Помню, как довелось мне в начале 1950-х годов заниматься не столько творчеством, решением задач доводки АК-47, сколько отстаивать право на самостоятельность, на независимость в работе. Иногда, признаюсь, охватывало отчаяние от нежелания руководства завода понять мои конструкторские замыслы, пойти навстречу. Чем объяснялось такое отношение? Думаю, тем, что на этом известном оружейном заводе, как ни парадоксально, не было своего ведущего разработчика оружия, способного смотреть дальше существующих образцов, работать на перспективу. Местные конструкторы использовали в работе принцип количественной постепенности, не ставя перед собой принципиально новых технических задач. Они удовлетворялись, как правило, мелкими конструкторскими доделками, дополнениями к уже освоенным образцам.
Исключение составлял, пожалуй, лишь С. Г. Симонов, налаживавший здесь производство своих образцов еще до войны и в годы суровых военных испытаний. Он пришел сюда зрелым разработчиком оружия, имевшим за плечами богатую творческую биографию. Завод не стал для него местом постоянной конструкторской деятельности. В Ижевск Сергей Гаврилович наезжал эпизодически, хотя порой работал тут продолжительное время.
И вдруг в 1949 году на заводе в моем лице появился молодой чужак, претендующий на роль лидера в разработке оружия, проявлявший невиданную самостоятельность в конструировании…
Возможно, не последнюю роль в настороженном ко мне отношении со стороны руководства предприятия играло и то обстоятельство, что непосредственно на мое имя, нередко минуя и директора, и главного инженера, и главного конструктора, приходили телеграммы из Министерства вооружения и Министерства обороны. В них, как правило, мне предлагалось поработать над устранением того или иного недостатка в каком-либо из образцов оружия или принять участие в очередном конкурсе по разработке нового.
Трудно было мне работать в заводской обстановке. По существу, безоговорочно я был принят и понят лишь молодыми конструкторами нашего маленького творческого коллектива. Должность моя была невелика для того, чтобы все намеченные нами работы без промедления выполнялись: я был просто ведущим конструктором в конструкторском отделе завода. И только через шесть лет стал руководителем небольшой специализированной группы внутри того же отдела.
Посоветоваться, как заниматься созданием новых изделий в условиях завода, как правильно построить взаимоотношения с его руководством, я мог лишь с коллегами – оружейниками, работавшими в подобных условиях. Но, к сожалению, один за другим ушли из жизни выдающиеся конструкторы стрелкового автоматического оружия: в 1949 году умер В. А. Дегтярев, в 1952 – не стало Г. С. Шпагина. В последние годы меня с ними связывали тесные творческие и человеческие контакты, хотя мы работали на разных заводах. Опыт знаменитых оружейников, их заинтересованное участие в моем конструкторском становлении для меня были очень важны. Но, к сожалению, я лишился их дружеской поддержки…
Отношения на заводе были непростые. Помню, как в начале 1952 года ко мне подошел начальник опытного цеха К. И. Колосков. Его мрачный, насупленный вид не предвещал приятного разговора. Он вытащил из кармана вчетверо сложенный лист бумаги, развернул его. Как я понял, это был документ, поступивший из Министерства вооружения.
– Опять требуешь себе для работы особые условия? Ну, где я тебе возьму таких квалифицированных рабочих, как фрезеровщик, токарь, слесарь-отладчик? – Константин Иванович помахал бумагой, словно флажком. – Тебе и так помогают Габдрахманов, Бухарин, Бердышев, а ты никак не угомонишься.
– Не спорю, помогают, – отозвался я, отрывая напильник от зажатой в тисках заготовки. – Да только помощь-то эта эпизодическая. Вы то и дело перекидываете рабочих на другие участки, не даете возможности своевременно изготовить опытные детали. Самому приходится постоянно за верстак вставать. А много ли я могу сделать один? – Я в сердцах бросил напильник. – Есть же распоряжение министерства, так выполняйте. А вы все волокитой занимаетесь, срываете сроки работ…
– Ты поосторожнее в выражениях-то, – еще больше ожесточился начальник цеха. – Не у одного тебя срочные дела. Хороших специалистов я не рожаю. Так что и дальше будешь довольствоваться тем, что дают. А начнешь артачиться – вовсе никого не получишь.
В словах Колоскова таилась реальная угроза торможения работ, в которые я тогда активно включился. Понимал: мог вообще оказаться не у дел, столь велико было бюрократическое противодействие моим попыткам претворить в жизнь новые идеи.
Так оно и случилось. Сроки изготовления деталей затягивались. На мои устные обращения к главному конструктору, к главному инженеру я слышал лишь обещания разобраться. Обещания, к сожалению, повисали в воздухе.
Пришлось обратиться с письменной докладной на имя главного инженера А. Я. Фишера. Приведу ее полностью, чтобы показать, насколько трудно порой пробивались в жизнь новые конструкторские задумки. Срок на документе – 8 апреля 1952.
«При переводе меня на работу в отдел № 53 в министерстве и на заводе неоднократно говорилось, что все опытно-конструкторские работы будут и должны выполняться в экспериментальной мастерской ОГК (отдела главного конструктора) вне очереди.
Практически, начиная с начала 1949 года и по сей день, наблюдается обратное, то есть сроки изготовления самых незначительных опытных деталей цех (который, кстати сказать, называется опытным цехом) настолько затягивает, что каждый раз у конструкторов притупляется всякий интерес к исполнению нового.
У руководителей цеха вошло в практику откладывать изготовление опытных деталей на недели, а некоторые из них – и на долгие месяцы. Подобная практика вошла в систему работы отдела и цеха, что создало крайне нетерпимое положение с ведением опытных работ.
В защиту установившегося порядка руководители ОГК и цеха каждый раз выставляют причины систематической перегрузки цеха серийными и валовыми заказами.
Начиная с 1949 года практика показала, что ведение опытных тем в установившемся порядке в отделе постоянно приводило к срыву выполнения работ.
Учитывая значительное количество и большую важность опытных работ, утвержденных на 1952 год, прошу Вас дать соответствующее указание о выделении ряда цеховых работников и станков, закрепив их на изготовление опытных работ, создав таким образом спецгруппу, которая в работе подчинялась бы руководителям опытных тем.
Считаю, что только при таких условиях возможно будет успешно вести опытно-конструкторские работы».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});