Читать интересную книгу Что-то вроде любви - Леонид Филиппов

Есть к нас уже и "метатексты", и "гипертексты" - и в прямом, сетевом смысле и - теперь вот - в переносном. Пора, наверное, вводить понятие "интертекст" - особенно применительно к всеобще-архетипическим посылкам пелевинской прозы:

Однако , назад - к "современным прозаикам"! Слаповский о Пелевине высказался: "е больно, не смешно:" Обратного, как я понимаю, мы не дождемся. К счастью. Однако есть же профессионалы - им по статусу положено.

Иванова : Слаповский доказывает, что ум и воображение несомненно способны породить добротный уровень текста. И только.

Что же при этом возникает? Каков эффект? Возникает - особая темпе/лите/ратура. Горячо? Холодно? Тепло. Тепло. Тепло.

Ведущий Гм, и тут органолептически... Что ж, зато откровенно. Ладно. Пора от личного переходить к общественному. Есть целая болевая зона в разговорах о Пелевине: его взаимоотношения с историей как таковой и с литературой, уходящей в историю - отдельно. Уважаемые читатели! Критики! Высказываемся!

"Pelevin" Вообще мнение читателей, конечно, мне очень интересно. Мнение критиков... От них сложно ожидать каких-то искренних чувств. Они похожи на египетских плакальщиц, чьи слезы оплачены. И плачут вполсилы как-то.

Елена(????) Щеглова А есть ли что сказать сочинителям , ломающим всё и вся? Или перед нами своеобразная, несколько нервная реакция на непознаваемость жизни, на ее нескончаемую жестокость? Или сочинения романов, подобных "Чапаеву и Пустоте" - это какие-то, я бы сказала, отчаянные пляски небездарного человека, попросту пришедшего в ужас от того, что мир страшен, что ничего нового тут уже не скажешь, ничего не изменишь, и оттого остается одно - комбинировать новые и новые картинки, строить некие компьютерные схемы из обломков трагического былого, осеняя их то хохмами, то экскурсами в какие-то философские системы?

Ирина Роднянская Что его проповедь "вечного невозвращения" - в первую голову вопль сознания, оскорбленного окружающим неблагообразием, становится понятно с первых же эпизодов.

Бродский :сочетание крайних степеней отчаяния и отстранения. Психологически это более чем оправдано, ибо последнее часто бывает прямым следствием и выражением первого; особенно в случае чьей-либо смерти, исключающей возможность адекватной реакции. (е есть ли искусство вообще замена этой несуществующей эмоции? И поэтическое искусство в особенности?)

Ведущий Во всяком случае, можно утверждать, что любая настоящая литература - именно вот этот самый "вопль оскорбленного сознания"

Мелькиор де Вогюэ Писатель-реалист не принадлежит к тем, кто хочет и умеет находить рай в каких бы то ни было условиях человеческого существования.

Водитель "Победы" ( Петру Пустоте) Глупо, конечно, говорить с вами всерьез, но я должен заметить, что вы не первый порете эту чушь. Делать вид, что сомневаешься в реальности этого мира - самая малодушная форма ухода от этой реальности. Полное убожество, если хотите знать. есмотря на свою кажущуюся абсурдность, жестокость и бессмысленность, этот мир все же существует, не так ли?

Ведущий Это как будто взято сразу из нескольких статей о романе. Как обобщение. Даже те, кто "хвалит" Пелевина умудряются приписать ему мотив боязни, неприятия - перед лицом реального мира. еужели надо критикам объясчнять разницу между автором и его "лирическим героем?!

Щеглова : читаем мы не столько роман, сколько некую словеснокомпьютерную игру. Да и что, собственно говоря, реалистического может сказать автор о гражданской войне, равно, впрочем, как и о Великой Отечественной, и вообще о времени, которое он не видел и оттого представляет себе разве что по надоевшим схемам

Монтень Сюжет необходим одной лишь посредственности.

Александр Архангельский Зато здесь вполне может властвовать жесткая, тотальная идеологичность. Персонажи, "прописанные" Пелевиным в 90-х годах, - один другого хуже, один другого подлее, один другого тупее; напротив, революционные головорезы вроде Чапаева или Котовского (в отличие от их интеллектуальной обслуги - Брюсова, Фурманова) отмываются от пролитой крови, литературные образы отчуждаются от своих исторических прототипов, просветляются...

Ведущий (Мычит нечто нечленораздельное, видимо, потеряв дар речи.)

Дмитрий Быков о как еще может увидеть серебряный век герой, который существует не в конкретном времени, а лишь в собственном сознании? Разумеется, революционные времена поданы у Пелевина чрезвычайно книжно, но откуда, как не из книг мог Петр Пустота узнать что-то о своей любимой эпохе?..

И хотя это, чаще всего, не приметы реальности, а лишь наиболее общие клише, то есть реальность в наиболее опосредованном виде, представления о представлениях", но с ними Пелевин работает на ура.

Бродский Искусство часто оказывается "впереди прогресса", впереди истории, основным инструментом которой является - не уточнить ли нам Маркса - именно клише.

Роднянская Но у зримого воплощения авторских идей, у "картинки", есть своя, внефилософская, логика, и тут не ошибемся, сказав, что действие романа совершается-таки в эпоху Гражданской войны и в наши дни, и эти две эпохи "рифмуются", сополагаются и отражаются одна в другой

Ведущий у, рифмуются эпохи, рифмуются. Верно. Так это они сами рифмуются - закон жизни такой, что история повторяется. Тайна веков. И если на картине художника это видно, то говорит это только о его таланте. А эту самую рифмовку он мог как заметить, так и прозевать - дело десятое. Отразил спасибо.

Пушкин Дикость, подлость и невежесвто не уважают прошедшего , персмыкаясь перед одним настоящим.

Ведущий Но ведь именно в этом заединщики и обвиняют Пелевинав пренебрежении историей и прочими народным делами! Однако, если смотреть внимательно и всерьез - дело обстоит в точности наоборот. Ибо для них история - это лет пятьдесят назад - и всё. Максимум сто. А для Пелевина она - едина. Отсюда у него и смешение 1919 и 1991 - что за разница в истинном масштабе? То ли дело общее: архетип. А цельность мировосприятия несомненное достоинство любого писателя - хотя бы и с смой школярской точки зрения.

Щеглова В том-то и дело, что все это уже было! И родило все это то, что и могло, пожалуй, родить - реакцию какого-то странного, почти истеричного равнодушия вкупе с нахватанностью из самых разных областей, преимущественно философского содержания.

Ведущий Не слишком ли обтекаемо? Что означает выражение "преимущественно философского содержания"?! ельзя ли выражаться яснее ? Иначе может возникнуть опасение, будто уважаемый критик попросту боится залезать в дебри деталей - как бы не опростоволоситься:

Пелевин (устами Чапаева) Был бы ты философ, я б тебя выше, чем навоз в конюшне чистить, не поставил бы. А ты у меня эскадроном командуешь.

Он же (устами Петра Пустоты) А мент попался разговорчивый - потом оказалось, философский факультет кончал: Тут он покраснел даже и говорит что же это получается? Я в университете диплом по Гегелю писал, а теперь хожу тут с автоматом, а ты чего-то там прочитал в "ауке и Религии" и думаешь, что можно залезать в подвал и в реальности мира сомневаться?

Ведущий Вот прочитаешь такое, и поверишь в умение предсказывать автором книги уровень, тон и даже психологические (психоаналитические?..) корни высказываний об этой самой книге:Так и вижу уважаемых критиков, прописывающих Пелевину еженедельное обязательное рисование бюста Аристотеля (а Платона - спрятать подальше, в подвал!)- на предмет скорейшего и уверенного возвращения к реальности. А чтобы не отлынивал - отправить его делать эти упражнения в КПЗ.

Щеглова Отсюда внутренняя холодность пелевинского романа при том, что постоянно чувствуешь его вибрирующую нервность. Отсюда мастерство писателя, которое нельзя не увидеть в массе отлично выписанных новелл вроде боя на станции Лозовая:

Ведущий Какого боя ?!!!

Щеглова Ведь давно известно, что подлинная близость человека к Богу подразумевает под собой прежде всего взаимную приязнь людей.

Ведущий (крестится) О Господи! К какому еще Богу?! Мы о Пелевине говорим?!

Щеглова Эти-то писатели свой глубокий внутренний подтекст, если там он отыщется, ни на какое Царствие ебесное не ориентируют. о в горячем желании отыскать истину не впасть бы нам в другую крайность.

Ведущий Боюсь, беда наша и корень взаимонепонимания - в упорном приписывании всем без разбора собственных правил игры. Откуда следует, будто назначение труда писателя (или читателя) - отыскать истину? Что есть истина?.. И что вообще может означать "ориентировать подтекст на Царствие ебесное?!" Кто из нас тут больше оторвался от действительности - живой, добрый и ироничный реалист Виктор Пелевин или его критики, зовущие звать?

:Однако, напоминаю, мы говорили об отношении писателя к истории - и как к таковой, и к литературной.

Иванова В отличие от отечественных соц-артистов, устало эксплуатирующих остывший труп советского мифа, Виктор Пелевин относится к советскому прошлому не только с хищностью вампира, но и с завистью стилиста и вниманием метафизика