Карелла. — С небес ударит гром?
В десять утра Эдди начал разогревать свое оборудование-. Сай выехал в девять тридцать с картой дорожных кордонов, зажатой в руке и запечатлевшейся в памяти. Когда все трубки засветились и ожили, когда гудение генераторов и передатчика наполнило комнату, Эдди стал волноваться. Неприятное ощущение тревоги зародилось где-то в животе и распространилось по всему телу. Он снова проверил аппарат, убедился, что настроился на нужную частоту, и замер возле своего сложного сооружения, установив микрофон прямо перед собой, разложив рядом на полу карту города. Циферблат был на расстоянии трех дюймов от его правой руки. Он посмотрел на часы. Десять часов три минуты. Он даст Кингу еще семь минут. И в десять часов десять минут начнется самое важное.
— Все еще ничего? — спросил Карелла.
— Нет.
— Который час?
— Десять часов пять минут.
— Почему вы поехали, мистер Кинг?
— Это мое дело.
— Вы могли не ехать. Ваше место мог занять детектив.
— Я знаю.
— Кроме того, я очень сомневаюсь, что за домом наблюдали. Если только в этой банде не сотня человек, они не могли…
— Вы женаты, мистер Карелла?
— Да.
— Вы любите свою жену?
— Да.
— А я люблю свою. Сегодня утром она от меня ушла. Столько лет мы прожили вместе, а сегодня она ушла. Знаете, почему?
— Думаю, что знаю.
— Конечно. Потому что я не согласился заплатить выкуп а сына Рейнолдса, — Кинг кивнул головой, не отрывая глаз от дороги. — Вы тоже думаете, что это подло с моей стороны, верно? не дадут за это Нобелевскую премию, мистер Кинг.
— Может, и не дадут. Но мне не нужна Нобелевская премия. Мне нужна только обувная компания Грейнджер.
— Тогда вас не должно расстраивать, что от вас ушла жена.
— Я тоже так думаю. Если бы мне была нужна только компания Грейнджер, я бы не очень-то заботился о Дайане или Бобби, или о чем-нибудь еще, верно?
— Очевидно.
— Тогда что же я здесь делаю?
— Это я у вас и спрашиваю, мистер Кинг.
— Не знаю, что я здесь делаю, мистер Карелла. Я знаю только одно. Я не могу заплатить выкуп за этого мальчика. Не могу, потому что это будет означать, что я погубил себя собственными руками. Это для меня невозможно. Я не верю в волшебные сказки, а вы?
— Я тоже не верю.
— Уж такой я есть, мистер Карелла. И не думаю, что когда-нибудь смогу измениться. Бизнес — это часть моей жизни, без него я все равно что мертвец. Такой уж я. И я не прошу за это прощения. Может быть, я испортился за все это время, очень может быть. Может, я и обидел кого-то, но я ни одного не выгнал без причины. Такой уж я, и не прошу за себя прощения. Мне пришлось долго карабкаться, чтобы добраться до того места, где я нахожусь сейчас, мистер Карелла.
— А где вы сейчас находитесь, мистер Кинг?
— Я нахожусь в машине, ожидая указаний от похитителя, — Кинг слабо усмехнулся. — Вы знаете, о чем я говорю. Мне понадобилось немало времени для того, чтобы получить вещи, в которых я всегда чувствовал необходимость. Человек не меняется, мистер Карелла. Дайана не знает, что такое бедность. Откуда ей знать? Всю жизнь у нее были деньги. Я — другое дело, мистер Карелла. Я не имел ни гроша. Я голодал. Бедность не забывается, и голод нельзя забыть. Я начал работать в компании Грейнджер, когда- мне едва исполнилось шестнадцать. На складе. Я работал лучше всех. Я таскал и складывал больше всех. Сколько я перетаскал ящиков с этими проклятыми туфлями, и гордился своей работой, самой тяжелой на фабрике, потому что знал:'когда-нибудь я стану владельцем этой компании. Глупость, верно?
— Честолюбие — не глупость.
— Может быть, и так. Я изучил производство вдоль и поперек. Каждую операцию, каждую линию, каждого работника. Я изучил обувь. Я стал специалистом по обуви. Эта компания бугцп принадлежать мне, думал я. Я знал только это и хотел только этого. К тому времени, как я встретил Дайану…
— Где вы ее встретили, мистер Кинг?
— Мы встретились случайно. Еще шла война. Я имею в виду вторую мировую войну.
— Какую же еще?
— Я был тогда сержантом, приехал в отпуск. Вы служили в армии?
— Да.
— Значит, вам не надо объяснять, насколько одиноким себя чувствуешь в своем родном городе, когда приезжаешь в отпуск. Я встретил Дайану на вечере. Она занималась благотворительностью в пользу солдат вместе с другими богатыми девушками. Несколько раз я пригласил ее на танец. Между нами как будто проскочила искра. Вот так это случилось. Богатая девушка из Стюарт Сити встретила бедного парня из Келли Корнере, и… вы хорошо знаете город, мистер Карелла?
— Неплохо.
— Тогда вам знакома часть города, которую старожилы называют Стюарт Сити, у реки, к югу от Изолы. Все очень шикарно, июейцары, роскошные апартаменты, кондиционеры. И вы знаете, где находится Келли Корнере, углы Келли. Когда я был маленький, мы называли это место Вонючие Углы. Мы встретились, мистер Карелла. Поезда никогда не встречаются в задачах по арифметике, а мы вот встретились. И полюбили друг друга. И она вышла за меня- замуж. После демобилизации я вернулся на работу в компанию Грейнджер. В первый год после нашей женитьбы я зарабатывал около шестидесяти долларов в неделю. Этого' было мало. Мало для Дайаны, и мало для меня. И я стал делать то, что следовало — укреплять свое положение на фабрике, сметать с дороги каждого, кто пытался встать у меня на пути, потому что все еще мечтал стать владельцем компании. Я бы засунул обратно в глотку папаше Дайаны Кесслер его слова. Я ворвался бы в его квартиру в Стюарт Сити с кондиционером и дорогими коврами и заставил его извиниться за то, что он называл меня ничтожеством. По правде говоря, я так и не смог испытать это удовольствие и отомстить ему. Старик умер раньте, чем я добился чего-нибудь стоящего. И он умер, даже не спросив о своей дочери, с которой ни разу не виделся и не говорил с тех пор, как мы объявили ему о нашей женитьбк- Я так и не отомстид ему.
— В мести нет ничего приятного, — сказал Карелла. — Это просто утомительно.
— Конечно, но мне хотелось бы отомстить. Через пять лет я уже мог бы наплевать ему в глаза, но он в это время находился на шесть футов под землей, не пойдешь же плясать у него на могиле! Через пять лет я купил дом в Смоук Райз. Я еще