МОРИС. Почему нет?
МАДЛЕН. Не согласна! Я не собираюсь с вами уезжать! Сколько раз еще мне это повторять?!
МОРИС. Ваши аргументы!?
МАДЛЕН. Во — первых, я вас не знаю! Приехали, сделали массаж и что еще мне известно? Что у ваших родителей имеются деньги. Что вам нельзя есть яйца. Что утром на почте вы встретили женщину и предложили ей с вами уехать!
МОРИС. Она отказалась.
МАДЛЕН. Само собой разумеется, что отказалась.
МОРИС. Я вам не нравлюсь?
МАДЛЕН. Не в этом дело!
МОРИС. Мне нужна ясность! Скажите честно: во мне есть что-то отталкивающее? Чем я отличаюсь от других?
МАДЛЕН. Нет, ничего такого.
МОРИС. Вы уверены?
МАДЛЕН. Да, абсолютно!
МОРИС. Или просто не хотите меня огорчить?
МАДЛЕН. Уверена.
МОРИС. Если бы вы знали, как долго я мучаюсь этой проблемой! Часами изучаю себя каждый день. Не кривые ли у меня ноги, не пахнет ли изо рта, не мутный ли у меня взгляд.
МАДЛЕН. Да, нет, с чего вы взяли!
МОРИС. Пожалуйста, дайте себе труд меня разглядеть.
МАДЛЕН. Достаточно и одного взгляда.
МОРИС. Тогда объясните мне, почему не хотите со мной уехать. Почему всегда выбор падает на другого мужчину, а не на меня? Вот, чего я никогда не мог понять. Он моложе меня?
МАДЛЕН. Нет.
МОРИС. Не умней и не занятней — это точно. Может, богаче?
МАДЛЕН. Мне это неизвестно.
МОРИС. Красивее, быть может?
МАДЛЕН. Не сказала бы.
МОРИС. Итак, что мы имеем?! С одной стороны, мужчина — не красавец, не так, чтобы юный, и он опаздывает. С другой, я уже здесь: свободный, спокойный, при достаточном капитале и прошу только одного — уехать со мной! Немедленно! А женщина не хочет! С ума сойти! Она не желает! (Разгорячился). Всё вокруг вопиет — стоит только оглядеться: ветры дуют, светофоры не работают, дети производят оружие, люди слоняются туда — сюда в непонятном направлении, обещают невесть что, мозговые нарушения умножаются, сельские жители жгут леса, прорицатели утверждают, что Господь сам с собой не согласен… И что тогда может нас спасти, — спрашиваю я?! Единственная вещь, другой я не вижу! А вы от нее упрямо отказываетесь! Это уже в высшей степени экстравагантно!
Дверь спальни открывается. Появляется Господин Астрюк в рубашке и босиком.
ГОСПОДИН АСТРЮК. Умоляю тебя, Морис, не так громко!
Пауза. Морис отходит от Мадлен и садится на расстоянии. Господин Астрюк возвращается в спальню, приговаривая:
ГОСПОДИН АСТРЮК. Один — единственный человек умирает хочет спать, так нет же, не дают!
Закрывает дверь спальни.
СЛУЖАЩАЯ (Морису). Хотите еще что-нибудь добавить?
МОРИС. Добавить к чему?
СЛУЖАЩАЯ. К тому, что вы только что сказали. Это интересно.
МОРИС. Нет, ничего.
СЛУЖАЩАЯ. Ладно. В таком случае я пошла. Не прощаюсь. Мне нужно привезти Генерала и Генеральшу (Морису). До свидания, мсье.
МОРИС. До свидания, мадам.
СЛУЖАЩАЯ. Мадемуазель.
МОРИС. До свидания, Мадемуазель.
СЛУЖАЩАЯ. Мне не слишком удалось вам помочь. Наверное, потому что здесь были люди. Знаете, что вам совершенно необходимо? Побольше свежего воздуха. Простор. Чтобы я взяла вас с собой в Африку этой зимой. Ходить в полотняной одежде. По саванне. Долго.
МОРИС. Побаиваюсь я просторов.
СЛУЖАЩАЯ. Почему?
МОРИС. По многим причинам. Просторов и ветра.
СЛУЖАЩАЯ. Или еще повидать людей очень бедных. Нищих, умирающих. Всеми брошенных, обкуренных. Иногда это чрезвычайно полезно.
МОРИС. Разные жизни достаются людям. Одни живут, как сухие деревья или сучки. Другие — как шелк или шампанское, а некоторые — как алмазы.
СЛУЖАЩАЯ. А вы?
МОРИС. У меня урезанные амбиции. Я мечтаю о жизни фарфора. И ни о какой другой.
СЛУЖАЩАЯ. Но у вас ее нет?
МОРИС. Разумеется, нет. Вы же сами видите! У меня жизнь клеенки или чертовой кожи. А, когда я встречаю свой единственный шанс, единственную возможность метаморфозы, она говорит мне бесповоротное НЕТ.
Служащая агентства смотрит на него, потом молча отходит от Мориса и направляется к двери.
МОРИС. Вы уходите?
СЛУЖАЩАЯ. Да.
МОРИС. Уходите, не показав мне квартиры?
СЛУЖАЩАЯ. Простите?
МОРИС. Я же сказал, что хочу снять эту квартиру. Сказал или не сказал?
СЛУЖАЩАЯ. Вы так сказали?
МОРИС. Вы мне ее покажете или нет?
СЛУЖАЩАЯ. Ну, конечно… Это моя обязанность…
МОРИС. Так действуйте!
СЛУЖАЩАЯ. Начнем отсюда?
МОРИС. Начинайте, откуда хотите.
Служащая начинает показывать квартиру.
СЛУЖАЩАЯ. Так вот, здесь — гостиная… Пятьдесят два квадратных метра…Полностью меблированная, очень удобная…Солнце целый день…Стоимость квартиры, разумеется, определяет терраса…К сожалению, вы видели ее в неудачный, слишком ветреный день, вам не повезло…
Они уходят. Мадлен и Этьен остаются одни. Пауза.
ЭТЬЕН. Ты — такая пунктуальная женщина! Как, должно быть, мучительно это ожидание.
МАДЛЕН. Ты считаешь, я пунктуальная?
ЭТЬЕН. Ты — просто маньяк пунктуальности. Просто не отдаешь себе в этом отчет.
МАДЛЕН. Маньяк?
ЭТЬЕН. Да.
МАДЛЕН. Ты хочешь сказать вообще, или имеешь в виду какие-то отдельные случаи?
ЭТЬЕН. Вообще.
МАДЛЕН. Не знала этого за собой.
ЭТЬЕН. Ты больше, чем пунктуальная, потому что чаще всего приходишь раньше назначенного времени: на вокзал, в кино, повсюду.
МАДЛЕН. О тебе этого не скажешь.
ЭТЬЕН. Ты всегда торопишься, ходишь быстро, постоянно поглядываешь на часы. Только куда-нибудь придешь, а уже надо уходить. В результате жить с тобой оказывается чрезвычайно утомительно
МАДЛЕН. Скоро ты сможешь отдохнуть.
ЭТЬЕН. Ты еще не уехала.
МАДЛЕН. Я тебе мешаю?
ЭТЬЕН. То есть?
МАДЛЕН (Повышая голос). Тебе неприятно, что я жду здесь, вместе с тобой. Хочешь, я спущусь вниз и буду ждать в холле? А то могу и на улице, на ветру. Как пожелаешь. Скажи, чтобы я убралась как можно быстрее и дала тебе возможность отдохнуть.
ЭТЬЕН. Мне бы хотелось, чтобы ты приняла решение.
МАДЛЕН. Свое решение я уже приняла! Я жду здесь! Пока он не приедет! Даже, если ждать придется долго! До завтра! До следующего года!
Дверь спальни открывается. Появляется господин Астрюк.
ГОСПОДИН АСТРЮК. Пожалуйста, нельзя ли чуть тише? Я только — только задремал.
ЭТЬЕН. И мы вас разбудили?
ГОСПОДИН АСТРЮК. На самом интересном месте.
ЭТЬЕН. И что это был за сон? Расскажите мне.
ГОСПОДИН АСТРЮК. Вижу очень красивую женщину, стоящую возле моей кровати. Глядя на меня, она обеими руками сооружает на голове тюрбан. Но куски белой ткани переплетаются так непостижимо, что, несмотря на все мое внимание, я никак не могу понять, каким образом тюрбан остается на своем месте. Женщина терпеливо начинает снова и снова, и движения ее полны неизъяснимого изящества.
МАДЛЕН. Очень понятный сон.
ГОСПОДИН АСТРЮК. Я весь внимание.
В этот момент Служащая из агентства спускается с террасы вне себя от волнения. Кричит:
СЛУЖАЩАЯ. На помощь!..Скорее!..О, господи боже!..Помогите!
ГОСПОДИН АСТРЮК. Что случилось?
СЛУЖАЩАЯ. Этот господин…Друг ваш…О, Боже, боже!..
ГОСПОДИН АСТРЮК. Что с ним?
СЛУЖАЩАЯ. Он спрыгнул с террасы!
МАДЛЕН. Что?
ГОСПОДИН АСТРЮК. Спрыгнул… Ах, сукин сын! Ах, в бога душу!..Морис!
В одной рубашке и босиком Господин Астрюк мчится на террасу, а Служащая взволнованно рассказывает окружающим подробности.
МАДЛЕН. Он спрыгнул вниз?
СЛУЖАЩАЯ. Да! С пятого этажа!..Только со мной могут случиться подобные истории…В прошлом году в трехкомнатной квартире в Жюсьё…Как же мне не везет! Что скажет Господин Дюнуайе?
ЭТЬЕН. И что же случилось с вами в той трехкомнатной квартире?
СЛУЖАЩАЯ. В Жюсьё?