Она простилась с Чарли и Мелли в вестибюле дома и скрылась в своей квартире, где засела за какие‑то записи.
Наутро, когда Чарли постучался в дверь ее кабинета, вид у Саманты по — прежнему был озабоченный.
— Ну что, наездница, ты решилась?
— Тсс, — она приложила палец к губам и жестом пригласила Чарли войти. В агентстве никто не знал про этот замысел, и ей особенно не хотелось посвящать в него Харви. Пока она не уверена, ему ничего не следует знать.
— Так что ты собираешься делать, Сэм? — Чарли развалился на диване. — Знаешь, что я бы предпринял на твоем месте?
— Нет, — Сэм старалась говорить грозно, однако Чарли всегда удавалось ее рассмешить. — Я хочу принять решение самостоятельно.
— Умница. Только не соверши ошибки: не надо ничего рассказывать маме. А то она, наверное, упечет тебя в сумасшедший дом.
— И вероятно, будет права.
— Вряд ли. Во всяком случае, если тебя и отправят в дурдом, то не за это. — Он улыбнулся Саманте и сел прямее как раз в ту мшгуту, когда на пороге появилась секретарша Харви.
— Мисс Тейлор!
— Да? — Сэм повернулась к ней лицом.
— Мистер Максвелл хотел бы побеседовать с вами.
— Сам Господь Бог? — Чарли сделал потрясенное лицо и отправился к себе в кабинет, а Сэм поехала вслед за секретаршей Харви по коридору.
Харви был задумчивым и усталым. На его столе высилась гора из бумаг, и он поднял на Сэм глаза, только когда что‑то дописал.
— Привет, Сэм.
— Здравствуйте, Харви! Что случилось?
Он опять не сразу перешел к делу, а еще какое‑то время говорил о пустяках.
— Ну как провела День Благодарения?
— Прекрасно. А вы?
— Великолепно. С кем ты его праздновала?
Вопрос был «с подковыркой», и Сэм занервничала.
— С Петерсонами.
— Отлично. У них дома или у себя?
— У меня.
«Но это же правда!» — принялась уверять себя Сэм. В конце концов, ранчо теперь действительно принадлежит ей!
— Это просто потрясающе, Сэм, — Харви лучезарно улыбнулся. — Ты делаешь удивительные успехи.
— Благодарю. — Этот комплимент много для нее значил, и они обменялись мимолетными улыбками.
— Что ж, тогда мне легче будет перейти к делу. Я вызвал тебя, потому что до сих пор ты не дала мне ответ.
Харви выжидающе умолк. Саманта вздохнула и сразу сникла.
— Я знаю, что не дала, Харви… Мне так неудобно, но я должна подумать.
— Неужели у тебя действительно есть выбор? —
Харви был изумлен.
Да какой у нее может быть выбор, в конце‑то концов?!
— Если ты до сих пор волнуешься из‑за командировок, то это не беда: тебе нужно будет нанять компетентного помощника — вот и все! — Он усмехнулся. — Последуй моему примеру — и дело в шляпе! А с остальным ты, безусловно, справишься. Черт возьми, Сэм, да ты столько лет подряд выполняла и свою, и мою работу!
Он шутил, но она погрозила ему пальцем.
— Наконец‑то вы это признали! Будьте любезны подписать соответствующий протокол.
— Ни за что на свете! Ладно, Сэм, не держи меня больше на поводке. Скажи, что ты решила. — Он откинулся на спинку кресла и улыбнулся. — Я хочу домой.
— Самое поганое в этой истории, Харви, — грустно произнесла Саманта, — что я тоже хочу домой.
Однако он явно не понял.
— Но это и есть твой дом, Сэм.
Она покачала головой.
— Нет, Харви, в этот уик — энд мне кое‑что открылось. Здесь не мой дом.
— Тебе плохо в нашей компании? — Харви был шокирован. Он и представить себе не мог такого. Неужели она хочет уволиться?
Но Саманта поспешила воскликнуть:
— Нет, мне не плохо! Я говорю не об агентстве… а… м — м… не знаю, как вам объяснить, но это вообще не имеет отношения к Нью — Йорку.
— Сэм, — Харви поднял руку, прерывая ее, — предупреждаю: если ты собираешься мне сообщить, что переедешь в Атланту к своей матери, со мной случится шок. Если ты действительно собралась мне это сказать, то позвони сперва моему доктору.
Сэм в ответ лишь рассмеялась и снова покачала головой.
— Нет, что вы!
— Тогда в чем дело?
— Я от вас кое‑что скрывала, Харви. — Сэм виновато посмотрела на человека, который был ее начальником на протяжении десяти лет. — Моя подруга Кэролайн оставила мне в наследство ранчо.
— В наследство? — изумился Харви. — И ты теперь собираешься его продать?
— Не думаю, — с расстановкой произнесла Сэм. — Нет.
— Но ты же не собираешься оставить его себе, Сэм?! Что ты с ним будешь делать?
— О, мало ли что?! — Сэм подняла на Харви глаза и наконец поняла, каков будет ее ответ. — У меня есть замысел. Может быть, я не справлюсь, может, я беру на себя слишком много и потерплю фиаско, но я все равно хочу попробовать. Я хочу дать детям — инвалидам возможность научиться ездить верхом, быть независимыми, передвигаться по земле не только в инвалидном кресле, но и на лошади.
Харви задумчиво смотрел на Саманту.
— Вы считаете меня сумасшедшей? — спросила она.
Он печально улыбнулся.
— Нет, мне просто жаль, что ты не моя дочь. Я пожелал бы тебе удачи и отдал бы тебе все мои деньги, чтобы ты осуществила свой план. Конечно, мне хотелось бы сказать тебе, Сэм, что ты сошла с ума, но я этого не скажу. Хотя то, что ты затеваешь, никакого отношения не имеет к работе творческого директора на Мэдисон- авеню. Ты уверена, что тебе именно это нужно?
— Самое забавное, что я до последней минуты не была в этом уверена. Но теперь, когда сказала вам, не сомневаюсь. Да, я уверена! — ответила Сэм и, тихонько вздохнув, добавила: — Но что вы будете делать? Предложите свое место Чарли?
Он немного подумал и кивнул.
— Наверное. Он вполне справится.
— А вы уверены, что вам хочется выйти на пенсию, Харви? —
в свою очередь спросила Саманта. Однако она и сама видела, что он внутренне готов к этому, и понимала, что в его положении поступила бы точно так же.
Харви кивнул.
— Да, Сэм, уверен. Не меньше, чем ты насчет своего ранчо. Я хочу выйти на пенсию… а неизвестность всегда немного пугает. Ты не можешь гарантировать, что сделаешь верный шаг.
— Пожалуй.
— По — твоему, Чарли согласится на эту работу?
— Да он будет в экстазе!
— Тогда это место его. Да, это логично. Творческому директору приходится работать по пятнадцать часов в сутки, брать работу домой на выходные, оставаться без отпуска, есть, пить и спать, думая только о рекламе. Я больше так существовать не желаю.
— Я тоже. А Чарли желает.
— Тогда отправляйся к нему и скажи про новое назначение. Или лучше мне это сделать?
— Вы мне доверяете такое?