Зеб и Шей не вернулись прошлой ночью. Не вернулись и сегодня. Что, если они пострадали во время той страшной бури? Что, если их унесло потоком воды? Чувство вины было подобно удару ножа в живот, когда она вспомнила, какими несчастными они выглядели вчера утром. Как будто они уже знали ее ответ. Это она сделала их такими несчастными.
Как будто я счастливый турист? Она посмотрела на луну, и сияние, казалось, осветило ее сердце. Честно говоря, даже если она бросит Колд-Крик и своих друзей, сможет ли она быть несчастнее, чем сейчас? Все инстинкты самосохранения в мире не помогали, когда все внутри нее хотело быть со своими мужчинами.
Но они, вероятно, умрут ужасной смертью. Ее горло сжалось.
Каждый божий день она будет переживать за них, зная, что в конечном итоге будет оплакивать их, как сейчас оплакивала Эшли.
Но… Ветер развевал ее волосы, когда она печально рассмеялась. Хотела бы я отказаться от того времени, которое у меня было с Эш? Даже если бы она знала, как Эш умрет, отступила бы тогда?
Нет, все умирают. Ее мужчины могли умереть страшной смертью раньше других, но они делали важное дело.
Спасали жизни.
Но это мой дом. Здесь. Но так ли это? Если бы здесь не было Энджи, Вики, Калума и других ее друзей, чувствовала бы она себя в Колд-Крик как дома? Нет. Когда Шей и Зеб уедут, ее дом по-прежнему будет здесь? Не это ли Эшли пыталась заставить ее увидеть? Дом — это не место, это люди.
И она чертовски хорошо знала, кто ее люди. Бри провела руками по лицу, вытирая слезы.
Похоже, ей придется вытащить свой чемодан обратно из шкафа.
И ей нужно сказать Калуму, чтобы тот не торопился договариваться о том, чтобы забрать вещи с ее квартиры. Нет необходимости перевозить все дважды.
Покинуть Колд-Крик будет нелегко. Брианна тяжело сглотнула, думая о своих друзьях. О её договоренности с закусочной.
Она будет скучать по дому. Главное не забыть запастись шоколадной крошкой. Но на этот раз, когда она переедет, она заберет свой дом — свою семью — с собой. Теперь остается только дождаться, когда Зеб и Шей притащат свои задницы назад, и она им все расскажет.
Улыбнувшись, Бри обратилась в волка. Луна освещала все небо, пока волчица прыгала по горному лугу. Мягкая новая трава издавала аромат, от которого ее лапы танцевали, и Бри закружилась по кругу, гоняясь за своим хвостом. Затем, взвизгнув, она догнала стаю.
***
В часе езды от Колд-Крик Шей поднял свою уставшую голову и принюхался. Волки. Стая волков. По тому, как заострились уши Зеба, Шей понял, что тот также уловил запах.
С ними ли Брианна? Вероятно. Она пропустила пробежку прошлой ночью. Волна чистой потребности увидеть ее захлестнула его. Ему захотелось обнять ее и рассказать, что случилось.
Когда они с Зебом вышли из-за деревьев на длинный горный луг, крики заглушили все остальные звуки.
Запахи были отвратительными. Агрессия и страх. Боже, что на этот раз? Он слишком устал для игр; все, чего он хотел, — это обнять Брианну.
Когда они подошли к стае, он увидел, как Герхард кричит на молодого самца. Ничего нового.
Джоди заметила их и подошла ближе.
— Привет. Бри только что сказала, что вы трое скоро уезжаете. Не знаете, кто будет новым хозяином сторожки? Можно ли вас попросить оставить положительные рекомендации о работе нашей службы по уборке помещений?
Что сказала Брианна? Шей обратился, спустя секунду это сделал и Зеб. Они поднялись и встали плечом к плечу.
— Уезжаем втроем? — повторил Зеб грубым голосом. — Бри тоже?
— По крайней мере, она так сказала, — губы Джоди дрогнули. — Я буду скучать по ней — и по тем калорийным вишневым пирогам. — Радость бурлила в венах Шея. Она все-таки выбрала их.
— Хорошо, — сказал он неуверенно.
Взгляд Зеба встретился со взглядом Шея.
— Хорошо. — Его голос тоже был неуверенным.
— Нет! — Голос Брианны — тот самый яростный, которым она говорила, если Зеб использовал ее тонкий филейный нож для обстругивания дерева. Шей ухмыльнулся и посмотрел, кто заслужил ее гнев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Его улыбка погасла. Герхард. Альфа превратился в волка и преследовал молодого самца. Он ударил, и щенок взвизгнул. Рыча, Дитер нарезал круги вокруг них, также готовый броситься в атаку.
Брианна подошла ближе к альфе.
— Прекрати. Он всего лишь ребенок! — Дитер преградил ей путь. Черт возьми, неужели она так ничему и не научилась?
И все же сердце Шея забилось быстрее от ее смелости.
За ней последовали еще две женщины, потом несколько мужчин. Ропот голосов пронесся по лугу, как шепот ветра.
Еще больше оборотней вышли вперед.
Герхард не заметил этого, слишком поглощенный тем, чтобы растерзать детеныша.
Обрати внимание на это, альфа-ублюдок.
— Что здесь происходит? — рявкнул Шей.
Люди подбежали, и драка прекратилась.
Пока Герхард трансформировался, Брианна и Энджи пробежали мимо него, чтобы позаботиться о молодом волке.
— Держись от этого подальше, кахир, — отрезал Герхард. — Этот неуклюжий дурак лишил нас добычи этой ночью.
— Тогда научи его, а не наказывай. — Беспечная жестокость вызвала гнев в его венах. Он пытался убедить себя, что у альфы есть право вершить правосудие — даже если он был неправ. Но этот идиот постоянно ошибался. Его решения принимались не для блага его волков, а потому, что он наслаждался властью.
Шей нахмурился. Главный инстинкт альфы — защищать, но это было явно не про Герхарда. Должно быть, нездоровое желание Клауса к доминированию, не прошло бесследно для его сородича. Герхард, возможно, когда-то и был хорошим альфой, но он больше не годился для того, чтобы возглавлять стаю.
Шей сжал челюсти. Если он, Зеб и Брианна останутся в Колд-Крик, они так и будут сражаться с альфой.
Приняв молчание Шея за согласие, Герхард снова обратился в волка.
Брианна побледнела, но встала перед мальчиком. Ее фон изменился, и Шей понял, что своим первым ударом, она, вероятно, убьет Дитера.
Клянусь Богом, он любил ее. И он умрет до того, как эти недоношенные дворняги прикоснутся к ней своими клыками. Когда Шей зарычал, громко и протяжно, волки замерли.
— Я бросаю вызов. — Герхард резко повернул голову, его глаза вспыхнули от шока.
— Ты не можешь, — пробормотал кто-то в толпе. — Ты связан клятвой с Херне.
— Он отпустил нас, — сказал Шей, наклоняя лицо к лунному свету, чтобы все могли видеть его чистую от шрамов щеку.
Герхард обнажил свои клыки.
— Давай сделаем это, ты, трусливая дворняжка, — сказал Шей. — Я не хочу тратить луну впустую.
Отпустил? Сердце Бри взлетело достаточно высоко, чтобы присоединиться к звездам в небе. Они могут остаться со мной? Мы можем…
Стая образовала широкий круг вокруг Герхарда. Боевое кольцо. Нет, о нет. В стороне разговаривали Зеб и Шей.
Что я наделала? Она схватила Шея за руку.
— Не делай этого. Я могу… я извинюсь перед Герхардом. Тебе не нужно драться.
Он накрыл ее руку своей, пристально глядя ей в глаза. С нежностью.
— Моя линнан, день, когда я позволю тебе извиниться перед этим мудаком, — это день, когда я вернусь к Матери. — Вокруг его глаз появились морщинки. — И это будет не сегодня.
— Не надо. Пожалуйста. — Он может пострадать. Серьезно.
— Совсем не веришь в меня?
Ей захотелось ударить его. Она повернулась к Зебу и увидела ту же решимость. Они оба хотят, чтобы их вышвырнули вон? Ее глаза начали гореть. Это была ее вина.
Шей положил руку ей на затылок и притянул Бри к своей груди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не плачь, волчонок. Это было неизбежно, если бы мы остались.
Брианна обняла его. Я так тебя люблю.
Но вслух не проронила ни слова. Ему не нужно было отвлекаться.
Вместо этого она сжала его так сильно, как только могла, пытаясь наполнить его дополнительной силой. Шей поцеловал ее в макушку и передал Зебу, который впился в ее губы долгим и страстным поцелуем.