– Привет, – сказал я с некоторым удивлением.
Эдит проскользнула мимо меня в комнату:
– Мне нужно с тобой поговорить.
Она бросилась на диван, отделявший гостевую часть от столовой в нашей единственной «зале».
– Можно я оденусь? – спросил я.
Она кивнула, и я помчался обратно в спальню сообщить удивленной Аделе, кто посетил нас с утра пораньше.
Она успела одеться первая, и когда я присоединился к ним, Эдит уже держала в руке чашку кофе, а перед ней лежал тост.
– Ну? – спросил я.
Не имело особого смысла притворяться, что все идет нормально. Эдит взглянула на Аделу, и та вскочила:
– Я, пожалуй, пойду, да? Мне еще уйму бумаг надо разобрать…
Эдит махнула рукой, чтобы она села:
– Останься. Это не секрет. И вообще, – она окинула взглядом наше не впечатляющее масштабом жилье, – кажется, здесь куда ни пойдешь, все равно все слышно.
Адела уселась обратно, и мы приготовились.
– Я хочу увидеться с Чарльзом.
Ее голос был ровным, почти без интонаций, но ее слова нас порядком заинтриговали. Я не очень понимал, почему ей было необходимо поговорить об этом с нами на заре, но мне все равно было крайне интересно. И очень скоро мне предстояло понять, какая роль отводится мне.
– Я хочу, чтобы ты это устроил.
Адела поймала мой взгляд и чуть покачала головой. Ей был присущ весь ужас ее племени перед вмешательством в дела такого рода. Каким бы ни был исход, кому-нибудь обязательно достанется. И еще она, как она сказала мне позже, не имела ни малейшего желания вызвать враждебность леди Акфильд и подозревала, что это будет неизбежным побочным эффектом предложенного плана действий. Не следует забывать, что Адела с первого мгновения до последнего была на стороне леди Акфильд, а не Эдит.
– Зачем тебе нужен я? – спросил я тускло.
– Я вчера звонила в Бротон. Спросила Чарльза, но трубку передали Гуджи. Она сказала, что его нет, но я уверена, что он там был. Я звонила в Лондон и в Фелтхэм, и там сказали, что он в Бротоне. Я знаю, что он был там. Она не хочет, чтобы я с ним разговаривала.
Все это только подтвердило подозрения Аделы, что так или иначе от нас требуется бросить вызов леди Акфильд.
– Не очень понимаю, что я могу сделать.
– Они дадут тебе с ним поговорить. Скажи, что хочешь пригласить его на обед, или что-то вроде того, а когда он возьмет трубку, скажи, что я хочу с ним встретиться.
– Не думаю, что я могу это сделать. Я не против позвонить, – это была ложь, – но если леди Акфильд спросит меня, зачем мне Чарльз, я ей расскажу. Она же не может воображать, что ей удастся не подпускать тебя к нему до скончания века.
– Нет, не до скончания. Но достаточно долго.
– Я не верю в это, – сказал я. Хотя верил.
По правде говоря, к тому времени я уже чувствовал, что тоже начинаю принимать сторону леди Акфильд, если уж на то пошло. Факты достаточно просты. Эдит вышла за Чарльза, не любя его, чтобы получить положение в обществе. Затем она не смогла соответствовать этому положению, бросила Чарльза, обманула его доверие, устроила огромный скандал и причинила ему немало боли. Теперь леди Акфильд желала избавиться от нее раз и навсегда – кто станет этому удивляться?
– Ты думаешь, Чарльз захочет тебя видеть? – спросила Адела. – Может быть, это он сам отказался подходить к телефону. – Несомненно, над этим тоже стоило поразмыслить.
– Если не хочет, я хочу услышать это от него.
Какое-то время мы все трое молчали. Адела хрустнула тостом и занялась Найджелом Демпстером.
– Что-нибудь интересное?
– Сестра Сары Картер вышла за какого-то художника, а Ленгсуэллы получили развод. Мы это еще в октябре знали.
– Ты мне поможешь?
Мы с Аделой переглянулись, но я отказался прислушиваться к совету, который прочел в ее глазах. В конечном счете, как бы мне этого ни хотелось, я не мог бросить Эдит на произвол судьбы и объединиться с Бротонами, это было бы неправильно. Что бы я ни думал наедине с самим собой о том, кто прав, кто виноват в этой истории, такой поступок был бы подлостью. С самого начала я был другом Эдит, и это признала даже леди Акфильд.
– Я позвоню. Но не так рано утром и не в твоем присутствии. Иди домой, я тебе перезвоню.
Эдит кивнула, допила кофе и ушла.
– Что-то случилось, – решила Адела.
Я позвонил в Бротон-Холл в половине одиннадцатого и попросил Чарльза к телефону. Несмотря на то что сказала Эдит, я очень удивился, когда услышал голос леди Акфильд.
– Добрый день, – сказала она. – Как поживаете?
– Да вот пытался поймать Чарльза.
Леди Акфильд была очень любезна и, очевидно, предугадывала каждый мой шаг.
– Боюсь, его нет дома. Что-нибудь передать?
Я хотел было придумать какую-нибудь отговорку, но она явно прекрасно знала, зачем я звоню, так что не имело смысла ставить себя в дурацкое положение.
– Боюсь, у меня поручение. И я совсем не уверен, что оно вам понравится.
– А вы попробуйте. – Интонация из сдержанной стала ледяной.
– Эдит. Она хочет увидеться с Чарльзом.
– Зачем?
– Не знаю. – Это была правда.
– Какой смысл?
– Не знаю, есть ли в этом смысл, но точно знаю, что прямого ответа о том, что она думает о вашем предложении и о разводе, вы не получите, пока она его не увидит.
– Так вы ее спрашивали?
– Спрашивал, и она говорит, что ей надо подумать. Часть этих размышлений, очевидно, должна проходить в присутствии Чарльза.
Последовала пауза, я слышал в трубке призрачное эхо других разговоров, обрывки других, чужих, неизвестных жизней, которые проходили в тысячах миль отсюда.
– Вы свободны сегодня вечером? Не могли бы мы встретиться за чаем?
– С превеликим удовольствием, но в данном случае мне все равно нечего добавить к тому, что я уже сказал вам.
– Я буду в «Ритц». В четыре.
Интересно, что она не пригласила меня прийти к ним, в квартиру на Кабоган-сквер.
– Может быть, с ней приедет Тигра. Может быть, в квартире Чарльз, – предположила Адела, и у меня даже возникло искушение сходить туда и позвонить в дверь. Но я отказался от этой идеи, решив, что мне стоит сначала выслушать, что хочет мне сказать леди Акфильд.
Но все-таки я позвонил Эдит:
– Что ты собираешься ей сказать?
– Не знаю. Что она напрасно тратит время, стараясь не дать вам встретиться. Если это то, чем она занимается.
– Именно этим она и занимается.
– Я имею в виду, без ведома Чарльза. В любом случае я позвоню тебе вечером.
Я нерешительно спросил, пришла ли уже леди Акфильд. Но метрдотель не собирался упускать такую возможность.
– Джентльмен к графине Акфильдской, – громко объявил он проходившему мимо официанту, который любезно проводил меня под прицелом любопытных глаз туда, где меня уже ждали.