— А ну, живей! Проверим-ка твою выносливость!
Скакун энергично припустил вперед, так что плащ Кугеля, хлопая, развевался у него за плечами.
У поворота дороги показался толстый мрачный дуб, который скакун, по всей видимости, принял за дорожную веху. Он ускорил свой галоп, но лишь затем, чтобы, задрав задние ноги, сбросить Кугеля в яму. Когда тому наконец удалось выбраться обратно на дорогу, он обнаружил, что животное во всю прыть скачет по болоту в направлении трактира.
— Вот уж воистину преданное создание! — проворчал Кугель. — Оно непоколебимо верно уюту своего стойла!
Он отыскал свою зеленую бархатную кепку, натянул ее на голову и вновь побрел по дороге на юг. На исходе дня Кугель подошел к селению, состоявшему из дюжины глинобитных хижин, населенных приземистыми длиннорукими людьми, чьей отличительной чертой были огромные копны выбеленных известкой волос.
Кугель оценил высоту солнца, изучил лежащую перед ним местность, простиравшуюся унылой чередой поросших травой кочек и прудов, насколько хватало глаз. Отбросив все сомнения, он подошел к самой большой и нарядной хижине. Хозяин дома сидел в стороне на скамеечке и намазывал известкой волосы одного из своих многочисленных чад, так что они блестящими пучками торчали в разные стороны, напоминая лепестки белой хризантемы; неподалеку другие его отпрыски играли в грязи.
— Добрый день, — поздоровался Кугель. — Не могли бы вы предоставить мне пищу и кров на ночь? Естественно, я щедро заплачу за это.
— Почту за честь, — отвечал хозяин. — Это самое просторное жилище в Самсетиске, а я известен неистощимым запасом анекдотов. Не хочешь ли осмотреть помещения?
— Я хотел бы часок отдохнуть в своей комнате, перед тем как понежиться в горячей ванне.
Хозяин раздул щеки и, вытирая руки от известки, провел Кугеля в хижину.
— Вот твоя постель; можешь отдыхать, сколько влезет, — указал хозяин на кучу камышовых стеблей в углу комнаты. — Что же касается ванны, в прудах на болоте кишмя кишат трелкоиды и пиявки, и я не советовал бы тебе купаться в такой воде.
— Что ж, придется обойтись без ванны, — вздохнул Кугель. — Однако у меня с самого утра во рту маковой росинки не было, и я хотел бы как можно скорее поужинать.
— Моя жена пошла на болото проверять силки, — сказал хозяин. — Опрометчиво обсуждать ужин до тех пор, пока мы не узнаем, что ей удалось поймать.
В положенное время женщина вернулась с мешком и плетеной корзиной в руках. Она разожгла очаг и начала готовить еду, а Эрвиг, хозяин, тем временем вытащил двухструнную гитару и принялся развлекать Кугеля местными балладами. Наконец хозяйка позвала Кугеля и Эрвига в хижину, где уже были расставлены миски с жидкой кашей, блюда с жареным мхом и ганионами и ломти черствого черного хлеба.
После ужина Эрвиг вытолкал супругу и детей прочь из хижины, прямо в ночь.
— То, о чем мы будем говорить, не для непосвященных ушей. Кугель — важный путешественник, и он не хочет следить за каждым своим словом.
Эрвиг принес глиняный кувшин, разлил арак в две рюмки, одну из которых поставил перед Кугелем, и начал разговор.
— Откуда ты идешь и куда путь держишь?
Кугель пригубил арак, и всю его глотку мгновенно объяло пламя.
— Я родом из Альмери, куда сейчас и возвращаюсь.
Эрвиг озадаченно почесал голову.
— Удивляюсь, зачем тебе понадобилось так далеко забираться лишь ради того, чтобы пройти назад той же дорогой.
— Мои враги сыграли со мной злую шутку, — объяснил Кугель. — Но когда вернусь, я достойно им отомщу!
— Такие деяния, как никакие другие, умиротворяют дух, — согласился Эрвиг. — Но ближайшая помеха твоим планам — равнина Стоячих Камней, по причине азмов, которые обитают в этом краю. Могу также добавить, что и пельгранов здесь хватает.
Кугель нервозно погладил рукоятку своего меча.
— Какова протяженность равнины Стоячих Камней?
— В четырех милях к югу земля повышается и начинается равнина. Тропа идет от сарсема[7] к сарсему, и так — пятнадцать миль. Выносливый путешественник может пересечь равнину за четыре-пять часов, при условии, что его ничто не задержит и никто не сожрет. Город Кёрниф лежит еще в двух часах пути от равнины.
— Дюйм предвидения стоит десяти миль запоздалого сожаления…
— Метко сказано! — воскликнул Эрвиг, отхлебнув глоток арака. — Точь-в-точь мое собственное мнение. Кугель, ты мудр!
— А каково твое мнение о Кёрнифе?
— Ну, тамошние жители во многих отношениях странные, — сказал Эрвиг. — Они кичатся своими аристократическими обычаями, но не белят волос, да и религию не слишком чтут. Например, поклоняются богу Виулио, держа правую руку не на ягодице, а на животе, что мы здесь почитаем отвратительной привычкой. А ты как считаешь?
— Церемония должна проводиться как полагается, — сказал Кугель. — Никакой другой метод не подходит.
Эрвиг вновь наполнил рюмку Кугеля.
— Я считаю это существенной поддержкой наших взглядов!
Дверь приоткрылась, и в хижину робко заглянула жена Эрвига.
— Там темно, с севера дует сильный ветер, а на краю болота рыщет черный зверь.
— Стойте в темноте, Виулио защитит тех, кто ему поклоняется. Совершенно недопустимо, чтобы ты и твои шалопаи докучали нашему гостю.
Женщина нехотя закрыла дверь и вернулась в темноту. Эрвиг подвинулся ближе на своем стуле и отхлебнул еще арака.
— Народ в Кёрнифе, скажу я тебе, довольно чудной, но их правитель, герцог Орбаль, даст им всем фору. Он с головой ушел в изучение всяких чудес. А самого захудалого волшебника, который и двух заклинаний-то запомнить не в состоянии, в его столице превозносят до небес и носятся с ним как с писаной торбой.
— Очень странно! — заявил Кугель.
Вновь открылась дверь, и женщина заглянула в дом. Эрвиг поставил свой стакан и нахмурился через плечо.
— Ну, что теперь?
— Зверь уже бродит у хижин. А вдруг он тоже почитает Виулио?
Эрвиг попробовал возразить, но лицо женщины приняло упрямое выражение.
— Твой гость с тем же успехом может отбросить свою щепетильность сейчас, как и потом, ведь нам все равно придется спать всем вместе на куче камыша.
Она распахнула дверь и приказала чадам заходить в дом.
Эрвиг, понявший, что продолжить беседу не удастся, бросился на камышовое ложе, и вскоре Кугель последовал его примеру. С утра он перекусил пирогом из золы с травяным чаем и собрался отправиться в путь. Эрвиг решил проводить его.
— Ты произвел на меня благоприятное впечатление, и я помогу тебе пройти по равнине Стоячих Камней. При первой же возможности подбери булыжник размером со свой кулак и нацарапай на нем тройной знак. Если на тебя нападут, подними булыжник и кричи: «Прочь! У меня священный предмет!» У первого сарсема положи камень и выбери из кучи другой, снова сделай знак и неси камень до второго сарсема, и так далее, пока не перейдешь равнину.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});