подобных комнат в тавернах, стены этой были не толще ковров на полу, поэтому он хорошо слышал, как Чотан бранила Ли, а также слышал зловещий ритм падающих ножей, с которыми играли женщины в зале.
– Хой! – вскрикнули они.
Сквозь их крик Тайко услышал приглушенный визг и снова споткнулся. Снова воспользоваться магией, рискуя испугать Чаку, или продолжать калечить себя во тьме?
– Проклятый дух! – пробормотал он и нащупал монетку в кошельке на поясе.
Сжимая её в кулаке, бард пропел заклинание – свет просочился между пальцами, не слишком ярко, но вполне достаточно для того чтобы не упасть в кромешной темноте. Приспособившись к слабому освещению, он пробирался вперед.
– Чака! – позвал он. – Чака, выходи. Всё хорошо.
Впереди всё было тихо. Он двинулся дальше. Задняя комната была больше, чем он ожидал, к тому же разделена тонкими висящими перегородками. Чака могла спрятаться за любой из них. Бард наткнулся на самое большое из огороженных помещений. Он аккуратно ступал среди коробок, бочек и мешков. Звуки таверны, приглушенные ткаными стенами, постепенно сливались в неразборчивый шум. Тайко тихо выругался. Не было и следа Чаки. Может, она проскользнула в одно из боковых помещений. Или девушка знала о каком-то другом проходе, который он пропустил, и убежала из таверны.
Тайко стиснул зубы. «Не волнуйся», – сказал он сам себе. – «Ты выбирался и из более дурацких передряг!»
Он начал разворачиваться, чтобы вернутся в главную комнату, как вдруг услышал голос Онга:
– Ах, моя красавица! Ты становишься прекраснее с каждым днём!
Бард замер, сильнее сжимая монету, чтобы заглушить её свечение. В темноте был виден свет из соседней комнаты там, где тканая стена образовала складку из-за какой-то коробки на полу. Входа в комнату здесь не было – очевидно, попасть туда можно было только из боковых помещений. Женский голос ответил Онгу на туйганском, и бард услышал, как трактирщик с мягкой укоризной цокнул языком.
– Милая, говори на языке шу.
Женщина хихикнула и ответила вызывающим тоном:
– Как прикажешь, великан!
Тайко не узнал голос женщины, но он был очень приятным и мелодичным, как звон маленьких медных колокольчиков, что носили туйганские женщины на манжетах своих рубах. Что за женщину очаровал Онг? И что более интересно, какая из них стоила проблем с её мужем, или отцом?
Растянувшись на земле, Тайко прополз немного вперед, чтобы заглянуть за занавес. От увиденного его глаза едва не выскочили из орбит.
В соседней комнате была нагромождена гора ковров, меха и дорогого восточного шелка. Поверх всего этого добра возлежал Онг, его рубаха была расстёгнута, и живот вывалился наружу. Развалившись в небрежной позе и поглаживая его живот, рядом с ним была Ибака! Её прекрасное лицо освещалось мягким, явно магическим, светом зелёной сферы из стекла. Онг поцеловал свой палец и прижал его к губам Ибаки.
– Ты дразнишь меня?
– Тебя, о мой герой? Никогда! – ответила Ибака и тряхнула головой.
Её пальцы остановились, и Онг дернулся, когда она выдернула волосок.
–Ах ты вероломная девка! – взревел он. – Думаешь, знакомство с драконом защитит тебя от его гнева?
Его голос стал низким и сильным, как будто вырывался из глубины груди:
– Мой гнев стирал целые деревни с лица этого мира и рушил горы! Ради тебя я стал человеком, а твоя красота – это всё что стоит между твоим народом и моей яростью! Как смеешь ты сердить меня?
– Нет, о великий защитник оазиса, конечно нет! – ахнула Ибака в притворном страхе и кинулась в объятия Онга с такой силой, что они оба скатились с нагромождённой кучи.
Тайко подавил в себе смех, отполз от занавеси и встал.
– Что сделал Онг? – воскликнул Ли в недоумении.
– Соблазнил Ибаку, – Тайко откинулся назад.
Главное помещение таверны опустело. Они были единственными из всего каравана, кто находился в павильоне, кроме ещё нескольких женщин оазиса, которые доигрывали последний раунд своей игры с ножами. Кувшин с пивом был оставлен на столе, и Тайко пил прямо из него.
– Онг сказал ей, что дух, охраняющий оазис, это он и есть! – Добавил бард. – Хитрый пёс!
–Я с самого начал понял, что он не так прост! Особенно когда он сказал, что туйганцы сделают всё, чтобы не оскорбить духа… – нахмурившись, произнёс Ли.
– Не знаю, верит ли Ибака в то, что её люди буду наказаны, если она не сделает Онга счастливым, но она действительно думает, что защитник оазиса влюблён в неё. Я лично убедился в этом,– сказал бард и указал пальцем на свои глаза.– Поверь, я стольким женщинам рассказывал сказки, что этот взгляд мне ни с чем не спутать.
– Всё равно это странно.
– Ха! – рассмеялся бард и сделал глоток из кувшина. – А где эта Чотан? Хотел бы я знать, что она скажет по этому поводу.
Ли кивнул в сторону двери:
– Ушла. Полагаю, она собирает группу женщин для твоей поимки. Чотан нашла цветок, что ты сделал для Чаки, и он исчез, когда она держала его в руках. Она знает, что ты пользовался здесь магией.
– Онгу лучше надеяться, чтобы Чотан не нашла волшебный свет в его любовном гнёздышке. Мне кажется, он нарушает все запреты туйганцев на каждом шагу, – усмехнулся Тайко. – Но, полагаю, его это совершенно не волнует. И вообще, если он и есть тот самый дух воды, то он сам их и придумал.
– Хой! Хой! Хой! – оставшиеся женщины громогласно закончили играть, сделали последние глотки пива и вразвалку покинули таверну.
Ли проследил за ними взглядом и мрачно добавил:
– Думаю, Онгу надо поостеречься: не хочется, чтобы это ножи со столов пошли в дело.
– Тише! – прошипел Тайко и пнул его под столом.
Ли поморщился, а бард указал взглядом в направлении дальней стены зала. Из-за полога, который вёл к дальним комнатам павильона, вышла Ибака. Посмотрев в их сторону, она покраснела как помидор, стремительно опустила глаза в пол и побежала к выходу. Мгновение спустя появился Онг. Если он и был удивлен увидев их в зале, то не показал виду.
– Всё ещё тут, друзья мои? – обратился он к ним.
Трактирщик подошёл, сел к ним за стол и протянул кружку, чтобы Тайко наполнил её.
– Если будете долго сидеть – завтра вам будет тяжеловато в дороге, уж поверьте мне.
– Ничего, я путешествовал