Читать интересную книгу Дорога стали и надежды - Дмитрий Манасыпов

Она посмотрела на них. На своих людей, тех, кто постоянно шел рядом. Тех, на кого могла положиться как на саму себя. Глаза из прорезей масок, комбинезоны, измазанные в грязи и крови, жилеты, шлемы, остальная защита, оружие. Мясо для мясорубки очередной маленькой войнушки. Мясо, готовое пройти свой путь до самого конца. Стоило ли дать им и самой себе шанс выиграть бой, потеряв как можно меньше товарищей? Глупый вопрос. Глупый, учитывая отсутствие численного или огневого превосходства и саму местность, разительно отличающуюся от размеченной на имеющихся картах.

– Второй!

– Да, майор?

– Тяни время с этим полудурком. Дай ему выговориться, выслушай, прими условия. Пятый, Десятый, Шестнадцатая.

– Здесь.

– На связи.

– На связи.

– Прикрывать Второго. Если его кто-то убьет – ответите лично.

– Есть, – за всех из трех снайперов ответила Шестнадцатая. – Мы поняли.

Инга прижалась к борту, глядя перед собой. Второй, повесив оружие за спину, уверенно и спокойно шел вперед, к орущему блаженному бандиту.

– Антон Анатольевич, может, ну его, переговоры эти? – Кирюха, оставшийся заместитель, боязливо косился на атамана. – Все равно ж обойдем скоро.

– Скоро, скоро… – Клыч ударил по голенищу нагайкой. – Скоро бы дело делалось, а не просто разговоры разговаривались. Время тянуть надо. Да и, Кирилл Сергеич, ребят-то жалеть надо. Они, ребята-то, на грядках, навроде капусты или там свеклы, не растут. Да?

– Ага…

– Ага… – передразнил Клыч. – Блеешь тут, тьфу ты. А Темку-то не особо жалко, прибьют, да и ладно. Ты мне скажи вот, друг ситный, а где, говоришь, Азамат-то сидит?

– Вона там! – Кирюха ткнул грязным пальцем без ногтя в сторону корпуса. – Там он и засел, аспид.

– Угу. Ну, что скажешь, хорошо. Окружили, полагаю, со всех сторон?

…

– Кирилл Сергеевич? – голос Антона Анатольевича Клыча, совершенно не злой, заставил Кирюху съежиться. – Не слышу!!!

– Ну…

– Бздну, что?

– С той стороны военные же. Чего не атакуют, непонятно.

– Действительно, и как сам не дошел до этого… – Клыч вздохнул. Жаль погибшего Андрея, попавшего под залп, мама не горюй и откуда он тут взялся, танка. Жаль Гришу, такого верного и такого умного. Остался только вот этот, хоть и преданный, но туповатый.

Клыч отошел в сторону, заметив движение среди группы военных. Заметить, кстати, оказалось сложно – что-что, а самих людей форма маскировала прекрасно. Вот же тоже, свалилось на его голову это нечто, до сих пор не виданное и не слыханное, а?!! Ну и кто они такие, откуда прикатили?!!

Снаряжение, однотипное вооружение, бронеавтомобили, грузовики, оставшиеся за Чертовым оврагом, и… и танк. Самый настоящий, ни разу за всю жизнь Клыча не наблюдаемый танк непонятных форм и кондиций, совершенно непохожий ни на одну из машин страны перед самой Войной.

Клыч отошел глубже в тень, совершенно точно заприметив блик среди кустов. Казалось бы, нет там никого, но… лучше перестраховаться. Уроки отчима и прочитанная литература говорили о присутствии снайперов громче, чем что-либо другое.

Военные? Скорее всего, да. Подготовка? Клыч сам себе не врал, никогда, потому что чревато – подготовка у этих понаехавших такая, что специалистов и профессиональных душегубов выдает издалека. Практики у ребятишек в черных масках на рожах явно было предостаточно, и воевать с ними не очень-то хотелось. Если бы не машины и оружие, да, если бы не они. Андрей, знамо дело, не удержался, пальнув с «граника» по одному из грузовиков. И самое поразительное – это сам факт встречи с ними точно в тот самый момент, когда он, Антон Клыч, смог выследить неуловимого Пулю. Атаман скрипнул зубами от злости, пригляделся к вышедшему навстречу горлопану Чуприну человеку от военных.

Не самый высокий, но крепкий мужик. Шлем, как его, «Орех», точно. Комплект «Ратник», АН-94, рация, ботинки с берцами, еще заводские, от же как интересно. Антон сплюнул.

Видать, и впрямь военные. Одни из тех, что выжили, оседлали имеющуюся материально-техническую базу и давай дальше воевать. Так… и они, значит, сейчас здесь, не отходя после начала боя, сгруппировавшись и готовые к переговорам. А раз так, то не ищут ли они кого тоже?

– Кирилл Сергеич, мил друг, ну-ка, подь сюда…

– Атаман?!! – Кирюха, дымивший какой-то до омерзения вонючей самокруткой, подскочил.

– Ты видел, за кем катился вон тот квадроцикл?

– Так точно, атаман, видел. Вон за тем квадроциклом.

Клыч вздохнул. Да что же такое, почему вокруг столько идиотов и так мало умных людей, а?

– Кто на нем ехал, дурень?

– А, ну, дак…

Клыч выхватил маузер, воткнув ствол точно между зубов Кирюхи, заорал, несколько раз плюнув на того слюной:

– Кто! Ехал! На! Квадроцикле!

Тот вытаращил глаза, ежесекундно двигая кадыком на заросшем сивым волосом горле:

– Муффык с дефкй!

– Кто?!!

Ствол маузера, с липкими тянущимися ниточками, выбрался наружу.

– Мужик с какой-то девкой, вроде как.

– С девкой? – Клыч удивился. – С какой?

– Может с пацаном. Не знаю. Далеко было… – Кирюха потрогал передние зубы. – Не заметил. Зачем же зубы-то ломать, атаман?

– Да на кой они тебе, Кирь? – участливо поинтересовался Клыч. – Э?

Ответить Кирюха не успел. Маузер грохнул, череп хрустнул, влажно плюмкнуло и незадачливый заместитель атамана, полностью исчерпав лимит доверия, шлепнулся в грязь.

– Все надо делать самому… Всегда все надо делать самому…

Клыч, не убирая маузер, двинулся вперед, прямиком к орущему какую-то галиматью Чуприну. Заметивший его «военный» чуть изменил позу, но оружие из-за спины не достал.

– Привет! – Клыч, размахивая пистолетом, подходил все ближе. – Как вам балабол мой, мешает?

«Военный» пожал плечами.

– А мне даже очень! – Клыч усмехнулся, вытянул руку и разнес Чуприну голову. – Брешет, брешет, а все без толку. Задрал.

«Военный» никак не прокомментировал произошедшее.

– Продолжим разговор с вами?

– Да… Меня зовут Антон Анатольевич Клыч. Я, так сказать, руковожу всеми этими суровыми людьми и, само собой, являюсь тем самым человеком, по приказу которого они здесь и находятся.

– Меня можно называть… Вторым, – шлем чуть наклонился. – Если вы являетесь командиром, то больше ничего не мешает продолжению нашего диалога.

– Ба-а-а! – Клыч криво ухмыльнулся. – Как редко встретишь образованного человека в наших краях. Жаль, не получится просто поболтать.

– К делу? – шлем прямо-таки вопросительно замер.

– Почему нет? – Клыч свободной рукой залез в карман. – Не-не, не переживайте, у меня тут орешек.

Орешек треснул в зубах. Чуть шипела рация на разгрузочном жилете Второго. Клыч заинтересованно покосился на нее.

– У меня, Второй, такой вопрос… Кто у вас первый, а?

Шлем еле заметно качнулся. Клыч осклабился.

– А-а-а, так я прав, мой друг, прав. Есть кто-то первый! А у меня для него есть сюрприз. Да-да-да.

Инга встала во весь рост, приглядываясь к кажущемуся нелепым типу рядом со Вторым. Интуиция орала про опасность. Интуиция голосила и заставляла слушать себя. Войновская поднесла рацию ближе, вдохнула воздух, выжидая чего-то.

Морхольд, ощутив ледяной след металлической щетки, прошедшейся со всей силы по хребту, застыл. Глядел в Дашины глаза, понимая, что сейчас что-то случится. Клыч проорал про сюрприз.

Выстрел раздался со стороны «военных». Хлестнул резко, пугающе. Клыча отбросило назад попаданием в плечо. Если бы не оскользнулся, умер бы сразу. А пока… а пока остался жив. Тишина стояла всего пару секунд, взорвавшись даже не очередями – канонадой, сразу и со всех сторон.

Строчил, практически на бегу, Шестнадцатый. ПК плевался раскаленными брызгами, прижимая к земле нескольких людей Клыча.

Стрелял, стараясь попасть в мелькающие между кустами размазанные комбинезоны, бывший нефтяник Семенов, закусывая седую бороденку и нервно дергая скобу ухоженного СКСа.

Палила, сразу с двух рук, наплевав на кровь, бегущую по левому боку, Восьмая, оставшаяся с двумя пистолетами и страх как желающая добраться до убийц Второго.

Наводил РПГ, шепча молитву, совсем молодой и безусый Рафик Яфясов, убивший всего троих и желающий доказать всем свою значимость.

Шарашил крупнокалиберными, размолачивая в труху остатки детского лагеря отдыха, наводчик Двадцать третий, до крови закусив нижнюю губу и воя от ярости.

Бежали, плюнув на безопасность, Уколова, прикрывающая Морхольда, несшего на руках Дашу, потерявшую сознание и Азамат, глазами ищущий пропавшего Саблезуба. Их пока не преследовали – заняты были друг другом.

Над крохотным и давно погибшим детским лагерем неслышно и невидимо кружила смерть. Незримая, неощутимая глазами, или протянутыми к ней из оставшихся сил руками, и такая явственная, настоящая и… живая.

Смерть.

Пахнущая, разящая, ощутимая до одури, и воняющая. Проливающимися, разлетающимися и брызгающими во все стороны разными группами крови и съеденными на обед припасами. Дымом сгоревшего пороха почти сотни разных и одинаковых стволов и полыхающего масла с топливом от подбитого транспорта.