Читать интересную книгу Змеи и серьги - Хитоми Канехара

— Очень рад, что вы смогли приехать.

В раздевалке нам, девушкам, всем до единой выдали напрокат кимоно. Я, прежде чем самой одеться, тем девчонкам помогла, которые правильно надевать кимоно не умели. Я, когда только-только начинала, тоже не знала, что с этими кимоно как, но смотрела на других — и выучилась потихоньку, теперь — легче легкого. Мне кимоно досталось ярко-алое, да еще пришлось парик нацепить с длинными, прямыми темно-каштановыми волосами, я его с собой привезла. Понимаете, нельзя работать хостесс-девушкой на респектабельной вечеринке, если у тебя волосы в золотистый цвет вытравлены, но и перекрашиваться заново ради одного вечера тоже как-то в лом.

Засовываю под парик последние выбивающиеся локончики… тут ко мне менеджер подходит и начинает:

— Мисс Накадзава…

До сих пор помню, как мне тогда смешно стало: меня ведь никто по фамилии уже чер-те сколько времени не называл.

— Э-э-э… ваши серьги… — говорит менеджер извиняющимся тоном.

— Ой, точно, — вспоминаю, хватаясь за свои серьги. Почти забыла! Нет, если на тебе обычные сережки надеты — не важно, дело твое, но шоп «невидимки» и впрямь не очень-то с кимоно сочетаются… а еще меньше они сочетаются с респектабельной корпоративной вечеринкой, что нет, то нет. Приходится вытаскивать все свои пять гаек и запихивать их в косметичку. Запихиваю — и опять краем глаза замечаю те два зуба. Снова задумываюсь — Ама, тот гангстер… Интересно, а полиция заметила, что на месте преступления двух зубов не хватает?

— Мисс Накадзава?

Снова мой менеджер. Начинаю малость раздражаться. Оборачиваюсь. Говорю:

— Да?

Уж и не знаю, что он мне вообще сказать собирался, но когда я к нему повернулась, физиономия у него сделалась изумленная. Спрашивает:

— Это у вас что — пирсинг?

Он язык мой в виду имеет, яснее ясного.

— Да, именно так.

— Ну а СНЯТЬ его вы можете?

— Видите ли, дело в том, что я его только что сделала. Так что мне, по правде, будет не очень удобно его снимать.

— А-а, — тянет он, морщится и думает, что бы такое ответить. Но придумать не успевает. Я прерываю:

— Не беспокойтесь, все будет замечательно. Ведь я же не собираюсь рот до ушей разевать или что-то в этом роде, — а вдобавок к этому — льстивая, ласковая улыбка.

— О, ну тогда — ладно, — мямлит он, лицо наконец светлеет — это я улыбнулась еще ярче. Он за мою улыбку ноги мне целовать готов, прочие девушки в курсе. Должно быть, не последняя причина, почему многие из них не больно-то меня любят.

Выходим в банкетный зал с подносами. Разносим напитки, преподносим улыбки. Самая обычная, унылая корпоративная вечеринка-фуршет. Чуть погодя мы с Юри, одной из немногих девчонок, с которыми у меня кое-как складывается, выскальзываем в подсобку. Делаем вид, что пустые бутылки разбираем, а сами пиво дуем и пирс мой в языке вдохновенно обсуждаем.

— Прямо не верю — ты дырку себе в языке пробила?!

Реакция — почти в точности как у Маки.

— Это все из-за парня, да? — Юри хихикает, стреляет глазками в мизинец, предполагаемого парня изображающий.

— Может, и так. Только мне сначала язык понравился, а уж только потом — парень.

Довольно скоро разговор переходит с языков на секс, так что, когда менеджер заявился — назад в зал нас звать, — мы уже обе изрядно развеселились. Выпиваем по последнему глоточку пива, быстренько пшикаем себе в рот освежающими спреями и возвращаемся на вечеринку.

К концу фуршета — я подсчитала — у меня аж тринадцать визиток набралось, все — от высокопоставленных служащих. После вечеринки разглядываем с Юри, что мы такое получили.

— А вот этот вроде ничего… Директор по менеджменту! — Юри рассортировывает визитки по принципу личных предпочтений.

— Одно плохо — ну никак рожу его вспомнить не могу! Может, ему вообще сто лет в обед!

Нет. Что до меня — абсолютно не воспринимаю всех этих крутых мужиков в дорогих костюмах. Да и им, уверена, девушка с «гвоздиком» в языке — без надобности. Хотя я на подобных увеселениях всегда успех имею, милую, скромную японскую девушку изображаю не без таланта, вот таких визиток просто ворохи получаю… Только ведь на деле-то они совсем не мне эти карточки суют! Просто — персонажу, роль которого я временно играю! Гляжу в зеркало. Думаю — ладно, вот разрежу наконец себе язык надвое — и никогда больше такой работой заниматься не стану. Скорее бы только дыра растянулась…

Еще одна вечеринка, другой отель, все остальное — один в один, и в восемь вечера наконец работа закончена. Идем с Юри в контору, чтоб денежки свои получить. Потом решаем и к метро идти вместе. Бредем не торопясь… тут у меня мобильник звонит. Юри опять принимается жестами моего бойфренда изображать, бровь вскидывает, хохочет. Вижу — на экране имя Амы высвечивается. Вспоминаю — я ж не только записку ему оставить забыла, даже эсэмэску не послала!

— Алло! Луи? Ты где? Ты что там делаешь? — забрасывает меня вопросами, рта не закрывает, а голос — словно вот-вот расплачется.

— Извини. Мне неожиданно позвонили, предложили хостесс-девушкой поработать. Я сейчас уже домой возвращаюсь.

— Чего?! Я и не знал, что ты работаешь! И в каком таком смысле — хостесс-девушкой?!

— Эй-эй. Угомонись. Это так, приработка обыкновенная. Ничего криминального.

Юри глядит, как я изнываю под грузом вопросов, и честно старается в голос не заржать. Наконец Амо малость утихомиривается, и мы соглашаемся встретиться у нашей станции метро. Даю отбой. Юри в туже секунду начинает визжать от хохота.

— А он и впрямь на коротком поводке тебя водит, так?

— Да ну, он прямо как маленький.

— Ой, а по-моему, это ТАК мило! — подпихивает она меня локтем.

М-да, думаю. Эх, был бы он ТОЛЬКО МИЛЫМ… Вздыхаю. На станции мы с Юри расходимся и домой едем уже поодиночке. Трясусь в поезде двадцать минут, потом, когда до остановки своей доехала, через ступеньку несусь наверх, к выходу.

Вижу — Ама уже по ту сторону турникета стоит. Машу ему рукой. Он в ответ машет, но физиономия у него при этом — до ужаса несчастная.

— Я домой вернулся, а тебя нет! Ни записки, ничего! Я уж решил — ты меня бросила! Я за тебя реально переживал!.. — и все это он мне единым духом выдает, без остановки, пока мы садимся за столик и заказываем пиво в ресторанчике «якинику».[4]

— Зато теперь, — отвечаю, — можем чуть-чуть пороскошествовать.

Ама все о работе моей расспрашивал. Наконец убедился кое-как, что ничего непотребного со мной там не происходит, и заулыбался, как обычно.

— Жалко, — говорит, — я тебя в кимоно не видел, — и лимон на тарелку мне выдавливает.

Пиво классное было, хорошо пошло, а мясо — так вообще неописуемо прекрасное. Действительно, не ужин — совершенство. Смешно, да? В смысле — это ж я, которая столько ныла, что работать приходится! Но после работы пиво кажется намного вкуснее… вот, кстати, и все, что в работе есть приятного! Настроение у меня — хорошее. Делаю Аме комплименты по поводу его нового цвета волос, шуточкам его дурацким смеюсь. Кажется, все в порядке… волосы у Амы — пепельные, а смех — счастливый… и как будто ничего плохого с нами никогда не случится!

Лето уже кончилось, но жара еще наплывала отовсюду. Считай, три недели прошло с того дня, как Шиба-сан мне в «Желании» тату Кирина показал, и наконец он позвонил.

— Затрахался, — смеется, — вконец я этот рисунок делать, — а потом объяснять стал, с излишними, по-моему, подробностями, почему ему так тяжко пришлось. Напоследок сказал: — Дождаться не могу тебе его показать.

А я к тому времени уже свой пирс на двенадцатиграммовый заменила.

На следующий день говорю Аме — хочу, мол, новые сережки посмотреть. Отправляемся на пару в «Желание». Пришли, а Шиба-сан нас в заднюю комнату зовет и достает из ящика стола листок бумаги.

— Bay, — выдыхает Ама, — это нечто!

И не только у него у одного такая реакция была… я тоже, как увидела, офонарела. И Шиба-сан заметил… не зря ж он нам все демонстрировал рисунок и демонстрировал — точь-в-точь как ребенок новой игрушкой хвалится!

— Я это хочу!

Честно, я как увидела — сразу решила. Только подумать-то эти потрясающие звери на спине у меня появятся, — сердце быстрее биться начинает! Дракон смотрелся, словно прямо сейчас с бумаги взлетит, а Кирин на дыбы встал — вот-вот на дракона кинется. Пара прекрасных чудовищ, неразлучных, неотделимых друг от друга, необходимых мне, как сама жизнь.

— Ладно, — говорит Шиба-сан с усмешкой.

— Клево, Луи! — кричит Ама и обеими руками стискивает мою. А я все никак поверить не могу: самый красивый на свете тату-дизайн — и вот-вот станет МОИМ! Мы сейчас же начинаем обсуждать — какого размера делать и куда точно набивать. Сходимся на том, что лучше всего — пятнадцать сантиметров на тридцать, малость поменьше, чем у Амы, и — на спину, от левого плеча — к позвоночнику. Даже решили, когда начинать будем, — прямо через три дня.