и помощь Миру, пока наш Алтарь не будет обновлен - она отпила глоток ароматной жидкости из своей кружки - Сотни лет наш Алтарь держал нас при жизни, давая нам ровный поток энергии. Но двадцать пять лет назад, в месяц урожая, с ним что-то произошло. Через некоторое время мы заметили, что его Сила начала иссякать. Мы решили, что наши Боги от нас отвернулись. Но недавно, может быть года три назад, одному из наших младших, было видение нашей Богини. Она сказала молиться непрестанно и час избавления придет. Тогда мы поняли, что, наконец-то, все изменится и мы все либо умрем, либо возродимся снова.
Мне было жаль старушку, но я не понимала, какое отношение все это имеет ко мне. Помня науку бабушки, я все-таки молчала, давая хозяйке высказаться. Ветка орешника напоминала о себе и сейчас, отозвавшись печением в моем заду. Я поерзала на табурете, надеясь избавиться от ощущения, но не тут-то было. Оно только усилилось.
- Ты появилась на дороге неожиданно - продолжила Мелина - Обычно я, да и все остальные, всегда чувствуем приближение чужака. В общем-то, чужаки на эту дорогу редко когда сворачивают, уж не говоря о том, чтобы остановиться или подойти ко двору. Не подпускают наши охранные заклятия. А тебя не почувствовал никто. Даже я. И сигнала охранной системы не было. Даже наш пес не отозвался толком.
Она вздохнула, погладила скатерть, как бы расправляя ее.
- Ты не думай, деточка, я не сумасшедшая. Все знаки указывают на то, что это ты. Только одно меня смущает.
- Ну, конечно, это я - улыбнулась я ей - Что же Вас смутило?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});