Читать интересную книгу Путешествие в Алмазные горы - Багнюк Михаил Петрович

Голова у меня гудела, как пчелиный улей, но противоречить разъяренному эльфу желания не было. Я послушно поднялась, размяла мышцы и взялась за палку, имитирующую шест эльфа.

Сказать, что сегодня он меня гонял, как никогда раньше — значит не сказать ничего. Эльф без зазрения совести наносил удары по корпусу, рукам, ногам, умудряясь находить самые болезненные места. Несколько раз мне больно досталось железным шестом по ушам, впрочем, саму голову наставник даже не задел, видимо, боясь выбить последние мозги. Коленки, пальцы на руках и ногах и еще много чего, о чем я даже не подозревала, что эти части тела могут болеть, пока шест в руках Дарвингиля не прошелся по ним. К обеду на мне не было ни одного места, которое бы не испытывало ноющую противную и навязчиво дергавшую боль. От последнего удара в живот я свалилась бесформенной грудой на пол и не смогла подняться, скорчившись от нестерпимой боли. Наставник перекинул меня через плечо, словно мешок с картошкой, и отнес в свою комнату, грубо сбросив там на кровать. Я хотела возмутиться подобным обращением, но искусанные в кровь за время боя, который можно назвать избиением младенца, и обветренные губы отказывались меня слушаться, нос, кажется, был сломан, из него стекала тоненькая струйка крови. По голове я сегодня тоже получила, правда не так, как ожидала. Дарвингиль двумя пальцами нажал на точку в основании черепа, и я отключилась.

Вернувшись в сознание, открыла глаза, обнаружила себя лежащей на кровати Дара, и события прошедшего дня восстановились в памяти. Несмотря на боль, меня все еще терзал вопрос, что же такого страшного я сделала? За какие провинности Дарвингиль обошелся со мной так жестоко? Ответ не заставил себя долго ждать.

— Вижу, ты уже очнулась, — констатировал мой учитель, сидевший за накрытым к ужину столом. — Теперь я готов ответить на твой вопрос, — тяжело вздохнул Дар и продолжил: — В ментале ты орала так, что тебя не слышал разве только глухой. Все маги этого мира слышали твой вопль. Все это время Нерк вполне успешно выполнял порученное ему задание, скрываясь в надежно защищенном от сканирования убежище, которое ты отыскала. Когда он откликнулся на твой зов, то ты его не только нашла, но и привела к нему чернокнижников, чьи планы он расстроил, да еще придал огласке их истинные обличья вождю Урук-Тхада. Из родного государства их погнали, что называется, поганой метлой. Они жаждали отомстить и искали обидчика, в чем ты им безмерно помогла. Кроме того, их коллеги протянули к тебе «путеводную нить» и пытались закрепить «сокола». Возвращаясь, ты бы провела их прямиком в цитадель. Они бы видели твоими глазами и слышали твоими ушами все, что здесь происходит. Не надо, надеюсь, объяснять все последствия этих событий? К счастью, Арканций успел вовремя и пресек их попытки.

— Он жив? — спросила я, едва шевеля губами, но эльф меня услышал.

— Не знаю, — снова вздохнул Дар. — Ты хоть понимаешь, что наделала?!

Я все прекрасно поняла и ужаснулась масштабам своей глупости. Такая мощная организация, как Братство, вполне могла позаботиться о Нерке, что и делала, пока я не вмешалась. Теперь мне стало ясно: все высказывания Арканция, Нерка и Николы о моих умственных способностях — чистая правда. Нужно было не обижаться и злиться, а прислушиваться и делать выводы из их поучений и нотаций. Кем я себя вообразила? Великой воительницей и могущественной чародейкой! Ходячее недоразумение — вот кто я! Горько-соленые слезы стекали по щекам и носу, разъедая свежие раны.

— Маги очень уязвимы в ментальном пространстве, — продолжал рассказывать Дар. — Чтобы научиться ставить ментальную защиту, нужно выйти на новый уровень познания. Даже я не могу сделать это в одиночку. Обычно маги действуют в паре. Один работает в ментальном пространстве, другой прикрывает его от возможных негативных воздействий. Неужели сложно было спросить у меня о том, что можно, а чего категорически нельзя делать во время медитаций?! — снова рассердился мой наставник. — Я всегда думал, у нас доверительные отношения!

Слезы хлынули ручьем, я окончательно захлебнулась рыданиями, перестав слышать голос Дарвингиля. Он встал и вышел, оставив меня наедине с моей совестью. А когда вернулся, был не один. Запас слез в моем организме уже кончился, я все так же лежала и тупо смотрела перед собой, подобно зомби. Жить совершенно не хотелось, скорее наоборот, я с абсолютной трезвостью ума поняла, что без меня мир станет лучше. Друзья не будут постоянно подвергаться опасности из-за моего сумасбродства, смогут спокойно жить и не оглядываться на меня через плечо — что я еще сделаю им во вред? На следующей же тренировке, твердо решила я, случайно поскользнусь на краю площадки, и все вздохнут с облегчением. Раньше склонностей к самоубийству у меня не было, но раньше я не понимала, насколько опасны все мои выходки и сумасбродные идеи, которые я, не раздумывая, воплощаю в жизнь.

Вместе с Дарвингилем пришла молодая эльфийка Хризастелия (полного ее имени я так и не смогла запомнить), мы с ней несколько раз виделись в трапезной. Она зло смотрела на меня и разговаривала на эльфийском языке с Даром. Понять этот певучий и красивый язык я не могла, да и не пыталась. Эльфы подняли меня — я зашипела от боли их прикосновений — и, поддерживая под мышки, заставили пройти в банную комнату. Наставник снова ушел, Хризастелия раздела меня и погрузила в бадью с водой. Все мое тело представляло один большой иссиня-черный синяк с багровыми припухлостями в некоторых местах. И естественно, все это болело от любого касания, но меня это сейчас мало волновало. На эльфийку мой вид тоже особого впечатления не произвел, взгляд ее был хмурым и сердитым.

— Ты уже знаешь? — спросила я на всеобщем языке.

— Только глухой не знает, — огрызнулась та в ответ.

— Я не хотела, — всхлипы снова вырвались из груди.

— Не пытайся меня разжалобить, — неверно истолковав мои слезы, бросила эльфийка, — Ты поставила под удар всю обитель! По-моему, Дарвингиль слишком мягко обошелся с тобой!

Хризастелия быстро вымыла мне голову и грубо растерла мочалкой, смоченной в мыльном растворе, спину и руки. Острая боль вернула мои размышления к действительности, и я решила, что не обязательно ждать тренировок. Эльфийка полезла на верхнюю полку за полотенцем, а я окунулась в бадью с головой, открыв рот и стараясь вдохнуть в легкие воду. Заливаясь через нос и горло, теплая мыльная вода разрывала грудь, не желающую отпускать драгоценный воздух из легких. Голова закружилась, легкие отчаянно выталкивали смертоносную воду, но она в них тут же заливалась снова. Перед тем как потерять сознание, я поняла, что впервые в жизни поступила правильно. Хризастелия должна быть довольна — я понесла достойное наказание, смыв позор смертью.

* * *

В просторном кабинете в мягких креслах сидели трое: Шторм, Арканций и Дарвингиль.

— Она решила покончить жизнь самоубийством? — удивленно, но спокойно спросил Арканций.

— Да, именно так, — ответил эльф.

— Побоялась моего наказания? — усмехнулся старший наставник.

— Скорее осознала всю глубину глупости своей выходки, — не согласился Дарвингиль. — Когда я объяснил ей, что она натворила, Хельга задала единственный вопрос.

— И какой же? — заинтересовался Арканций.

— Спросила, жив ли Нерканн.

Шторм сидел молча, хмурый, с опущенной головой. Серые тени усталости легли под глазами. Лицо осунулось, казалось, он постарел на сотню лет.

— Она настолько любит вампира, что решила, будто не сможет жить без него? — не унимался старший наставник.

Дарвингиль промолчал, Шторм резко вскинул голову и в упор посмотрел на Арканция. В глазах Дракона плескалась бездна.

— Ты действительно столь тупоголов или притворяешься? — прошипел Шторм. — Я предупреждал тебя, что девчонка слишком ранима и чувствует ответственность за судьбу своих друзей. Я видел ее насквозь, как и тебя во время Посвящения. Я предупреждал, ее благородные порывы надо контролировать! У нее за всю жизнь до появления Нерканна и Дарвингиля был единственный друг. Точнее, подруга, но за нее Хельга не беспокоилась, поскольку не знала, что творится в Софинии, а ты позволил ей переживать, не дал объяснений, почему Нерканн долго не возвращается!