– И что ты собираешься делать? – спросил я.
– Не знаю.
Глава двадцать первая
Она не знала. Может показаться диким, но она в самом деле не знала, как связаться с собственным мужем. Кому-то это может показаться неожиданным, но какое-то время она надеялась, что «Кристи» или «Сотби» помогут ей справиться с этой дилеммой. Широкая публика не знает об этом, но за последние десять лет приемы, которые устраивают летом эти два дома аукционов, стали во многих смыслах знаменательными датами в календаре светской жизни Лондона, возможностью для истинных gratin, в отличие от вездесущей клубной публики, встретиться и пообщаться, пока все не разъехались на лето. Эдит знала, что Чарльз будет на обоих приемах и Гуджи тоже. Даже Тигра был готов выбраться в город, чтобы обновить знакомство с большей частью представителей своего класса. Это была ежегодная приятная обязанность, которую с радостью исполняла большая часть высшей аристократии, – ту же самую роль некогда играло открытие летней выставки. Там можно будет найти Чарльза, и там его Эдит и поймает. Вот только дни шли за днями, каждое утро на коврик перед дверью шлепались конверты, но искомых белых карточек из плотного картона с тиснеными курсивными надписями среди них не было. Для того ли, чтобы избавить Чарльза от унижения, или, может быть, чтобы не доставлять неудобств леди Акфильд (никому бы и в голову не пришло, что лорд Акфильд может заметить присутствие Эдит), но имя графини Бротон, очевидно, было вычеркнуто из списка. Ее не пригласили ни на один из приемов.
Она сидела, склонившись над своей телефонной книжкой, перелистывая заполненные карандашными записями страницы, – эту привычку она неосознанно переняла у ненавистной свекрови. Такую запись можно было легко стереть, если человек переехал или если она была больше не нужна. В то утро она просматривала страницу за страницей, выискивая, кто бы мог ей помочь. Наконец, faute de mieux[49], она набрала номер Томми Уэйнрайта. Трубку взяла Арабелла, Эдит попросила Томми, в ответ на той стороне последовало холодное молчание, потом Арабелла сказала:
– К сожалению, он за городом.
– А когда он вернется?
– Дело в том, что он сейчас ужасно занят. Я не могу чем-нибудь помочь?
«Не можешь, – подумала Эдит, – да и не захочешь».
– Да нет, – сказала она беззаботно. – Не хочу вас затруднять. Просто передайте ему, что я звонила.
– Конечно передам.
По тому, каким безжизненным голосом она это сказала, было предельно ясно, что Арабелла ничего не собиралась передавать. Но ей стало неуютно оттого, что ее могут поймать на лжи, так что о звонке она все-таки рассказала, но, как и следовало ожидать, очень настаивала, чтобы муж его проигнорировал. Такой или аналогичный сценарий Эдит уже проиграла в своей голове и потому удивилась, когда вечером взяла трубку и услышала голос Томми.
– Я хочу увидеться с Чарльзом, а все против меня, – сказала она, покончив с необходимыми любезностями.
– Почему?
– Потому что боятся Гуджи, потому что хотят быть на хорошем счету у семьи. Не знаю, почему.
Последовала короткая пауза. Просьба хоть и не прозвучала, но была ясно выражена.
– Я не хочу его ни во что впутывать.
– Я тоже, – твердо сказала Эдит. – Просто хочу с ним увидеться.
Снова молчание. Потом с чем-то похожим на вздох Томми заговорил:
– Он зайдет к нам в среду, часам к семи. Ты тоже можешь заглянуть.
– Я этого никогда не забуду.
Ее голос был наполнен таким чувством, что Томми легко мог представить себе, как с ней обращались остальные представители ее былого мира.
– Не надейся слишком сильно, – сказал он. Он прекрасно представлял себе, с какими серьезными силами она пытается бороться.
* * *
Я сидел у Уэйнрайтов в гостиной, когда появилась Эдит. Вечеринка была небольшая, двадцать или тридцать человек, которым нечем больше заняться. Они покорно собрались в небольшом домике рядом с Куин-Энн-стрит, чтобы начать свой вечер с ломтиков копченого лосося из «Маркс энд Спенсер» и нескольких бутылок шампанского «Маджестик». Посиделки уже шли к завершению и гости начали расползаться, кто в ресторан, где были заказаны столики, кто в театр или отпустить домой дневную няню, когда в дверь вошла Эдит. Она улыбалась, предвкушая долгожданную встречу, но я заметил, как вытянулось от разочарования ее лицо, когда она оглядела комнату. Я подошел к ней.
– Только не говори мне, что Чарльз уже ушел. Я застряла в пробке, и вообще слишком поздно вышла.
Почему она задержалась, было видно сразу. Она потратила неимоверные усилия на свою внешность, и не помню, чтобы я видел ее в лучшей форме. Ее милое личико было безупречно, волосы сияли, и без того притягательные формы облегал соблазнительный вечерний костюм.
– Прекрати волноваться, – успокоительно прошептал я. – Он еще не появлялся.
– Но он придет?
– Наверное. Томми сказал, что собирался.
Она прикусила губу от раздражения, когда пара ее старых приятельниц, неприязненно покосившись на нее, решили заметить ее присутствие и втянуть в разговор. Ко мне подошла Адела.
– Что она здесь делает? – спросила она. – Я думала, это другой лагерь.
– Не совсем. Я так понимаю, Томми пытался дать им возможность встретиться.
– Ты меня поражаешь. Два дня назад я столкнулась с Арабеллой в «Харви Никс», и она сказала, что разрыв отношений – лучшее, что могло случиться.
– Даже супруги могут иногда не сходиться во мнениях. Или ты не веришь, что такое возможно?
– Я-то верю, – кисло сказала Адела. – Но все-таки не понимаю, как Арабелла могла вообще позволить, чтобы ее пригласили.
Ответ, которого я не знал тогда, но смог выяснить позже, был прост – Арабелла и не давала своего согласия.
Вечеринка была уже на излете. Несколько человек пригласили остаться на ужин, и наступил тот неловкий момент, когда почти все неприглашенные уже ушли, но как всегда нашлись один-два человека, которые не понимают, что задерживают наступление следующей фазы вечера. Обычно хозяйка не выдерживает и говорит упрямцам: «Оставайтесь с нами перекусить, если хотите». Для тренированного уха это переводится как: «Уходите, мы есть хотим, а вас не приглашали». Завсегдатай коктейльных вечеринок тут же обведет комнату взглядом, покраснеет и скроется из виду, бормоча на ходу, что ему куда-то пора. Но всегда есть опасность, что задержавшийся окажется несведущ в этих материях, упрям или просто глуп – и в этом случае он примет приглашение, которое на это вовсе не было рассчитано. В данном случае Арабелла Уэйнрайт явно не была готова рисковать тем, что ей придется развлекать Эдит весь оставшийся вечер, так что ничего такого не говорила. Но Эдит все не уходила. Я подошел к ней.