за непонимание того, какая же у него замечательная жизнь, полная свободы и самодостаточности (здесь, правда, надо сказать, что сам психолог не особенно верил в эту сиюминутную позицию, сформировавшуюся под гнетом эмоций от занятия нелюбимым делом), а также раздавал мысленные оплеухи повару из Уханя, приготовившему злосчастную летучую мышь, и всем властным структурам мира, оказавшимся несостоятельными в борьбе с вирусом.
Однако когда он домыл продукты, жена как раз закончила с уроками, разогрела обед и все семейство уселось за стол, напряжение отпустило. За веселой трапезой Аркадий понял, насколько он любим и счастлив, и простил всем внешним силам их коварство и злобу.
Хорошо забытое старое
Чем дольше длился карантин, тем сильнее уставал Аркадий. Поначалу он думал, что удаленный формат работы будет для него как манна небесная, так как позволит экономить кучу времени на поездках до работы и обратно, не говоря уже о средствах на питание в общепите. К слову, отнюдь не дешевому в Москве. Однако действительность привела к тому, что уставать он стал значительно больше. Так как все его время превратилось в один бесконечный день. По большей части рабочий. Сам для себя он понимал это таким образом: лишившись привычных повседневных ритуалов, на которые раньше он даже не обращал внимания, как то: утренний душ, сборы на работу, толкотня в пробках, а также любимый им обеденный перерыв с непременным гастрономическим восторгом, он оказался лишен внутреннего восприятия сменяемости времени суток. Да, конечно же, глаза его фиксировали, что закончился день или, наоборот, наступило утро, но для сознания природные явления оказались менее значительными факторами, чем ритуал ежевечерней парковки автомобиля на стоянке и последующий за ним визит в магазин, чтобы купить чего-нибудь вкусненького. Ну и ужин в кругу семьи, где все делились наболевшим за день.
Но распорядок дня полетел в тартарары, вместе с ним начала усиливаться усталость, а эмоциональный слой истощаться. И хотя, как уже говорилось, Кузнецову очень нравилось постоянно находиться в кругу семьи, он не ощущал внутри себя гармонии, так как не мог полностью посвятить себя родне. Такой вот парадокс.
Вроде бы он все время был вместе со своими самыми любимыми людьми, но по факту общался с ними ровно столько же (если не меньше), чем до пандемии. Виной всему был, конечно же, поток поехавших кукухой клиентов, объем коего мог бы сравниться с пропускной мощностью газопровода «Сила Сибири». Иногда его рабочий день начинался уже в половине восьмого утра, а заканчивался около десяти вечера. Нагрузка, безусловно, нечеловеческая. Но полностью оправданная показателями на банковских счетах. А так как Аркадий был еще немного и бизнесмен, что очень любили поставить ему в вину некоторые коллеги по цеху (завистники, естественно), то упустить такого шанса он не мог. Как следствие, скорость оборотов, с которой раскручивался замкнутый круг, только усиливалась. И конца и края этому было не видно.
– Скажите, Глеб, – спросил как-то Кузнецов во время сеанса своего успешного клиента, – как вы справляетесь с нагрузками? Ведь, как я понимаю, ваша работа – постоянный, непрекращающийся стресс, эмоциональный и физический.
– Как видите, – улыбнулся бизнесмен, – пользуюсь вашими услугами.
– А до того, как решили обратиться к психологу? Что вы делали?
– Вам зачем?
– Так, знаете ли, провожу некоторое исследование. Начал обращать внимание, что из-за карантина люди стали уставать значительно сильнее, чем это было раньше. Хотя вроде должно было бы быть наоборот: все сидят дома, общаются с близкими, работают в комфортных условиях и так далее. А стресс меньше не становится. Почему так получается, я в общих чертах понимаю.
– Почему, кстати?
– Потому что съехали привычные ритуалы. Наш мозг не ставит точку, когда рабочий день завершен.
– Как это?
– Что же непонятного, – улыбнулся Кузнецов. – Раньше у всех был привычный ритуал: проснулись, гигиенические процедуры, дорога до работы, работа, возвращение домой, ужин, релакс, сон. А сейчас это все съехало – дороги больше нет ни туда, ни обратно.
– У некоторых и гигиенических процедур, возможно, больше нет.
– Да-да, а у некоторых и ужина с обедом, так, перекусы. Встал человек с утра, а может, даже и не встал – как проснулся в кровати, так и продолжает в ней работать. И работает, работает, до тех пор, пока опять в сон не провалится. Потому что без привычных ритуалов организм не понимает, когда пора ставить точку в трудовом дне.
– Вот ведь! А я как-то об этом и не думал. Потому что и до пандемии работал приблизительно в таком же режиме.
– Поэтому вы и миллиардер.
– Уж прям и поэтому?
– Отчасти. Так как можете долго находиться в условиях, связанных с повышенным стрессом. Не все это могут.
– Хм…
– Не сомневайтесь, Глеб. Правду вам говорю. Большинство людей не умеют справляться с серьезными нагрузками. Вот у меня и возник вопрос: а как они сейчас вообще справляются со своими внутренними проблемами, если не прибегают к профессиональной помощи?
– Что, совсем-совсем никаких идей? – спросил бизнесмен с ярко выраженным сарказмом.
– Я так понимаю, вы на пьянку намекаете?
– Именно.
– Но не все же пьют. Хотя, согласен, многие так и поступают.
– Не все, конечно. Те, кто не пьет, залипают в ящик, в игры или в интернет. Так и спасаются. Лично я долгое время безвылазно сидел в стрелялках. Еще на старой машине. Сутками просто. Сутками!
– То есть вы считаете, что люди спасаются от стресса, только погружаясь в зависимости?
– Падать всегда проще, чем подниматься. Это еще кто-то из древних греков сказал. А в нашем с вами обществе тебе еще и дополнительное ускорение придадут, так как на зависимостях построены миллионы индустрий. Да и, в принципе, рефлексирующие граждане прекрасному будущему не нужны. Человекоподобный скот – да. Хотя, в общем-то, и он не особенно нужен. По крайней мере, до тех пор, пока не будет снято серьезное моральное ограничение, осуждающее убиение себе подобных в промышленных масштабах.
– Что-то ужасное вы сейчас сказали. Поясните, пожалуйста, темному человеку.
– Все очень просто. И – небольшой дисклеймер – вы можете найти в открытых источниках.
– Уже интересно.
– Еще как! Поскольку касается нас всех. Так вот. Ни для кого не секрет, что мир наш сейчас по большей части англосаксонский, так как именно последователи этой нации задают тон в политике и экономике.
– Допустим.
– А что свойственно этой достойной нации?
– Не знаю. Чопорность и педантизм.
– В точку! Поэтому в отличие от нас – русскоязычной цивилизации, привыкшей надеяться на «авось», – они ничего не делают просто так, а, наоборот, тщательно планируют свою жизнь.