Читать интересную книгу Что искал Третий рейх в Советской Арктике. Секреты «полярных волков» - Сергей Ковалев

Особое внимание было обращено на обеспечение безопасности членов экипажа при аварийных ситуациях, а также на возможность установления аварийной радиосвязи. Для этого была изготовлена эксклюзивная радиостанция мощностью 1,5 ватта и весом всего 75 килограммов. Эта рация имела удобный педальный привод (типа велосипедного) для выработки необходимой питающей электроэнергии. Как устройство самой радиостанции, так и инструкция по ее применению были максимально упрощены. Это позволяло, в случае необходимости, успешно работать на таком устройстве даже человеку, совершенно ничего не понимающему в радиоделе.

На борт было погружено большое количество аварийно-спасательного оборудования, в том числе 5 надувных лодок специальной конструкции грузоподъемностью по 5 тонн, 2 байдарки, 23 саней, 12 палаток, 46 спальных мешков, оружие, боеприпасы, 500 килограммов аварийного провианта и 200 литров различных напитков, 4 тонны пеммикана (запасной провиант) на 60 дней. Каждый участник полета имел теплый шерстяной костюм, ботинки, подбитые медью, шерстяную фуфайку и кашне, кожаные рукавицы на меху и верхний ветронепроницаемый костюм. На дирижабле находились 600 литров воды и почта для заброски в отдаленные районы (120 килограммов). Кстати, именно почта стала причиной судьбоносной встречи некоторых, тогда еще не очень известных личностей, которые в недалеком будущем станут непосредственными участниками многих событий, связанных с проникновением нацистов в советский арктический сектор, но об этом речь впереди.

На борту дирижабля разместились 46 аэронавтов (15 ученых и немецкий экипаж). Советский Союз представляли профессор Рудольф Самойлович, профессор-аэролог Павел Молчанов, инженер-дирижаблестроитель Федор Ассберг, радист Эрнст Кренкель. Кроме них в экспедиции участвовали: представитель Швеции доктор Людекаль, один «безымянный» швейцарец и три столь же «безымянных» американца. Все остальные – германские «исследователи» (в их числе профессор Вайтман, журналист Виганд, специалист по радиотехнике Каролеюс, аэрогеодезисты Ашенбах и Бассе).

Научным руководителем экспедиции стал профессор Р. Самойлович, который более 30 лет жизни отдал освоению островов и морей советского сектора Арктики, а также угольных месторождений Шпицбергена.

Далекие от Берлина просторы Арктики всегда привлекали самое пристальное внимание германского руководства. Так было во времена правления семьи Гогенцоллернов. С приходом же к власти рейхсканцлера Адольфа Гитлера внимание стало более чем пристальным.

Конкретно о будущем полете над арктическими морями заговорили в 1929 году в Мурманске, на заседании рабочей аэроарктической группы, в работе которой принимал участие генеральный секретарь общества, тогда еще капитан, Вальтер Брунс.

На заседании было запланировано сразу несколько полетов немецких «цеппелинов» в советский высокоширотный сектор. По постановлению Совета Труда и Обороны СССР за две недели до готовящегося полета Всесоюзным обществом Гражданского воздушного флота по маршруту Архангельск – Канинская земля – остров Колгуев – Новая Земля – Земля Франца-Иосифа (бухта Тихая и мыс Флора) была направлена экспедиция в составе пяти человек с целью изыскания трассы для воздушной линии.

Официальные цели воздушной экспедиции на «цеппелине» были сугубо мирными: решение задач общегеографического характера. Предполагалось посетить отдаленные районы Арктики и произвести их аэрогеодезическую съемку. Кроме этого планировалось выявить технические возможности использования дирижабля в высокоширотной Арктике, провести различные исследования по маршруту. Участники полета собирались совершить посадку на острове Домашнем (у архипелага Северная Земля), где в тяжелых условиях вот уже полтора года работала советская полярная экспедиция Георгия Ушакова. По официальной заявке рейс «Графа Цеппелина» действительно рассматривался как пробный для изучения возможностей устройства полярной станции в Центральной Арктике.

106 часов над Советской Арктикой, но для науки ли?

Итак, 24 июля 1931 года LZ-127 вылетел из Фридрихсхафена (Южная Германия) и, сделав посадку в Берлине, через короткое время прибыл в Ленинград (приземлился на Комендантском аэродроме).

В Ленинграде воздухоплаватели долго не задержались. Потом они прошли над Белым морем, островом Моржовец, Канинским полуостровом и вышли в Баренцево море. Затем через новоземельский мыс Желания исследователи направились к арктическому архипелагу Земля Франца-Иосифа (ЗФИ). С помощью радиопеленгатора точно вышли сначала к мысу Флора, а затем и к бухте Тихая.

27 июля в бухте Тихой состоялась их встреча с ледокольным пароходом «Малыгин». Советский ледокол доставил в бухту почту и группу иностранных туристов. Правда, интерес последних не был ограничен только полетом международной экспедиции. Ведь всего год назад на ЗФИ был найден уголь. Какой в связи с этим будет дальнейшая роль этого арктического архипелага, пока еще никто не знал, хотя, разумеется, каждый из присутствующих здесь догадывался. Наиболее заметной (и единственно сегодня известной) фигурой среди иностранных туристов был… знаменитый итальянский полярный исследователь генерал Умберто Нобиле, не раз сам стремившийся попасть в центральные районы Арктики.

В бухте Тихой «Граф Цеппелин» совершил короткую посадку-приводнение (всего на 10–15 минут). До того как северный ветер начал бить его гондолу о разрозненные льдины, на борт дирижабля удалось принять небольшую часть подготовленной для воздухоплавателей почты, а доктору Эккенеру и профессору Молчанову переговорить с генералом Нобиле.

В продолжившемся полете над наименее изученными районами ЗФИ впервые была заснята береговая линия ряда арктических островов. Кроме того, было сделано несколько новых географических открытий, а также подтверждено или опровергнуто то, что ранее казалось сомнительным.

От Земли Франца-Иосифа весь дальнейший исследовательский рейс проходил под руководством Рудольфа Самойловича, который, как настоящий ученый широкого профиля, стремился использовать каждый час полетного времени для проведения исследований и научной работы. Более того, он сделал все, чтобы в столь короткое время полярникам удалось осмотреть как можно больше районов арктических архипелагов и островов, а также заполярной тундры. К тому же, правда совершенно по иной причине, стремилась и германская сторона.

В первую очередь обследовали малоизвестные Землю Георга и Землю Александры, где совсем недавно советскими полярниками были обнаружены угольные месторождения. Затем самый северный остров ЗФИ – остров Рудольфа.

После окончания работы над Землей Франца-Иосифа «Граф Цеппелин» полетел к архипелагу Северная Земля. По первоначальному замыслу дирижабль должен был приземлиться на острове Домашний и передать для группы Ушакова почту, взятую в Ленинграде и в бухте Тихой, а главное – забрать заболевшего начальника зимовки. Вероятно, здесь можно было проверить и возможности по выгрузке запасов для будущей научной станции.

Северная Земля давно привлекала внимание не только Норвегии, США и Швеции, но и Германии. Еще в 1928 году немцы собирались высадить здесь с «цеппелина» полярную экспедицию. В том же году на судне «Мориссей» собирались прийти сюда же американцы. А генерал У. Нобиле планировал обследовать архипелаг с воздуха на дирижабле «Италия». К тому же зимующая здесь экспедиция Георгия Ушакова открыла на одном из мысов в проливе Шокальского признаки оловорудного месторождения (позже данный мыс получил название Оловянный). Разработка месторождения могла иметь большое практическое значение для Советского Союза. Этот серебристо-белый мягкий металл был интересен и для развивающейся военной промышленности Германии, которая уже давно искала источники добычи олова по всему миру.

Кстати, эту часть согласованного и подписанного в Москве рейсового задания командир дирижабля капитан германских ВВС доктор Эккенер не выполнил. Впрочем, как не выполнил и последующие пункты задания об обязательном приземлении дирижабля в Ленинграде для передачи научных материалов, полученных во время полета.

Среди целей посещения Новой Земли были определение границ оледенения архипелага и изучение пролива Маточкин Шар. Обе задачи аэронавты успешно выполнили.

Покинув Арктику (через остров Колгуев) прежним маршрутом (над Архангельском, лесами Карелии и Ленинградом), дирижабль вернулся в Германию.

Однако сделать посадку в Ленинграде доктор Эккенер отказался, мотивируя это получением радиосводки о приближении непогоды с Рижского залива. Фактически же погода над городом 30 июля была превосходная. Скорее всего, германской стороне было необходимо исключить посадку в Ленинграде, где по предварительной договоренности «цеппелин» ждала группа советских аэронавтов для практического освоения дирижабля и дальнейшего перелета на обучение в Фридрихсхафен и недопущения выгрузки здесь отснятого фото– и киноматериала. Проходя над Ленинградом, с «Графа Цеппелина» сбросили два парашюта. Один с почтой, взятой на ледоколе «Малыгин», другой – с запиской Эккенера, короткой итоговой запиской Самойловича, рабочими дневниками Ассберга и Молчанова.