«Не представляю, откуда это в нём», — произнёс голос Лили.
«Заткнись, Лили, — раздражённо подумал Северус, — ты мне мешаешь».
Поттер вытащил из хлебницы свой завтрак и поставил его на стол. Северус, не глядя, налил ему чашку чая.
— Спасибо, — снова пробормотал Поттер.
Ребёнок ковырялся в яичнице, гоняя её по тарелке вместо того, чтобы есть. Северус вздохнул, не говоря ни слова, достал из кармана халата пузырёк с зельем, стимулирующим аппетит, поставил его на стол и подтолкнул пальцем, как шахматную фигуру. Не поднимая головы от книги, он покосился на мальчика.
Поттер посмотрел на зелье, затем метнулся взглядом к Северусу.
— Что это? — спросил он испуганно, как будто не принимал это самое зелье всего несколько дней назад.
— То же, что и раньше, — сказал Северус, переворачивая страницу книги. — Медленный яд, чтобы избавить мир от людей, которые раздражают своих учителей. Сработает… ну… может быть, лет через сто пятьдесят или около того, а пока вы успеете получить достаточно С.О.В. и, возможно, Т.Р.И.Т.О.Н, чтобы закончить школу, а потом убраться с глаз моих.
На долгое мгновение воцарилось оглушающее молчание, а затем потрясённый выдох:
— Вы только что пошутили?
— На меня так действуют визиты директора, — ответил Северус, изображая безразличие. На самом деле дразнить мальчишку было забавно. Северус иногда подтрунивал над некоторыми студентами своего факультета, из тех, кому требовалось дополнительное внимание, и обычно со временем у них получалось оценить юмор декана.
Поттер взял пузырёк и безропотно выпил зелье, после чего завтрак быстро исчез.
Вместо того, чтобы читать книгу, Северус исподтишка наблюдал за мальчиком. Поттер ел молча, не поднимал головы. Под слегка припухшими глазами у него ещё залегали тёмные круги, губы и подбородок были тверды, он явно не хотел показывать свою слабость.
Они ещё не обсудили вчерашний маленький эпизод, и у Северуса имелось сильное подозрение, что Поттер ожидает достаточно сурового наказания за свою вспышку.
Доев, Поттер покосился на пустую тарелку, словно надеялся, что она волшебным образом наполнится вновь: Северус положил ребёнку совсем небольшую порцию, не желая подавлять его аппетит — одна некогда знакомая ведьма имела тенденцию полностью терять аппетит, если в стрессовом состоянии сталкивалась со слишком большим количеством еды. Однако мальчик больше ничего не попросил — признак того, что он привык довольствоваться тем, что давали.
Ребёнок уже направился к раковине со своей тарелкой, когда Северус сообщил, оторвавшись от книги:
— В буфете есть ещё яичница, если хотите, я положил туда остатки со сковороды. И немного бекона и тостов под стазисом тоже должны быть съедобными.
Поттер замер на полпути к раковине, казалось, обдумывая слова Северуса, затем принял решение, подошёл к буфету и положил себе добавки.
Северус снова уткнулся в книгу.
…предотвращает чрезмерное истощение магии заклинателей.
Некоторые старые авторитеты рассматривают Tribuo Vita как разновидность тёмной магии, независимо от цели применения заклинания, так как оно имеет поразительное сходство как с крестражами, так и с поцелуем дементора, поскольку речь идёт о жертвах. В первом случае кусочек души откалывается и скрывается в объекте, во втором — душа высасывается и предположительно уничтожается.
Как и при создании крестража, во время Tribuo Vita из каждого донора извлекается фрагмент души. Однако вместо перемещения в объект этот фрагмент уничтожается (хотя существуют некоторые более причудливые объяснения: три донора предлагают треть своих душ самой Смерти в обмен на душу умирающего), что приводит к массовому высвобождению магической энергии. Эта волшебная энергия направляется произносящим заклинание колдуном, чтобы оживить и поддержать сердце умирающего.
Поскольку фрагмент души разрушается, а не просто отсоединяется от основной части, душа восстанавливается. Это медленный процесс, который имеет многочисленные последствия для доноров.
Далее следовал длинный список побочных эффектов, кое-что из которых Северус уже обнаружил у себя: слабость, эмоциональная нестабильность, сонливость, ночные кошмары и затуманенное сознание. Замечательно. Что ж, это объясняло его состояние в последние два дня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Tribuo Vita создаёт связь более глубокую, чем долг жизни. В иных кругах принято считать, что она сродни кровной. Опять же, мы видим сходство с некоторыми тёмными ритуалами, хотя Клятва Целителя{?}[Клятва Целителя — магический аналог магловской Клятвы Гиппократа (прим. пер.)]…
Великолепно. Теперь Северус стал почётным Уизли. Минерва и так их дальняя родственница, а Поппи приняла Клятву Целителя, которая сводила на нет все долги жизни, так что, скорее всего, обнулила и этот.
К сожалению, ещё рано для выпивки. И более чем вероятно, что алкоголь вообще противопоказан — из-за одной рюмки, выпитой накануне вечером, сегодня утром у Северуса раскалывалась голова.
С другой стороны, Уизли — древняя семья. Принятие в их клан имело свои преимущества. Особенно если Северус снова окажется не на той стороне Визенгамота. Ему не придётся полагаться только на добрую волю Дамблдора. Да, об этом стоит подумать на будущее.
Звон посуды в раковине вывел Северуса из задумчивости: Поттер сполоснул белые занавески, отжал их и наполнил раковину мыльной водой.
— Оставьте это, Поттер, — безучастно сказал Северус, поднимая глаза. — Я сам вымою посуду.
Ещё один забавный удивлённый взгляд.
— О… — мальчик смутился, не зная, что делать дальше, и взглянул на занавески, с которых капало на пол.
Северус взмахнул палочкой, пробормотав заклинание быстрого высыхания, и через полминуты повесил занавески обратно на окно. На самом деле ему нужно было давно это сделать — белоснежные занавески действительно освежили комнату. Тревожило только, что даже такое незначительное применение магии заставило Северуса почувствовать себя настолько усталым, словно он проделал всё вручную.
— Поставьте чайник и сядьте, — сказал Северус ошеломлённому мальчику.
Поттер сделал, как ему было сказано, и, глядя на Северуса в равной степени со страхом и вызовом, скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула, словно стараясь держаться подальше от профессора. Северус сделал вид, что не заметил этого.
— Я хотел поговорить с вами в первый же вечер, когда мы здесь оказались, но, к сожалению, недооценил, насколько сильно истощён, — он отметил прочитанное место и закрыл книгу. — Я и сейчас не совсем пришёл в себя.
Поттер вяло кивнул.
— Итак, думаю, что будет лучше, если я установлю в доме некоторые правила, — Северус сделал паузу, вытащил палочку Поттера из кармана висевшей на спинке стула куртки и мрачно продолжил: — Прежде всего вы должны помнить, что существует опасный тёмный волшебник, жаждущий вашей крови. Оставить палочку в кармане брошенной неизвестно где куртки — значит, напрашиваться на гибель.
Глаза Поттера стали огромными.
— Где вы это взяли? — сердито спросил он.
— По-моему, я только что вам сказал, — холодно ответил Северус.
Поттер открыл было рот, но тут же снова закрыл и угрюмо пробормотал:
— Я забыл, что она у меня в куртке.
— Я бы посоветовал вам больше не забывать об этом, — сурово сказал Северус, подавляя желание закричать: он слишком устал для этого, тем более, что крик едва ли поможет в сложившейся ситуации.
Он протянул мальчику палочку, и тот несмело взял её.
— Отныне, хотя я и ценю ваше усердие, но предпочёл бы, чтобы вы не тратили своё время на ведение домашнего хозяйства, — сообщил Северус.
— Значит, вы хотите, чтобы я оставался в своей комнате? — спросил Поттер довольно обиженно.
Северус закатил глаза.
— Чем вы обычно занимались, когда не ходили в школу?
— Чем занимался? У Дурслей? — мальчик гневно сверкнул глазами, Северус никогда не слышал в его голосе столько леденящей ярости. Потом взгляд его зелёных глаз стал совсем пустым, Поттер опустил голову и монотонно заговорил: — Я работал по дому, когда тётя Петуния нуждалась в помощи, а всё остальное время притворялся, что меня не существует. Совсем.