Читать интересную книгу Томный дух болотного зверя - Роман Яньшин

— Верно. Они очень важны, поскольку являют собой еще одни обязательные условия пробуждения Болотного Духа, — согласился Рэй. — И если хотите, послушать их снова, то это разумное решение. Итак, запомните, как следует, два взаимодополняющих правила, без соблюдения которых смерть людей не может стать жертвенной для духов. Во-первых, люди должны умереть после захода солнца, ибо таинство жертвоприношения сохранит лишь тьма. Во-вторых, это должно случиться на территории обители Ылма, а таковой выступает болото. Болото — Его город, город во тьме.

— Город во тьме, — машинально сказал Джон.

— А теперь позвольте, оттолкнувшись от этого, раскрыть всю сложность пробуждения духов, если вы до сих пор таковую не поймете, — продолжал Стокер. — Допустим, первый шаг сделан, — пара оболтусов, забредших ночью на болото, умерли от какой-то болезни. Например — мы их искусали, а они сдохли от потери крови. Тут следует добавить, что необязательно ждать их добровольного появления в топях. Благодаря нам дар для Гаргейха может обладать мобильностью. Говоря проще, мы способны транспортировать жертвы до самого Болота. Притащим, — убьем, и Гаргейха проснется. Только вы не думайте, что это лазейка к более быстрому запуску «пробудительного» механизма Хозяина. Разумеется, нам под силу приволочь двух человек на болото, растерзать их в нужное время, то бишь разбудить старшую жену Ылма, но далее встают другие преграды. Дело в том, что бодрствование Гаргейха мало чего дает. Она, конечно, разбудит двух других жен Ылма, но, чтобы Крапа и Лукама набрались сил, им тоже необходимы жертвы. А для них-то мы, насколько вам уже известно, не имеем права оказать такую услугу. Без нас же, согласитесь, сюда вряд ли придут, — по крайней мере, в течение нескольких месяцев, еще четверо мужчин, которых можно было бы утопить в воде и засосать в трясину, а по истечении этого срока Крапа и Луками, не получив, из-за отсутствия жертв, должного заряда бодрости, снова засыпают. Чтобы даже эти препятствия были преодолены по случайному стечению обстоятельств, нужно ждать столько времени, сколько, как говорят, — понадобилось бы десяти обезьянам, печатающим на печатной машинке, чтобы они написали полное собрание произведений Шекспира.

Джон наградил Рэя мрачной усмешкой.

— Дальше еще сложнее, — не обратил на него внимания Стокер. — Смоделируем с вами такую фантастическую ситуацию: всем супружницам Повелителя нашлись жертвы, под их зов Ылм начинает стряхивать с себя вековой сон, но кто, дождавшись захода солнца, прольет девичью кровь на алтарь для Его окончательного пробуждения? Такое может сделать только кто-то чужой, пришедший на Болото со стороны и не живущий по нашим законам. Вы не улавливаете ход моей мысли? Я намекаю на то, что важна ваша персона. К тому же в вашем распоряжении находится необходимое количество людей, в нужном составе, а так же доставленных сюда, и готовых по вашему приказу отправиться, куда вы им скажете…

Усмешка сползла с губ Джона. К нему опять вернулась догадка, что потенциальными жертвами для пробуждения Болотного Духа являются члены созданной им экспедиционной команды. Догадка быстро трансформировалась в понимание, что все именно так и есть.

Лоб ученого покрылся холодным потом.

Теперь требовалось принять еще одно решение: продолжать действия или остановиться.

Хотелось ли ему идти дальше? Хотелось! Ко всему прочему, как указал и Рэй тоже, для осуществления подобной операции он имел достаточное количество… человеческого материала.

Не щадить ничего ради достижения цели!

«Олег, Андрей, Миша, Алексей, Борис, Виктор…, Виктор — выбывает, он предназначен для чего-то другого», — мысленно перебирал всех, кто годен для будущих жертвоприношений, Джон. — «Бэн. Бэн?!»

Купер порадовался тому, что разговор между ним и Рэем происходит на русском языке. Бэн за стеной сарая не поймет ни слова. Но, может, так и должно было случиться, — чтобы Бэн не знал русского языка?

— А почему я должен быть уверен в своей безопасности? Вдруг, жены Ылма, пробудившись, шлепнут меня, как еще одну питательную единицу? — зыркнул он на Стокера.

— Вам предстоит дело, которое другие вряд ли выполнят, — оскалился в притворной улыбке Рэй. — Иным словом, кроме вас пролить кровь Юли на алтарь будет — некому.

«Пролить кровь Юли?!!!» — у Купера потемнело в глазах.

Только темнота быстро отступила. Её перебороло стремление окончательно выяснить все, касающееся предстоящего дела, включая любые неясности…

Вместе с этим Джон признался себе, что его решение — работать дальше является окончательным и бесповоротным!

Продолжая устранять недостаток информации, перво-наперво ученый решил выяснить один непонятный момент, который был замечен им изрядное количество времени назад. Теперь он просто высказал давно напрашивающийся вопрос:

— Мы уже много времени говорим о женской жертве для Ылма, только я до сих пор не пойму, — кто ему нужен?! Ему необходима кровь женщины, девушки или, как… в сказках, — девственницы? Если нужна девственница, то у меня есть подозрения, что Юля на такую роль вряд ли подойдет. Уж очень она дружна со своим парнем.

— Сказки придумали сами люди. Девственница в их понимании, — символ чистоты и непорочности. Но, как правило, таковой оказывается несмышленая девочка. Она не может иметь должного жизненного опыта и перед смертью ей практически нечего будет вспомнить. Понимаете? Ей не станет по-настоящему страшно, по-настоящему больно. А Хозяину требуется сильная боль и панический страх. Бабушки Ылму тоже ни к чему. Их эмоции притупились. Они отчасти уже готовы умирать. Поэтому жертвой Господину должна стать молодая женщина, которая полна сил и желания жить дальше. Ее страх и боль послужат Ылму живительным эликсиром. Вспомните свою жену, когда ей было лет…

— Не смей говорить о моей жене! — свирепо закричал на него Купер, и со злобой разрубил перед носом Рэя воздух своим огромным ножом.

Рэй, очевидно, хотевший еще что-то сказать, поперхнулся первым же словом и быстренько замолчал. У него получилось лишь что-то типа:

— А-э-мн…

— Никаких а-э-мн…! — передразнил его ученый.

Несмотря на вспышку своей ярости, Джон окончательно понял, что все сойдется одно с другим, чего бы он не спросил у Рэя. В результате, он решил вести открытую игру, выдав прямо в лицо Стокера:

— Вам ведь хочется, чтобы ваш хозяин очнулся ото сна?

Испуг Рэя, хорошо отражавшийся на его лице, мгновенно сменился гримасой изумления, которая, в свою очередь, постепенно уступила место выражению новой эмоции, хлестко и точно именуемой щенячьим восторгом. Он весь буквально зарделся и теперь своим видом напоминал человека, вышедшего из пустыни с пересохшим от жажды горлом к оазису и, увидевшего там озерцо с прозрачной, чистой водой.

Не дожидаясь ответа Стокера, Джон ошарашил его своим предложением:

— Ну, так давай разбудим Ылма! И не станем ждать всяких женщин — слуг, которым достаточно лишить себя… мизинца, чтобы Ылм — ожил. Короче, — осуществляем старый план пробуждения Болотного Духа. Нужно принести в жертву девушку? Принесем! Жаль, только, именно Юлю. У вас, случаем, не найдется на примете другой девчонки? Вы, ведь, наверняка… нет-нет, не убиваете их. Как вы можете нарушить ваши законы и правила?! Вы просто…

— Приносим хозяину пропитание, — сглотнул Рэй. — Подобно тому, как нашими глазами и ушами Он видит и слышит, через нас же, Ему доступно получать наслаждение… Мы — биологические проводники боли и страданий наших жертв…

— Биологические проводники?! Так уж и скажи, что вы издеваетесь над девками, в угоду вашему живодеру! — буквально выплюнул свои слова в пространство Купер. — Небось, держите их где-нибудь в подвалах, пытаете, устраиваете им всякие мерзости?!

— Называйте это как хотите, но другой подходящей особи женского пола, к сожалению, сейчас — нет. Была, правда, одна… Вот только наш брат, у которого она находилась, сплоховал, и девчонка сбежала. При ее возможной ловле мы могли убить нахалку, поэтому не решились на это.

— Когда, кстати, Ылма будили в прошлом? — круто изменил тему разговора Купер.

— А когда происходили крупные войны, тогда и будили. Проследить не трудно. Например, стоило алтарю ороситься женской кровью в 1805-ом, — это сделали, в свой последний раз, перед сожжением, колдуны, — о них вам рассказывала старуха, — и очнувшийся ото сна Хозяин раздул войну, которую в России называют войной 1812-ого года. Да… Раньше именно колдуны были причастны к Его пробуждениям… Потом, когда их не стало, все пошло на самотек. Но, тем не менее, дальше последовали — первая мировая война, вторая…

— Выходит, загнул ты насчет десяти обезьян, которым, печатая на машинке, следует составить полное собрание сочинений Шекспира, — подметил Джон. — Ылм просыпается не так уж и редко.