приказ императора, значит, спокойно пошлешь семейку Ли-Тлоф в бездну вместе с их дочуркой. У тебя появится время на личные проекты, а с поддержкой Кель-Раррша возможно и дополнительное финансирование от Совета магов. Вдобавок, статус женатого человека избавит от ежегодного участия в ярмарке невест. К тому же, сам подумай, скольких детей успеет родить светлая, пока не загнется от губительного воздействия темной магии? Одного-двух? А после будешь свободен, как ветер. Зато обеспечишь себя наследниками, пока империя подготовится к новому удару.
— Ты забываешь, что эти пару лет я вынужден буду довольствоваться только одной женщиной! — скривился лорд. — Я ж со скуки сдохну. Слышал, светлые холодны в постели и не способны доставить мужчине удовольствие.
— У всего есть цена, — возразил герцог. — И я бы не назвал девчонку холодной. Видел, с каким апломбом заявилась на прием? Сам же с нее взгляда не сводил, я это заметил. У тебя и сейчас глаза горят в предвкушении брачной ночи. Это мое решение, как главы рода, и тебе придется с ним смириться.
— Ну, хорошо, — сдался будущий муженек. — Допустим, я соглашусь на этот брак. Но уже завтра мне предстоит вернуться на службу. Через пару дней там бездна, что будет творится.
— Не вижу проблемы. Главное — брак консумируй! Пусть эти светлые уберутся отсюда побыстрее. А дальше делай, что хочешь. Например, оставь ее здесь на первое время. Подыщешь дом, наймешь слуг и охрану, а после перевезешь туда жену. Не станешь же ты приводить светлую в холостяцкую квартиру?
— Вот уж точно — нет! — фыркнул лорд. — Моей жене там нечего делать. Ты прав, брат. Первое время не до супруги будет, а когда приемная волна спадет, тогда и решу по ситуации.
На этом разговор братьев завершился, и они оба покинули кабинет. Я тихонько выбралась из шкафа, негодуя от той участи, что уготовили мне темные. Значит, использовать решили и уморить рождением наследников? Ну, нет! Я вам не светлая, чтобы покорной овцой идти на заклание. Может, для Кейтлин этот брак был жертвой во имя родной страны, но для меня — натуральное убийство с отложенным по времени результатом. Учитывая, какие «приятные» мгновения доставила проверка некромансера, нетрудно догадаться, что от перенасыщения темной силой я попросту загнусь.
Бежать надо отсюда, и подальше! Вот только куда? — в поисках информации и того, что могло бы пригодиться для побега, сунула нос в бумаги на столе герцога, порылась в ящиках.
Моей добычей стал увесистый мешочек с монетами и карта империи Рован-Тай. Еще на глаза попались книги по темной магии и целительству. Жаль, многое в руках не унесешь. Да и заметно было бы, пропади они с полок в большом количестве. Помимо этого, в кабинете находилась куча дорогих вещей вроде ручки с золотым тиснением или канцелярского набора из натурального камня. Но на каждой стоял герб Кор-Лингов — слишком приметный, чтобы рассчитывать на продажу. Ведь меня обязательно будут искать, а это заметный след. Даже от перстня, что подарил хозяин дома, необходимо избавиться.
Примерный план побега у меня уже вырисовывался, остались детали. Например, получится ли ускользнуть из замка до брачной церемонии? Что-то подсказывало, этого не допустят ни светлые, ни темные. Значит, свадьбы и того, что за этим последует, не избежать. Зато после церемонии никому до меня не будет дела. Выжду подходящего момента и сбегу. Но в одиночку подобное не провернуть. Мне срочно требовался союзник. И, кроме Лавны Глэр, я не видела других кандидатур.
Не знаю, каким чудом, но мне удалось вернуться в свою комнату прежде, чем обнаружили пропажу. Перед уходом я сложила подушки на кровати и накрыла их покрывалом так, чтобы создавалось впечатление спящего человека. Слуги, если и заглядывали, то были уверены в том, что я отдыхаю. Та же кормилица грудью бы встала на мою защиту, уповая на те невзгоды, что мне довелось пережить. Лавна и пришла меня будить, сообщив, что до церемонии осталось немного времени.
Ванну я уже принимала после подземелий и меня сильно озадачил факт, что самой мыться не полагалось. Для этого имелись служанки, аккуратно поливающие теплой водичкой и мягкими движениями смывающие въевшуюся в кожу грязь. Положение обязывало пользоваться этими привилегиями, вот и пришлось смириться. Я представила, что попала в элитный косметический салон, и с удовольствием отдалась в заботливые руки девушек.
— Вы позволите? — робко спросила темная, указывая на туалетный столик, забитый баночками румян, теней и прочих косметических принадлежностей.
— Только не слишком ярко, — разрешила себя накрасить. — Подчеркните глаза и нанесите блеск на губы.
Лавна, бдительно наблюдающая за процессом, недовольно засопела.
— Не пристало светлой леди использовать все эти ухищрения. Достаточно природной красоты, которой вас щедро одарили матушка с батюшкой.
— Разве здесь есть ценители подобной красоты? — удивленно вскинула бровь. — Тем более, такую Кейт гости уже видели. А новая, будь уверена, всех еще удивит. В конце концов, ровантайки привыкли к подобным ухищрениям. Как будущая жена лорда, я докажу, что ничуть не хуже темных.
Я точно знала, как косметика способна изменить внешность. А тут в наличии белесые реснички, хоть и густые, брови светлые — никакой выразительности. Вдобавок, захотелось вдруг проучить одного нахала, вздумавшего обозвать меня посмешищем. Посмотрим, кто еще над кем посмеется.
Замуж в империи Рован-Тай невесты выходили в красном. Но герцогиня де Мара придерживалась традиций родины, а потому на первом обряде появилась в белом наряде. Его-то мне и принесли, тщательно отутюжив и почистив с прошлого раза. Я приложила к себе пышное платье с многочисленными рюшами и оборками и поняла, что не желаю быть похожей на зефирку. К тому же не всем блондинкам подходил белый цвет, и Кейт не исключение. Бледная моль, хотя и симпатичная.
— А другие варианты есть? — поинтересовалась у Лавны, на что та испуганно замотала головой.
— Зачем другие варианты? Это платье работы латранских мастериц. Посмотри, какая искусная вышивка! — указала на корсет, расшитый серебряной нитью. — А кружево? А нежнейший шелк? Наряд обошелся твоему отцу в кругленькую сумму.
— И что, теперь его до самой смерти носить? — капризно поджала губы. — Я уже