Читать интересную книгу Всадники Ветра - Бай Айран

Запах жареного мяса возбудил во мне дикий аппетит, и я не могла дождаться, когда же молодой кролик, наконец, прожариться. Чтобы отвлечь себя от мыслей о еде, я порылась в заплечной сумке, вытащила оттуда пакетик с травами, положила на камень, который лежал на границе костра, и направилась к реке, чтобы наполнить котелок. Когда кролик зажарился, я не спешила есть, а завернула его в крупные листья щавеля и отложила в сторону. Затушив костер водой из котелка, при помощи веток с буйной листвой, отодвинула кострище в сторону и возобновила пламя. Теперь на сухой земле расстелила свое одеяло, вновь сходила до реки, поставила греться воду на чай, а сама с диким аппетитом хищного животного вцепилась в жареное мясо.

Нежный кролик стал лучшей едой, какую я ела за последнее время, и даже отсутствие хлеба и сыра не сделало его невкусной трапезой. Нежное мясо как будто таяло во рту, а запитое горячим чаем из куманики просто приводило меня в подобие экстаза. Получив от ужина массу положительных впечатлений, в почти просохшем нижнем платье, я свернулась клубочком на одеяле, поджидая своих волков. К моему счастью, Алди почувствовал мою потребность в нем и вскоре согрел своей теплой шерстью. И вот так, лежа на земле на толстом одеяле, в одной ночной рубашке, обнимая правой рукой массивную шею своего волка в приятном, давно невиданном спокойствии я погрузилась в сладкий сон.

Но когда я проснулась, мысли мои с содроганием потянулись к недавнему воспоминанию о странном кошмаре. Присутствие той ужасной змеи стало практически ощутимым, я испуганно плотнее прижалась к боку своего волка, но это не помогло. Металлический запах, даже ледяное прикосновение явились такими настоящими, что я действительно испугалась. Но как только мне удалось открыть глаза, наваждение испарилось, лопнуло, как мыльный пузырь, я глубоко вздохнула, сдабривая свежестью свой закостенелый мозг. Алди внимательно вглядывался в меня, я отвела взгляд, не выдержав этой эмоциональной силы желтых угольков. Янтарь моих глаз поймал солнечный луч, и волк без интереса отвернулся.

Я встала, ощущая некоторую скованность в районе поясницы, но, встряхнувшись, как волк, побрела к кустам, где на ночь развесила одежду. К моему удовольствию и радости рубашки и штаны подсохли, так что я нетерпеливо натянула чистую ткань на себя.

Дорога в этот день отнеслась к нам более благосклонно, нежели вчерашняя тропа, я почти не доставала свой нож, а волки свободно по очереди убегали вперед, словно без них у меня бы не вышло отыскать нужное направление. Но вело нас мое сердце, мы разделяли сознания и чувства друг друга, они стали чуть человеком, я чуть волком, но, по сути, наша связь лишь крепла. Теперь контакт с Нилли и Алди не выглядел предосудительным, когда Королевство Дейстроу лежало за спиной, но легкости моей походке это не придавало. Напротив, с каждым шагом на меня наваливался груз ответственности, но я спешила его прогнать, прикладывая попытки заменить эти чуждые мысли чем-нибудь ярким и фантастическим.

Почему-то лишь воспоминания о разговорах с Роупом могли в полной мере прогнать чувство стыдливости и отчужденности, стоило выудить из своего сознания звук его голоса менестреля, как я превращалась в свободную птицу. Парень точно станет моим другом, теперь эта уверенность не просто крепла, а прочно пустила корни в моей душе. С каждой нашей магической встречей его внешний образ менялся, но внутренний мир лишь окрашивался более яркими красками в моих глазах. Несмотря на возраст, он представал настоящим мужчиной, неспособным ударить женщину, но вместе с этим в нем еще оставалась детская наивность и доверчивость. Его синие глаза темнели с каждым разом, и я начала задумываться об их истинном цвете. Парень вызывал жгучий интерес, удовлетворить который входило в мои намерения. Мне нужен друг, человек, доверяющий мне, какому смогу и я открывать самые сокровенные мысли своего сердца. Что-то было такое в этом молодом человеке, что подкупало и заставляло верить. Может быть, я поступала глупо, но нужда в дружбе настолько ярко пылала в моей осиротевшей после предательства мужа душе, что сознание не внимало доводам здравого рассудка.

Но если я обращалась к Роупу, то мысли неизменно останавливались на черной веревке, обмотанной вокруг его руки. Загадка этого странного атрибута почему-то не давала покоя, и я напряженно пролистывала в своей памяти все знания о подобных явлениях, но натыкалась на озадаченную пустоту. Но веревка не могла быть просто прихотью парня, он жил среди людей, которые магией пытались заставить меня прийти к ним, а такое поведение говорит о многом. Или ни о чем не говорит.

Каждый день пути разжигал интерес, мне не терпелось увидеть это странное селение, в котором обитают люди, поголовно наделенные магией. Мне представлялось, что там исчезнет чувство одиночества и непохожести на других, а если со мной рядом будет Роуп, то тогда я наконец-таки обрету свое полноценное счастье. Но любовь к Силенсу не позволяла полностью погрузиться в эти сладостные мечты, болезненными осколками впиваясь в медленно заживающее сердце. Смысл того, что теперь муж для меня просто муж, так раздражал, что порой возникло желание разрубить какой-нибудь куст на мелкие-мелкие веточки. Но я сдерживала свою ярость, тренируя не только тело, но и дух.

Это путешествие дало возможность не только натренировать мое отвыкшее от физических нагрузок тело, но и усовершенствовать буйную, страстную душу. Теперь слова Энтраста не выглядели непонятными, я старалась следовать его предписании, хотя мысль о том, что король мог меня убить без всяческих колебаний, отторгала всю симпатию от этого старого человека. Но принц ведь защищал… Я поспешила выбросить его из головы и еще крепче стиснула зубы, продолжая смотреть в бесконечно расстилающуюся даль. Зов в груди пульсировал отчетливее.

Моя внутренняя погруженность в размышления не позволяла в полной мере прочувствовать окружающий мир, пока в это же время волки купались в наслаждении от смены запахов, новых территорий и впечатлений. Я ошиблась, когда решила, что они знают дорогу. Нилли и Алди никогда не бывали там, куда мы направлялись. Но это не имело никакого значения, а феерия разных красок составляла основу наших ярких впечатлений. Если мы шли через лиственные рощи, то волки поминутно охотились на мышей, немного утоляя свой голод, но не используя в полной мере весь свой талант. Мышка — отличный трофей для волчонка, но не для взрослых хищников. Если под нашими ногами и лапами шелестели мягкие зеленые иголки, а ноздри заполнял тяжелый смолистый аромат, то на ужин Нилли и Алди притаскивали какого-нибудь оленя или зайца. Кролики попадались нам в степях, а дикий поросенок только раз попался в челюсти Алди, когда слегка зазевался под зеленеющим дубом. Разнообразная мясная диета укрепляла мои силы, давала энергию на долгий летний переход, но никоим образом не влияла на мое внутреннее состояние, которое все глубже пряталось на задворки наших объединенных рассудков.

Я сидела, скрестив ноги, у самодельной маленькой коптильни и подкидывала в маленький костерок сосновых иголок и переворачивала тонко нарезанные куски мяса. Сегодня Алди притащил такого крупного оленя, что даже тройными усилиями мы не сумели прикончить огромную тушу до конца. И вот теперь, с полным желудком, слипающимися глазами я смотрела на коптящееся мясо. Приятный запах не возбуждал никаких аппетитов, даже созерцание ночной природы не будило интереса, холодная отчужденность наполнила мой рассудок до краев. Машинально переворачивая куски мяса, пыталась вглядываться в огонь, но даже пляшущие оранжевые язычки и мелкие искорки не приносили должного умиротворения. Не возникало и желания потянуться к Роупу, как и коснуться волков, которые обеспокоенно скулили, прячась на границы тьмы и света. Настолько все надоело, что жизнь почти покинула мое тело, оставив невнятный след интеллекта в опустевшей голове. Одиночество плохо влило на мое душевное состояние.

Ясный образ холодной металлической змеи из моего кошмара предстал перед глазами, он обвился тугой петлей вокруг меня, притягивая душу обратно, туда, где ей было место. Я ошалело сопротивлялась, пока руки машинально выполняли свою работу. Но лед упорно тянул обратно, просто не находилось сил сопротивляться, я с отчаяньем чувствовала, как снова обретаю форму собственного тела. Тут же обрушилась волна радости и торжества волков, едва не уронившая меня на землю. Инстинктивно вцепившись в камни коптильни, привыкала, словно новорожденный щенок, к окружающей обстановке, пока не умудрилась принять то, что я — это я. Холодная змея меня спасла.

Отдышавшись, я попыталась занять себя чем-нибудь дельным. Начала спокойно заворачивать мясо в листья лопуха, не придавая значению дрожи в пальцах, продолжала неистово сворачивать зеленые складки. Когда мясо кончилось, я резко встала, уложила завернутое мясо на дно сумки, предварительно обмотала тканью, в которую Жэдэ сложила мне еду. Когда все мои короткие дела закончились, я в бессилии опустилась на шерстяное одеяло и подобрала колени к подбородку, повторяя давнюю позу Роупа. Я хотела к нему потянуться, но тут же отвергла эту мысль, продолжая упорно глядеть в пляшущие язычки костра возле походной постели, теребя пальцами шерсть Алди.