– Он мне нравится, – сообщила Селена, открывая глаза.
– Этого недостаточно, – покачала я головой.
– Но, мама, он мне очень нравится!
И я сделала то, чего не делала много лет – заглянула в душу дочери.
– Знаешь что, – задумчиво произнесла я, вынырнув обратно, – выходи-ка ты замуж за Этара.
– Ты так думаешь?
– Я так знаешь, – усмехнулась я дочери и в пространство проронила: – Интересно, что получится при смешении четверти драконьей крови с одной шестнадцатой эльфийской?
– У Этара были предки эльфы? – удивилась Селена.
– Темные эльфы, – уточнила я, – что еще интереснее. Между прочим, ты показывалась своему избраннику в этом виде?
– Нет.
– Обязательно сообщи ему и покажи, какая ты красивая и зеленая, – посоветовала я.
– Надо подумать, – промямлила Селена.
– Тут и думать нечего, наверняка император наслышан о всяких чудесах с твоим участием, лучше честно и откровенно все выложи… – И тут как морской прибой на меня накатил, не дав договорить…
– Этар, – потупив взор, произнесла Селена, – я должна тебе кое-что сообщить.
– Говори, любовь моя. – Император без короны и пиджака развалился в очень удобном кресле и потягивал кофе.
– Не сказать я хочу, а показать, – еще больше смутилась Селена.
– О! Ты покажешься мне в другом облике? – встрепенулся Этар, чуть не пролив на себя кофе.
– Ты знаешь, что я… – Селена замолчала на полуслове, пораженная заявлением императора.
– Конечно, – кивнул он, – мне докладывали о странных делах, творящихся в Северной провинции, а недавно поймали одного заикающегося дезертира, он поведал жуткую историю об убитой девушке, ставшей чудовищем. Парень совсем из ума выжил от испуга, но тебя опознал.
– Как?
– Меня заинтересовал его рассказ, и я сам сходил в тюрьму и показал преступнику твой портрет.
– И что?
– Он так заверещал – до сих пор в ушах звенит.
– Мама была права, когда говорила, что ты о многом знаешь. – Селена посмотрела на императора со смешанным чувством страха и восхищения.
– У тебя великая мама. Так ты покажешься мне в облике чудовища?
– Дракона. Да, но не здесь.
– Почему не здесь?
– Места не хватит, – усмехнулась Селена.
– У меня есть прекрасная потайная комната, очень просторная…
– Мама! Откуда Этар может знать обо мне? – спросила Селена.
– Император многое знает, уж поверь мне, – заверила я дочь.
– А вдруг он испугается?
– Твой отец не испугался.
– Так то отец!
– Этар тоже не из пугливых.
– Хорошо, ты меня убедила.
– Когда помолвка?
– Этар хочет в праздник равноденствия. Ты придешь?
– Вряд ли, а отец обязательно придет.
– Боишься повредить сыну?
– Все-то ты знаешь.
– Ну так.
– Да, боюсь, – призналась я. – Прогулки из мира в мир чреваты неожиданностями.
– Я в курсе. Ну пока, жду на свадьбу.
– Свадьба летом, как всегда?
– Конечно.
– Постараюсь выбраться.
Дракон кивнул и исчез. Дочь ушла в надпространство, я краем глаза заметила Подлунный Мир. Даже думать нечего, она отправилась к бабушке.
Пахнуло жаром. Рядом забрезжил волшебный огонь, словно занавесь, колыхнулись языки пламени, и передо мной очутились Легкая Рука с женой.
– Здравствуйте, мои дорогие иклийцы, – радостно вскрикнула я. – Сто лет вас не видела, даже забыла, какие вы красные и блестящие!
– Добрый день, – улыбнулся Легкая Рука.
– Привет, Джокер, – поежилась от непривычного холода Ясный Взгляд. – Как ты тут можешь жить?
– Замечательно, мне холод не помеха.
– У нас к тебе дело, – начал Легкая Рука.
– Если вы насчет Селены, то сообщаю: она выходит замуж и вашему сыну никак угрожать не может.
Немая сцена – приехал ревизор. Я минуту наблюдала раскрытые рты.
– Но как же пророчество? – пробормотал Легкая Рука.
– Это будущее, – начала я и провалилась в это самое будущее…
– Это что же получается, – свирепо шипела Суланна, сверкая красными глазами то на меня, то на отца, – драконы-оборотни. И ты утверждаешь, что это мои дети? Да когда такое было, чтобы у настоящих драконов черт знает что рождалось?
У лап Суланны копошились три изумрудных дракончика, они смешно попискивали и лезли к маме, норовя дотянуться повыше, но все время соскальзывали. Я стояла чуть поодаль, держа на руках крохотного золотого дракончика, мирно посапывающего во сне. Отец любовно смотрел на моих брата и сестер, совершенно не обращая внимания на слова жены. Королева Суланна только выглядела рассерженной, на самом деле белая драконша сияла счастьем. Когда изумрудный дракончик в очередной раз не смог забраться на маму и свалился между ее когтей, Суланна улыбнулась…
– Появятся еще изумрудные драконы, – невольно улыбаясь, закончила я.
– Как! – воскликнул Легкая Рука.
– Когда? – спросила Ясный Взгляд.
– В начале лета у меня появятся две сестры и брат, – сообщила я, – вот кто-то из них и встретит вашего сына.
– Откуда ты все знаешь? – поинтересовался Легкая Рука.
– Я тоже по астралу хожу, то есть ходила.
– Кто же из троих? – задала последний вопрос Ясный Взгляд: иклийцев неудержимо потянуло в Мако.
– Будущее покажет, – произнесла я силуэтам, объятым ярким пламенем.
Краснокожие ушли, точнее их унесло обратно, домой.
– Здравствуй, Аквелия! – Я повернулась к сестре, за мгновение до этого выскочившей из надпространства.
– Привет, Аномалия. – Ей чуть-чуть не хватало места на крыше донжона, чтобы комфортно расположиться.
– Недавно твой ученик заходил, – сообщила я.
– Это который?
– Председатель Совета.
– Что этому прохвосту понадобилось?
– У него опять какие-то проблемы неразрешимые, я не стала интересоваться.
– Правильно, у него всегда что-нибудь ненормальное творится. Плюнь и забудь, – посоветовала сестра.
– Я так и сделала.
– Как у тебя дела? – спросила Аквелия.
– Ты для этого пришла?
– Да, узнать твое самочувствие.
– Нормально, жива, здорова. – Я ни на йоту не поверила сестре.
– Это хорошо, – удовлетворенно выдохнула Аквелия клуб пара.
– А как у вас в Пустыне дела продвигаются?
– Скоро твой шаман останется без работы, – сообщила она загадочно.
– Это еще почему?
– Трик просто клад.
– Знаю, у парня масса достоинств.
– Одно из них – множество знакомых в различных закоулках Вселенной. Он откопал в каком-то богом забытом мире десять жаростойких парней и девчат!
– И? – подтолкнула я сестру, когда она замолчала.
– Они с радостью переселились в Светящуюся долину, – продолжила она. – Страж и столб усиленно их пичкают теорией и говорят, что года через четыре смогут на несколько часов сдавать людям смену!
– Кстати, столб не сказал, как его зовут?
– Нет, он уже забыл, и напарник не помнит – долго они там сидят.
– Как же они друг к дружке обращаются?
– Электрик и Страж, а чаще просто напарник.
– И это их устраивает?
– Как я поняла, вполне.
На это я только пожала плечами.
– Возвращаюсь к вопросу о Трике. – Морда сестры стала хитрая-хитрая.
– Ты еще никаких вопросов не задавала, – заметила я.
– Неужели? Тогда слушай. Через две недели Трик как посредник станет в долине не нужен, и, если ты не возражаешь, я хочу его задействовать.
Ответила я не сразу, попробовала заглянуть в ближайшее будущее шамана, только Аквелия не первую тысячу лет живет – молниеносно пресекла мои поползновения, продолжая смотреть с милой ухмылкой, словно она здесь и ни при чем.
– Надолго? – Я оставила будущее в покое.
– На полгода, не больше, – уверила меня сестра.
– Весной Трик мне понадобится.
– Знаю.
– Все-то ты знаешь, таких убивать надо.
– Пробовали неоднократно.
– Надо до рождения.
– Это маме скажи.
– Лучше папе.
– Он не поймет.
– Зато оценит.
Препираться мы могли часами, но никогда не хватало времени, чтобы высказать друг дружке все и иссякнуть, вот и сейчас.
– Я… – начала Аквелия и, замолчав, насторожилась, маленькие ушки встали торчком, хвост изогнулся крутой дугой.
Недолго думая, точнее не размышляя вообще, я глянула сквозь пространство, узнать из чистого любопытства, кто тревожит сестру. Посол Подлунного Мира на Дельте Кентавра Фи-оль-он усиленно звал Аквелию. Два светлых эльфа держали старичка за руки, а третий лупил его заклинаниями, как боксер грушу.
– Договорим позже, – заспешила сестра, примериваясь к переходу.
– Вызволишь посла из переделки: передай ему низкий поклон, – крикнула я в пустоту – Аквелия уже неслась в надпространстве.
«Трик», – позвала я шамана мысленно.
«Лечу», – сразу отозвался он.
Я задумалась, зачем мне домашний шаман, и сразу устремилась в будущее…
– Дядя Трик, а почему ты не дракон? – спросил шамана мальчик лет трех-четырех, он сидел на охапке сена, скрестив босые ножки и подбрасывая большой зеленый шар.