— Это я могу, — я уже. Игры закончились, Ева. Сминаю ее и опускаю на кровать, накрывая собой. Сомнения и страхи уплывают, когда она снова охотно целует меня в ответ.
Заставляю себя прервать наш поцелуй и прижимаюсь к ее лбу своим, ища ее взгляд. Но ее глаза все еще закрыты. Покрываю поцелуями ее шею, плечи. Мои руки пробираются ей под платье и тянут его вверх. Счастье распространяется по моему телу, когда она помогает мне и охотно отвечает на мои ласки. Знаю, теперь это навсегда будет частью меня.
Приподнимаюсь над ней, отбрасывая в сторону ее голубое платье и застываю. Она одета сейчас только в маленькие белые трусики и в смущение. Мне нужно избавиться от всех барьеров.
Пока я сбрасываю с себя шмотки, Ева переворачивается на живот, открывая мне спину. Но закрывая лицо. Я на мгновение застываю в замешательстве. Мне нужно видеть ее лицо. Но что-то подсказывает мне, что лучше подвести ее к этому медленно и мягко. Не словами. Я покажу ей руками и поцелуями, что она может мне полностью довериться.
Целую ее плечи и спину, опускаясь все ниже. Медленно стягиваю трусики. Раздвигаю руками ягодицы и скольжу пальцами к ее клитору. Провожу по складкам, разделяя их, кружа у ее центра, покусывая ее плечо. Я чувствую, что ей приятно, она влажная под моими пальцами, но напряжение в ней никуда не ушло. Ее тело посылает мне какие-то смешанные сигналы. Она скована. Но это не та скованность, на которую я могу влиять ласками. Это что-то глубже.
Мне нужно быть уверенным на сто процентов, что она хочет меня так же сильно, как и я ее.
Она не готова открыться мне. Наверное, я слишком поторопился.
Заставляю себя отпустить ее. Мне нужно...
18
ЕВА
— Я так сильно тебя хочу, — его голос вибрирует внутри меня, когда он хрипло шепчет, не отрывая своих губ от моих.
Его слова обволакивают мое сердце. И на мгновение мне кажется, что я не могу дышать. Я не должна заводить все так далеко. Но как устоять перед этими глазами? Перед его светом. Хочу закутаться в него, как в плед. Впитать.
Скоро настанет печаль.
Я уеду. Ему будет больно.
Я эгоистка.
Но разве не все мы?
Если у меня не будет завтра, то сегодня у меня никто не отнимет. Я просто хочу узнать, каково это.
Быть с ним.
И с чего я решила, что ему будет больно? Мы знакомы едва-едва. Я не знаю, кто я для него. У него таких, как я, наверняка десятки. Я видела с каким вожделением смотрела на него официантка в том кафе. И все девушки, где бы он ни появлялся.
Главное, не приближаться слишком близко. Разрешать себе чувствовать только наполовину. Никаких проникновенных моментов «глаза в глаза». Не влюбиться. И не дать ему влюбиться. И все будет нормально.
Теряюсь в его поцелуе, когда он тянет зубами мою нижнюю губу, потом целует уголки рта поочередно, левый и правый, и снова глубоко целует, словно хочет слиться со мной. Следовать моему плану становится все труднее. Особенно, когда мы прерываемся, и он прижимается своим лбом к моему, впиваясь пальцами в мои волосы на затылке. Это не больно. Лишь слегка тянет кожу. Это приятно, и, как по волшебству, находит отклик в моем клиторе, посылая в него новую волну возбуждения. Так тоже бывает? Рома, словно талантливый музыкант, играет на моем теле, как на инструменте.
Он тянет мое платье вверх, и я не в силах сопротивляться этому. Это то, чего я хочу. Если быть до конца честной с собой, это то, о чем я мечтала всю последнюю неделю. Пока он сбрасывает свою одежду, поворачиваюсь к нему спиной. Мне нельзя смотреть ему в глаза. Мы не должны влюбиться. Пусть это будет просто секс.
То, как нежно он целует мою спину, делает меня такой мокрой, какой я никогда и ни с кем не была раньше. Когда он кусает меня за плечо, это посылает электрический разряд прямо в мой центр, и я знаю, что готова кончить просто от этого. Он стягивает вниз мои промокшие трусики, и, когда он впервые дотрагивается до моей обнаженной плоти, мне требуются все мои силы, чтобы сдержать стон. Я сдерживаюсь и даже не знаю, зачем.
В его прикосновениях нет торопливости и похотливости. Как бы я не запрещала себе, я не могу не проникнуться этим моментом. Его прикосновения, его нежность навсегда останутся во мне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Иллюзия временна. Не поддавайся же ей»* Когда эти слова всплывают в моем борющемся сознании, я застываю от напряжения.
Внезапно Рома резко отстраняется.
— Давай спать, Ева. Уже поздно.
— Что?
Он ложится рядом и тянет одеяло на свое обнаженное смуглое тело.
— Ты разве не хочешь?..
— Главное, чего хочешь ты.
Я лежу все так же на животе и поджимаю под себя руки, когда он накрывает одеялом мою спину. Хочу вытянуть руку и прикоснуться к нему. Чего мне это стоит? Но меня словно сковало льдом.
Он почувствовал мою скованность? Неужели он читает меня, как открытую книгу? Даже если и так, почему его это остановило? Почему ему надо больше? Почему он не может просто заняться сексом, как все нормальные парни его возраста?
— Но а как же твой... твоя... — опускаю глаза ниже, туда, где под одеялом выпирает его эрекция.
— Все нормально.
— Уверен?
— Поспи немного, Ева.
Он закрывает глаза, заканчивая тем самым разговор и намекая на то, что мы действительно сейчас будем спать.
Может он думает, что я не хочу его? Но я хочу. Просто мне нельзя открываться ему. Не нужно давать ему никаких ложных надежд.
По той же причине моя рука зависает в воздухе, когда я все же тянусь в порыве к его лицу. Его глаза плотно закрыты. Но он вздрагивает, словно чувствует движение моей руки. Быстро прячу ее обратно под грудь.
Видимо я провалилась в дремоту. Потому что, когда я в следующий раз распахиваю глаза, за окном уже зачинается рассвет. Я подвинула кровать так, что даже с первыми признаками утренней зари свет начинает струиться по постели. Сейчас, когда Рома здесь, света, кажется, еще больше.
Он смотрит прямо на меня. Он так близко на подушке. Как долго он не спит? Не успеваю спросонья спрятать взгляд. Рома ловит его и удерживает. Когда он так смотрит, мне точно не отвести глаз. Только утром почему-то я этого не боюсь. Он был прав. Спать вот так рядышком — это что-то меняет. У утра другое настроение. И я готова рискнуть.
— Привет, — улыбаюсь ему глазами, и это словно сигнал для него.
Он приближает свое лицо ко мне и касается меня мягким поцелуем. К черту все. Я отвечаю. Со всей страстью, которая сейчас расцветает во мне. Он, правильно понимая намек, сбрасывает с нас одеяло, притягивает меня к себе, переворачивает на спину и накрывает меня поцелуем и собой.
*****************************
* Винсент Ван Гог
19
РОМАН
Я не буду торопиться,
У меня есть все время мира,
Чтобы завоевать тебя.
Так было предначертано небесами,
Так задумано свыше.
Ты будешь рядом со мной.
Ты можешь убегать, но тебе не скрыться.
Я буду терпеливо ждать,
Пока ты не увидишь знаки.
И не придешь в мои раскрытые объятия.
Открой глаза!
Тебе не обратить реку судьбы вспять.
Перевод песни It's No Good — Depeche Mode
Накрываю ее собой, как одеялом. Ощущение ее тепла на моей обнаженной коже — это опыт, который ни с чем не сравниться. Настолько волшебный, что я хотел бы забыть его, чтобы переживать этот момент снова и снова.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Когда я прижимаюсь членом к ее бедру, из меня вырывается стон. Я медленно покачиваюсь на ней, проявляя чудеса сдержанности, чтобы не вонзиться в нее. В конце концов, мы дойдем до этого, но не сегодня.