— К Ирине Александровне? — удивилась Оболенская. — А по какому вопросу?
— По личному, — улыбнулся я. Но всё-таки добавил: — Она просила зайти.
— Эм… Наверное хочет убедиться, что ты выздоровел и готов к турниру, — задумчиво предположила Яна и внимательно осмотрела моё лицо. Что-то ей в моём внешнем виде явно не понравилось, ибо девушка нахмурила лобик и покачала головой. — Если вдруг возникнут проблемы с участием, можно обратиться в учсовет за помощью.
— Надеюсь, не возникнут, — улыбнулся я. — Но за заботу спасибо.
Забавно, что Оболенская не знает об ограничениях для простолюдинов.
До кабинета первого заместителя директора я добрался без приключений.
— Доброе утро, Маргарита Павловна, — благодушно поздоровался я с секретарём в приёмной.
— Аскольд Игоревич? — удивилась она. — Здравствуйте. Как ваше самочувствие?
Спрашивая, она внимательно смотрела на моё лицо и причёску.
— Спасибо, неплохо. Ирина Александровна просила меня лично принести ей рекомендательное письмо для участия в турнире.
— Да, — понимающе кивнула девушка. — Одну минутку.
Заглянув в кабинет своей начальницы, она через тридцать две секунды пригласила меня. Когда я вошёл, секретарь тихо закрыла за мной дверь.
— Здравствуй, Аскольд, — грудным голосом поздоровалась со мной Шапочкина. — Рада снова видеть тебя в стенах лицея. Решил сменить причёску? Тебе идёт. Но прошлая была лучше.
— Спасибо, Ирина Александровна, — улыбнулся и, по обыкновению, без приглашения подошёл к стулу возле стола-приставки, и уселся. — Прекрасно выглядите. Впрочем, как и всегда.
— Благодарю, — подавив улыбку, кивнула обладательница самой роскошной груди в «Алой Мудрости». — Ну? Как я понимаю, пока ты болел, смог получить рекомендательное письмо.
— Почти угадали, — усмехнулся я, положив на столешницу перед собой конверт и накрыв его рукой. Я самым серьёзным взглядом посмотрел в её большие зеленоватые глаза и спросил: — Прошу вас, ответьте предельно честно, как много людей узнают о том, от кого у меня рекомендация?
Шапочкина удивлённо хлопнула пышными ресницами и приоткрыла ротик. Она явно не ожидала такого вопроса.
— Хм… — выдохнула она, собравшись с мыслями. — Публиковаться эта информация нигде не будет, мы лишь укажем рекомендовавшего тебя в списках участников школьного этапа турнира, которые отправляем организационному комитету от министерства, — строго произнесла она и пригвоздила меня взглядом, ожидая реакции.
— То есть публично нигде не укажете? — уточнил я.
— Да, это только для документации и твоего допуска, — подтвердила женщина.
— Ну а конфиденциальную информацию «Алая Мудрость» умеет хранить?
Шапочкина нахмурилась и покачала головой.
— Грубишь, Аскольд. Разумеется. В администрации лицея состоят Слуги великокняжеского рода Оболенских. Мы не из болтливых.
— Ясно, благодарю за ответ, — кивнул я, протягивая ей письмо.
В общем-то, всё обстоит так, как я и предполагал. С Оболенскими у Морозовых конфликтов нет и, вроде бы, не было. Так что если великий князь и по совместительству наш директор школы узнает о моём поручителе, ничего страшного не произойдёт. Главное, что в общий доступ эти сведения не выложат. А так от этой информации опасности даже меньше, чем от нашего с Катей договора аренды.
Открывала конверт Шапочкина с явным нетерпением. А когда достала листок и прочитала текст, округлила глаза.
— Вот как… — пробормотала она и посмотрела на меня поверх листка. — В свете последних событий твои опасения понятны. Позволь узнать, что тебя связывает с боярами Морозовыми?
— Дела, — спокойно ответил я. — Но большего сказать не могу, это коммерческая тайна.
— Ясно, — вздохнула женщина и помассировала виски. — Было бы проще и безопаснее, если бы ты принял предложение великого князя. Или попросил бы помощь с рекомендательным письмом у своих товарищей из нашего лицея.
— За хорошие поступки людей нужно награждать, а награждать товарищей из лицея мне нечем.
— Ух, какой серьёзный первокурсник, — улыбнулась Шапочкина. — А стало быть, бояр Морозовых есть чем наградить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Дела, — повторил я.
— Ладно, делец, я поняла тебя, — снова вздохнула Ирина Александровна. — И мне приятно, что ты доверил свою тайну, пусть и частично, администрации «Алой Мудрости». Мы сделаем всё от нас зависящее, чтобы защитить наших лицеистов. Поздравляю, Аскольд! — повысила она голос. — Ты официально допущен до участия в школьном этапе всеимперского турнира. Надеюсь, ты полностью поправишься к его началу. И да, — хитро прищурилась она, — не забывай, что перед турниром состоится бал. Сейчас самое время искать партнёршу.
— Кстати об этом, — усмехнулся я, — не составите мне компанию? Для меня будет честью прийти на бал в компании столь обольстительной женщины.
На секунду она озадаченно застыла, а затем с трудом сдерживая смех, отрицательно покачала головой.
— Увы, Аскольд. Члены администрации лицея не имеет права выказывать своё благоволение кому-то из лицеистов до состязаний. Не важно, итоговые это тесты или турнир.
— «До» нельзя, — изобразил я оживление. — Стало быть, когда я выиграю турнир, вы со мной…
— Иди уже на урок, говорун! Выиграй сначала! — вскочила она из-за стола и махнула рукой, указываю на выход.
— Выиграю, не сомневайтесь. Можете даже на меня поставить. Но только через подставных лиц, чтобы никто не упрекнул в благоволении, — шутливо проговорил я.
Шапочкина явно начинала заводиться. Но мы оба понимали, что всё это часть игры.
— До встречи, Ирина Александровна! — оказавшись у двери, помахал я ей на прощанье. — Хорошего вам дня!
Том 2 Глава 14
На следующей перемене мы вчетвером всё-таки выбрались на школьный двор. На меня продолжали пялиться лицеисты, явно поражённые моей причёской. А может, всё-таки я выгляжу менее здоровым, чем мне кажется? Яна, например, в очередной раз спросила у меня о моём самочувствие.
Но я снова заверил её, что всё в порядке. И мы сменили тему.
— Аскольд, Вась, а вы уже решили, с кем пойдёте на бал? — с любопытством поинтересовалась Инна Комаровская.
Антохин аж опешил от такого поворота беседы. Я, забавляясь его реакцией, сам отвечать не торопился.
— Я ну… думаю ещё, — поняв, что ему отвечать первому, выдавил Вася. — Может, с мамой… Это ведь не запрещено?
— Не запрещено, — покачала головой Оболенская, — но считается немного… Хм… Странным. Если ещё не решил, почему бы тебе не пригласить Машу? Она, насколько мне известно, пока тоже не определилась.
— Машу? — его брови запрыгнули на лоб. — Ну это… Если вы прикажете…
Яна цокнула и неодобрительно нахмурилась.
— Я не могу приказать тебе пригласить девушку на бал. Просто даю дружеский совет.
— Я подумаю, — вздохнул парень.
Взгляды двух девушек сосредоточились на главном блюде, то есть на мне.
— Я тоже пока не определился, — безразлично пожал я плечами и чуть прищурился. — А что, Ян, может…
— Эм, нет! — неожиданно перебила меня Оболенская и замахала руками. — Не приглашай меня. Я не хочу ранить тебя отказом. Мама настояла, и у меня уже место кавалера занято, — быстро выпалила она, затем чуть смущённо добавила: — Прости…
Эх, и с чего она решила, что я хотел прямо сейчас её пригласить? Хотя… Ну да, подобные мысли у меня были, но ещё не успели оформиться до конца. Считается ли это за приглашение и отказ? Если да, то меня за две перемены дважды отвергли…
Сдаёте позиции, Ваше Высочество.
— А я иду с Владом, — проговорила Комаровская, когда я начал поворачивать голову в её сторону.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Повезло ему, — улыбнулся я, про себя размышляя, что мысль о том, чтобы пригласить Инну, у меня даже не успела зародиться. Точно не успела. Так что за третий отказ это определенно не считается.
Мы поболтали ещё немного и направились обратно в класс. По дорожке чуть впереди нас шла великая княжна Казанскую в обнимку с книжкой. Юлия явно шла из парка. Её интерес ко мне сегодня бьёт все рекорды. Притом мы даже словом не обмолвились. Девушка только кивнула мне утром, когда я здоровался со всем классом.