насыться и восстановить силы, так что самообладания, признаться, хватит на несколько часов. На полдня в лучшем случае. Вампиры пьют кровь не реже раза в сутки. В противном случае, все процессы замедляются, мы слабеем, а клетки нашей собственной крови начинают разрушаться.
— Ты ничего не помнишь и знаешь такие вещи? — удивился я, сплетая пальцы и положив на них подбородок. Всё происходящее казалось началом очень странной и запутанной истории с плохим концом. Для меня.
Николь вздохнула, опустила глаза.
— Иронично, не правда ли? Я помню своё имя, но не помню, кто мне его дал. Помню свою суть и ничего о личности, какой я была. Помню о существовании двух миров, но не смогу назвать своей родины. Думаю, я попала в большую беду, но и о ней не помню ровным счётом ничего…
Мы помолчали. Бывают моменты, разговоры и чувства, которые не требуют слов. Для которых тишина — меньшее из зол. Я не мог представить в полной мере, что испытывает человек (или вампир, не суть), потерявший память.
По молодости я свалился с мотоцикла на полном ходу. Поломался и заработал сотрясение мозга. Когда очнулся в больничной палате, первые минуты сознательной жизни не мог вспомнить, кто я, где нахожусь, что происходит.
Тогда я испытал такой страх, что помню с кристальной ясностью по сей день. Прошло минут десять-пятнадцать, и воспоминания вернулись. А я чуть не сошёл с ума.
Каково же жить с подобной растерянностью, страхом и непониманием каждый свой день?..
Вздохнув, я поднялся на ноги и велел Велкому — встроенному виртуальному помощнику — набрать номер телефона. Николь перевела удивлённый и встревоженный взгляд с моего лица на сотовый в руке. Слушая в нём гудки, я прошёлся до панорамных окон. Как же я их ненавидел со своим специфическим отношением к высоте.
Час был поздний, так что оставалось полагаться на то, что Манополис, как и его жители, никогда не спит. К большому везению, в динамике послышался деловой, совсем не заспанный голос:
— Кросс, дорогой, ты хоть знаешь, сколько стоит минута моего внимания в такое время? — девушка не выходила из роли даже в телефонном разговоре.
Я знал. У моих львиц ночь являлась основным периодом для охоты. Знал также и то, что раз взяла трубку и начала с философских риторических вопросов, значит, не в работе, а деланная строгость капризного голоска — лишь способ развлечь себя и меня.
— Привет, Дженна, детка, — поприветствовал подругу, автоматически переключаясь на её язык.
Вообще-то я терпеть не могу этих «детка» и «киска», однако в ночной сфере девчонки слышат подобные обращения изо дня в день, в связи с чем срастаются с ними кожей, и те становятся если не родными, то вполне обыденными.
— Ты же помнишь, кто выбил тебе место под солнцем, когда ты приехала в большой город с амбициями до небес и полным отсутствием понимания, как их реализовать? Угу. Пришло время ответного одолжения.
— Я знала, что рано или поздно ты соблазнишься, милый, но и представить не могла, что это буду я, — голос польщённой красотки смягчился, стал тягучим, как мёд. Я усмехнулся одними губами — с самооценкой у этих куколок всё в порядке. — Тебе несказанно повезло, Марк, на остаток ночи я свободна. У тебя, у меня или хочешь чего-то особенного?..
— Кто, если не ты, Дженна?.. — отозвался я, решив до поры потешить эго девушки.
Флирт для ночных прелестниц не просто стихия, а воздух, которым они дышат, из которого состоят. Ну, и конечно метод продаж. Требуется некоторое время, чтобы перестать удивляться или смущаться при постоянном близком общении с ними, зато потом, когда вырабатывается иммунитет, начинаешь говорить на их языке с той же лёгкостью, что и его носительницы:
— У меня. Если не станешь задерживаться, под утро угощу завтраком.
— Твой пыл меня заводит, — засмеялась Дженна и, попросив скинуть ей в мессенджер точный адрес, отключилась.
Вообще говоря, успешные девочки вроде неё сами кого хочешь угостят и завтраком, и обедом, и ужином. Заработки у них могут превышать мои скромные доходы раз эдак в десять. Я не шучу и не преувеличиваю. Подняться тяжело, ещё тяжелее выдержать конкуренцию, однако пробившись к вершине, сорвёшь куш. Правда цена успеха — не только тело, но и душа.
Среди прекрасных блудниц Манополиса мало счастливых. Счастье — не их удел, равно как и любовь. Это бизнес, и бизнес очень жёсткий. Туда идут не от хорошей жизни и не от большого ума. А потому и контингент попадается ну о-очень разный.
Есть девочки поразительно умные и предприимчивые, за таких я порой болею всей душой. Есть девочки тупые и ограниченные, как пробка. Если не строят из себя всезнаек — уже успех. Вот эти в редких случаях и бывают счастливыми. Общее для всех одно: сгорают, как свечки. Дженне месяц назад исполнилось двадцать три. Выглядит подруга под тридцать. А ведь ей хватает мозгов не курить и не принимать.
Николь с любопытством наблюдала за мной, но помалкивала. Когда я вернулся к ней, не произнесла ни звука, только обратила к лицу взгляд, полный невысказанного вопроса.
Не скажу, чтобы моё решение было очень обдуманным, вероятно, немного спонтанным, однако я не видел в нём вреда ни для одной из сторон. А вот выход из сложившейся ситуации — да. Мозг соображал лихорадочно, наверное, сказывалась усталость и отсутствие сна. Я зевнул так, что нижняя челюсть щёлкнула и заставила поморщиться.
— Дженна — моя знакомая. Она… оказывает людям услуги интимного характера. За деньги. Но этой ночью она окажет услугу иного рода… Тебе. Вернёт самообладание, — глаза собеседницы загорелись при одном намёке на позднюю трапезу.
К счастью, не потусторонним алым пламенем, я всего лишь радостным, пусть и удивлённым возбуждением.
«Интересно, а у носферату есть тот самый интимный характер?» — с опозданием задумался я и тут же выкинул отвлечённый вздор из головы. Требовалось сконцентрироваться на других вещах.
— Я надеюсь на твою дальновидность, Николь. Будь осторожна, если хочешь заручиться доверием защитника и проводника в чужом мире. Если увижу, что ты готова причинить девушке вред, то удушу серебряной цепочкой в тот же миг. Ты поняла меня?
— Так она куртизанка? — с пониманием улыбнулась вампирша.
Почесав в затылке, я призвал всю свою сообразительность, чтобы припомнить, что это слово значит. Если я не ошибался, то в общем-то оно подходило по всем параметрам.
— Справедливо, — согласилась она. — Ты делаешь мне большое одолжение… Спасибо. Я больше не подведу тебя. Мне не понравилось ни на холоде, ни на лестнице, — в невинных ясных