— Элисар. — боже, неужели этот томный хриплый голос — мой? — Не нужно ничего доказывать. Я… я признаюсь. Я проиграла. Я не могу думать ни о ком, кроме тебя. Один взгляд твоих невообразимо притягательных глаз вызывает во мне то, чего я не испытывала ни разу в своей жизни. Я… я не хочу, чтобы ты останавливался. Только не сейчас.
— Лиэра-а… — хриплый полустон, полный непонятных мне эмоций и очередной поцелуй в шею, — Я искренне считал, что сдохну, пока дождусь от тебя этих слов. Столько времени впустую. Столько нервов. А ты, все это время, строя ледяную королеву, оказывается, сгорала по мне! Я… я ведь тебя теперь не отпущу, ты поняла меня? — мужское колено вклинилось между моих ног, и я задохнулась от ощущений горячего тела на мне. — Я схожу с ума. Все время сходил с ума по тебе. Каждый день. Каждое мгновение. Все эти проклятые недели. Смотрел, и не мог отвести взгляда. А ты бросала в ответ холодные насмешливые улыбки. Знаешь, насколько это раздражало? — рывок, и шнуровка на платье разошлась, оголяя грудь.
— Что… что ты делаешь?! — ахнула я, всеми силами стараясь остановить собственное раздевание. То, что силы были не равны, я поняла тут же, так как остатки платья на мне просто разорвали.
— Что я буду делать? — ленивая усмешка, полный голода взгляд, и невероятно сексуальные нотки в голосе, которые раньше я и не слышала, — Я собираюсь делать все, о чем столько времени мечтал. Вдыхать твой запах. Касаться. Везде. Слушать твои потрясающие стоны, — влажное прикосновение языка к груди и тот самый невольный стон, что я просто не в силах сдержать, — Я собираюсь тебя любить, моя хорошая, если ты еще не поняла. Конечно же, ты можешь попытаться сказать мне «нет», — и он слегка укусил меня в нежное место над ключицей, вызвав невольную дрожь, — Но мы оба понимаем, что этого не будет.
И я сдалась. Заткнула робкий голос разума и сама подалась навстречу мужчине, целуя и, кажется, окончательно сходя с ума. Удовольствие доставлял даже сам процесс приближения к мужчине, когда его глаза становились все темнее, а дыхание прерывистее. Если быть точной, Элисар, кажется, вообще переставал дышать.
Впрочем, долго мне наслаждаться собственной властью не дали. Дядя поцеловал сам, так как это делал только он: жадно, грубо, и невероятно правильно. Каждое движение рук и губ, каждое ощущение сильного мужского тела, заставляли терять меня остатки выдержки.
Желание чувствовать под собой оголенную кожу было столь невыносимым, что я резко дергала пуговицы, рвала рубашку и, как сумасшедшая, приникала к потрясающему тросу, вылепленному долгими годами тренировок и боев. Боги, я ведь так давно этого хотела! Прикасаться к нему, ощущать насколько твердые мышцы под гладкой, белоснежной, с графитовым оттенком, кожей. Вдыхать запах — как же потрясающе он пах!
Видя, как от моих движений вздрагивает и задыхается мужчина, я чувствовала себя практически всемогущей.
Не разрывая поцелуя, Элисар жадно притягивал меня к себе, а я с удовольствием зарывалась пальчиками в удивительно мягкие рыжие волосы, что в свете заходящего солнца горели пожаром. В какой-то момент я охнула, ощутив горячие пальцы на внутренней стороне бедра, но это прикосновение дарило столько новых ощущений, что я не стала сопротивляться. Не стала и тогда, когда мужчина принялся торопливо стягивать с меня остатки одежды и белья, обнажая как можно больше кожи, словно прикасаться ко мне для него было жизненно необходимым.
Мы горели. Оба. Неистово и необратимо, как рыжие волосы мужчины в пламени заходящего солнца.
Мы задыхались. Дышали одним раскаленным воздухом на двоих.
Мы цеплялись друг за друга. Жадно. Яростно. Торопились, трогали, любили губами, пальцами, кожей. Всем своим существом.
А потом, в какой-то момент пришла боль, и заглушившее ее ощущение невероятного единения.
Я хотела кричать, что он — мой, но моих сил хватало лишь на то, чтобы стонать и хватать губами воздух.
Я умирала, и воскресала вновь бесчисленное множество раз, и лишь просила, чтобы это мгновение не заканчивалось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Засыпая, обессиленная от многочисленных ласк и охрипшая от стонов, я, на краю сна и яви услышала:
— Ты же понимаешь, что я тебя больше никуда от себя не отпущу?
— И не отпускай, — прошептала я, окончательно уплывая в сон.
Утро принесло с собой потрясающий запах свежих булочек и травяного чая. А также дало понять, что отпускать меня действительно не собираются.
Оо-о как же меня любили… Впрочем, это было вполне ожидаемо: дорвавшись до желанной добычи такой темпераментный мужчина как Элисар не мог оставить бы меня просто так. А я…. А я такой бурной и чувственной жизни для себя и представить не могла.
Лишь к вечеру я получила возможность выползти из кровати и добежать до ванной. Там я и смогла переварить все произошедшее в одиночестве.
И так, что мы имеем? А имеем мы потрясающий секс, с не менее потрясающим мужчиной. Довольна ли я? Более чем. Вот только, что мне со всем этим делать дальше я не знала. Конечно, в роли любовницы меня уже точно не рассматривают, но тогда в роли кого?
Нет, конечно, можно было бы спросить у самого Элисара… но ведь так совершенно не интересно.
Да и, кроме того, любовь любовью, но ответы на свои вопросы я так и не получила, по простой такой причине, что просто не успела их задать. Это нужно было исправлять.
Увы, стоило мне решительно выйти из ванной в одном полотенце, так как другой одежды там не было, как меня легко подхватили на руки и все возмущение смели одним потрясающим поцелуем. А уж когда меня опустили на кровать и продолжили дорожку поцелуев по груди, животу, и ниже…и. Увы, но серьезный разговор пришлось опять отложить. Меня любили и, кажется, не могли насытиться. Так пролетел еще один, несомненно, восхитительный и потрясающий вечер.
А на следующее утро все изменилось. Новый день принес новые проблемы.
Разбудили меня уже знакомым за несколько дней способом, а именно — легким поцелуем в плечо, от которого я почему-то сразу просыпалась.
Стоило только взглянуть на Элисара, как сердце охватило тревога.
— Лисар, что случилось?
— Хассир пропал, — коротко ответил мужчина, — Несколько дней назад я послал к нему голубя, но ответ так и не получил. Сегодня связался с подчиненными, но и от них ничего. Я отправляюсь во дворец. Хочешь со мной — десять минут тебе на сборы.
— Поняла. Я быстро.
Одеться и привести себя в порядок мне хватило и пяти минут.
Путь до экипажа я посвятила наиболее важным вопросам.
— Что было в том письме? Да и вообще, почему отец никак не отреагировал на мою пропажу? Всю неделю, восстанавливаюсь после отравления, я не смогла задать тебе этот вопрос, но сейчас он кажется мне вполне закономерным.
— В тот день отравить пытались не только тебя, но и моего брата, — напряженно начал рассказывать мужчина, — Из вас двоих меньше всего повезло тебе, так как Хассир, ввиду своего немаленького опыта жизни при дворе, смог по запаху определить наличие яда в своем питье. Увы, как и в нашем случае, главного отравителя найти не удалось, но служанке повезло меньше — ее труп был найден утром в ее же кровати. Обо всем этом я узнал только на следующий день, так как был очень занят одной тиэ, решившей раньше времени и совсем не элегантно отправиться на тот свет. Также, в своем письме Хассир попросил несколько дней присмотреть за тобой, искренне не желая, чтобы ты возвращалась во дворец и «попадала под удар».
— Хассиру, я так понимаю, о моем полумертвом состоянии ты не сказал. Почему? — требовательно поинтересовалась я. Ответ удалось получить лишь после того, как мы оказались в экипаже.
— Потому, моя дорогая, что брату в первую очередь необходимо было заниматься поиском отравителя, а не торчать у твоей постели целыми днями, — иронично хмыкнул мужчина, совершенно бесцеремонно пересаживая меня к себе на колени.
— Угу, лучше уж тебе торчать все эти дни у моей постели, не правда ли, дядя? — едко поинтересовалась я, — А то, что заботу о моем здоровье можно было поручить Иссае, а вам вдвоем объединиться и тем самым повысить эффективность поисков, ты не подумал, да?