Как позднее вспоминал Н. Г. Ахметели, «будучи сторонником вооруженного восстания, он (И. В. Джугашвили. — А.О.) все время мечтал о взятии Тифлиса. Я помню это хорошо, как он раздобыл где-то карту Тифлиса и лелеял мысль взять его вооруженными силами»{43}.
Об этом свидетельствуют и воспоминания Александра Микаберидзе. Однажды его сын прибежал к нему и сообщил, что живущий У них «дядя» «играет в солдатики». А. Микаберидзе не поверил этому. Но, придя в комнату, в которой находился И. В. Джугашвили, обнаружил того на полу склоненным над картой Тифлиса и передвигающим по ней оловянных солдатиков. На вопрос хозяина он ответил, что Тифлисская организация РСДРП готовит вооруженное выступление. Для этого создан штаб. «Я, — признался он хозяину квартиры, — назначен начальником штаба». И далее И. В. Джугашвили сообщил, что он «разрабатывает план» восстания и определяет места «на тифлисских улицах», где предполагается «строить баррикады»{44}.
Факт подготовки И. В. Джугашвили плана вооруженного восстания в Тифлисе подтверждается и другими источниками. В частности, это касается воспоминаний Рубена Даштаяна: «В первой половине 1906 г. на меня была возложена обязанность по подготовке рабочих боевых дружин… Нас было пять человек: я, Карапетян, бывший сапер, и три юнкера, уволенные из юнкерского училища за революционную работу. Фамилия одного из юнкеров Мачавариани, он был из Гори… Нами руководил тов. Сосо. В течение 1906 г. у нас было два или три собрания вместе с тов. Сосо. Собирались мы на Фрейлинской улице… Мы обсуждали военные вопросы, намечали пункты на плане города Тифлиса»{45}.
К середине февраля раны на лице и голове должны были зажить, и И. В. Джугашвили снова получил возможность свободно перемещаться по улицам города. Об этом свидетельствует агентурная информация, которая была получена Тифлисским охранным отделением: «26 февраля [И. В. Джугашвили] должен был быть на собрании социал-демократов, предназначенном в доме [Лебедева] в конце Логинского переулка и в начале Лысогорской улицы, на коем также должны были быть С. Джибладзе, Н. Жордания, Хунхуз, М. Бочаришвили и другие», всего до 30 человек{46}.
Через несколько дней охранка получила новое сообщение: «3 марта [И. В. Джугашвили] должен был быть опять на таком же собрании в том же доме [Лебедева], но таковое не состоялось»{47}.
Находясь в марте 1906 г. в Тифлисе, И. Джугашвили под псевдонимом И. Бесошвили (т. е. сын Бесо) начал сотрудничать в газетах «Гантиади» («Рассвет») и «Элва» («Молния»){48}, издававшихся объединенной организацией РСДРП. 8 марта в № 3 «Гантиади» была опубликована его статья «Государственная Дума и тактика большевиков». 10 марта здесь же, в № 5, появилась статья «Партия независимцев и социал-демократия». 15 марта в газете «Элва» (№ 3) увидела свет статья «Политические хамелеоны», 17 марта в № 5 статья «Еще раз о хамелеонах». Одновременно с этим в № 5, 9 и 10 (17, 22 и 23 марта) была опубликована статья «Аграрный вопрос». 29 марта в № 14 появилось ее продолжение «К аграрному вопросу». В первой статье И. В. Джугашвили обосновывал идею бойкота Думы и необходимость использования непарламентских форм борьбы, в последней — идею раздела помещичьих земель между крестьянами{49}.
Все эти вопросы обсуждались на партийной конференции, которая была созвана в марте 1906 г. Началась она в Тифлисе, а была завершена в Баку{50}.
По всей видимости, именно в этот приезд И. В. Джугашвили выступил в Баку на одном из собраний, посвященном предстоявшим выборам в Государственную Думу. «Ясно помню его фигуру, — вспоминала Раиса Моисеевна Окиншевич, — помню, как он был одет: длинное пальто, не совсем бритая борода, характерное острое лицо, весь он острый такой, и пестрый шарф с поперечными полосками, похожий на еврейскую тору, и какой-то котелок на голове»{51}.
Некоторые детали этого описания («пестрый шарф с поперечными полосками, похожий на еврейскую тору») совпадают с изображением И. В. Джугашвили на фотографии, которую принято датировать 1900 г. (фото 18 и 19).
На этой же конференции, по всей видимости, были избраны делегаты на IV объединительный съезд партии. Поскольку в организации полностью преобладали меньшевики, то именно они в основном и были делегированы на съезд.
8 апреля 1906 г. временно исполнявший должность заведующего полицией на Кавказе М. И. Гурович доносил в Департамент полиции: «По агентурным указаниям, на общий социал-демократический съезд делегатами от Тифлиса выехали: от группы меньшинства — интеллигенты Ной Жордания, Георгий Ерадзе, Калистрат Гогуа, рабочие — Степан Паркосадзе, он же Корпусадзе, Лев Золотарев, Калистрат Долидзе и Чубинашвили; от фракции большинства — Михаил Бочаридзе и некий Сосо-интеллигент»{52}.
Обращает на себя внимание то, что почти все делегаты съезда от Тифлиса были названы по фамилиям и только один И. В. Джугашвили обозначен кличкой. Может быть, тифлисская охранка не догадывалась, кто именно скрывается под этой кличкой?
Нет, догадывалась. В одном из документов Тифлисского охранного отделения того времени мы читаем: «Камо — Цинцадзе Ясе Филиппович, бежал из Батумской тюрьмы и 26 декабря 1904 г. прибыл в Тифлис, где работал вместе с Иосифом Джугашвили (он же, должно быть, Сосо)»{53}.
Догадывалось охранное отделение и о той роли, которую играл Сосо Джугашвили в деятельности местной организации РСДРП. Об этом свидетельствует «Обзор» наблюдения по городу Тифлису с 1 января 1906 г., представленный заведующему полицией на Кавказе 14 марта 1906 г. начальником Тифлисского охранного отделения Ф. А. Засыпкиным. В «Обзоре» отмечалось, что с помощью агентуры удалось установить фамилии «некоторых главарей» Тифлисской организации РСДРП, и далее шел список из 13 человек: Миха Бочаридзе, Евгений Вацадзе, Сильвестр Джибладзе, Иосиф Джугашвили, Ной Жордания, Константин Александрович Знаменский[39], Георгий Караджев, Кирилл Нинидзе, Нестор Тетрадзе, Ирадион Хаситашвили, Миха Цхакая, Степан Георгиевич Шаумян, Эрадзе{54}.
Существует мнение, будто бы вскоре после избрания на съезд И. В. Джугашвили был арестован, находясь под стражей, выдал Авлабарскую типографию, после чего охранка инспирировала его побег, и он сразу же уехал на съезд{55}.
«Закончу, — писал Р. Арсенидзе, — рассказом об аресте Сосо Засыпкиным, который предложил ему стать агентом охранки. Это событие, т. е. арест Сталина, действительно было, и я могу категорически заверить, что Сосо был отпущен из жандармского управления и в Метехском замке не появлялся. Отправка его в Метехский замок, выстрелы на улице, чуть ли не стоившие ему жизни, и торжественная встреча в тюрьме с аплодисментами — все, о чем Сталин рассказывал в ссылке, — это приятная фантазия самовлюбленного рассказчика. Я в то время сидел в Метехи… Если бы Сосо появился среди нас, мы, безусловно, встретили бы и его аплодисментами, как встречали и других. Но его не было. Его туда не приводили»{56}.
Первоначально этот арест датировался 15 апреля{57}, т. е. тем днем, когда тифлисскими жандармами была обнаружена Авлабарская типография{58}. Однако 10 апреля И. В. Джугашвили уже находился в Стокгольме и присутствовал на открытии IV Объединенного съезда партии{59}. Имеются сведения, что из Тифлиса он выехал 6 апреля{60}. Но для того чтобы к 10 апреля добраться до Стокгольма, из Тифлиса необходимо было выехать не позднее 3–4 апреля. С учетом этого дата ареста И. В. Джугашвили произвольно была сдвинута на 2 апреля по старому стилю, что соответствовало 15 апреля по новому стилю{61}. Но и эта поправка не придает убедительности версии о том, что Авлабарская типография была выдана И. В. Джугашвили, так как сведения о ее местонахождении тифлисская охранка получила из агентурного источника 29 марта{62}. Поэтому факт ареста И. В. Джугашвили весной 1906 г. и его причастность к провалу Авлабарской типографии следует признать не доказанными{63}.
Если, по данным охранки, от Тифлисской губернии на съезд было делегировано 9 человек, то в опубликованных материалах съезда фигурирует одиннадцать. Из них публикаторам протоколов съезда удалось расшифровать фамилии семи: Костров (Н. Н. Жордания), Давидов (К. Г. Гогуа), Брадин (Г. Эрадзе), Гришин (Уротадзе), Триадзе (В. Д. Мгеладзе), Бериев (И. И. Рамишвили), Иванович (И. В. Джугашвили). Кроме того, Тифлис на съезде представляли Бачидзе, Гарин, Иванов, Соломонов. Все они, за исключением И. В. Джугашвили, были меньшевиками{64}.