* * *
Без жалости, без веры, без пощадыИ с пустотой, зияющей внутри,Живём в разливах ругани площадной.И синим пламенем гори, душа, гори!
С тобой нам постоянная морока.Как без тебя вольготно, боже мой!Но ты не стой в раздумье у порога,Тебе пора, давно пора домой.
* * *
Мир жесток и неспокоен.Ему просто не до насВ круговерти страшных боен,В пляске масок и гримас.
Озабоченный предельно,Ночью бодрствует и днём.Он уже устал смертельно.Позаботимся о нём.
* * *
Я всё понимаю. Я всё, уже всё понимаю.Родных и друзей самых близких тепло обнимаю.Замедленны стали уже и слова, и движенья,Следов не осталось былого уже напряженья.
Всего-то и дел, что открылась последняя эта дорога.Теперь уже можно, заве́дено так, посидеть у порога,Окинуть окрестности долгим, внимательным взглядом,Запомнить детали и всё, что окажется рядом.
* * *
Полутона, полунамёки,Нюансы, взгляд и полужест!Когда однажды сердце ёкнет,Тогда ещё надежда есть.
А если будет по-иному,Всё бесполезно, как ни тщись!По бездорожью обходномуУныло к финишу тащись.
* * *
Мои зимуют дерева,Как сонные тетерева,Под грузом выпавшего снегаИз прохудившегося неба.
Его сегодня подлатали.Я видел: ангелы леталиНа золотых своих крылахПри благороднейших делах.
* * *
Тело… не только укрывает его душу, но и обнаруживает её, и притом как бы с точностью хорошего зеркала.
И. Ильин
Двойники – душа и тело.Почитайте Ильина.Эта пара до пределаСхожестью наделена.
Быстро времечко летело,Без оглядки, во всю прыть,И выбалтывало тело,Что душа старалась скрыть.
Слепки душ – любые лица.Повнимательней смотри,И по ним определится,Что у каждого внутри.
* * *
И двести сорок восемь, и двести тридцать шесть.Стихи у Окуджавы на тех страницах есть…
Обложечка под ситец. Второй, любимый том.Про счастье в нём – сначала, про горести – потом.
Читаю эту книжку всё чаще и нежней.Она других пристрастий становится нужней.
С начала начинаю, в иные дни – с конца.Как жить, там есть советы трудяги и творца.
* * *
Не пригодится людям злато,Как и другие заморочки.Туда, откуда нет возврата,Уходим мы поодиночке.
Почти что сирыми, нагимиНас примет площадь нежилая.Мы все становимся такими,А знать про это не желаем.
Хранитель
Подняла почти со дна,К жизни повернула.Словно в омут, мать родна,Вслед за мной нырнула!
Поворачиваю вспять,Подбираю вожжи.Если даже зря опять,Разберёмся позже.
Впереди нелёгкий путь,Дальняя дорога.Удивлюсь когда-нибудь,Как препятствий много
Для решивших всё начатьЗаново, сначала…Чистит ангел по ночамКрылья за плечами.
Без него никак нельзяДо судьбы добраться.Это истина, друзья.Это правда, братцы.
* * *
Меня ужасает вечное безмолвие бесконечных пространств.
Б. Паскаль
Всё, что есть в мире великого,С нами в молчанье живёт.Видно, язык человеческийНе для спасения дан.
А мировое общение —Это совсем о другом.Нету границ опрощения,Если дурак дураком.
Чтут интересы безгласныеИ защищают всегдаС версией этой согласныеНебо, земля и вода.
* * *
Своё – и холишь, и хранишь —Добытое трудами.Своё умение гранишьБез устали годами.
Неодинаковый успех,Конечно же, конечно.Не хватит выдержки у всехНа результат конечный.
Непредсказуема, гордаКапризная фортуна.Спешит неведомо кудаНеведомо откуда.
Оригинален вкус её,Но существо простое.Как будто каждому своё,А кажется – чужое.
* * *
Ох вы, кони мои, кони…
В. Высоцкий
Отходили твои ноженьки
По Таганке, по Остоженке…
Городской фольклор
Ах вы, ножки мои, ножки,Ножки быстрые мои,Не пошли по той дорожке,А по этой повели.
Будто старая приметаГоворила неспроста:Для меня – дорожка эта,Для других – дорожка та.
И цветёт, и пахнет лето,И летят, летят лета.Предо мной – дорожка эта,Стороной – дорожка та.
Песен пето-перепето,Нацелованы уста.Жизнь моя – дорожка эта,А совсем не та, не та.
* * *
Утешится плачущий, но не скорбящий.Время не лечит смертельные раны.Смысл бытия познаю настоящий,Перехожу незаметные грани
Тех ощущений, что в самом началеНе предвещали подобного ходаМыслей, событий и тихой печалиНа протяжении каждого года.
* * *
Он никогда не делал выбораИ жил в согласии с собой.Уже друзья из строя выбылиПоодиночке, вразнобой.
А он ещё не знал сомненияИ линию упорно гнулБез вариантов отступления,Как будто в храме присягнул.
* * *
Понедельник – судный день,Оттого душе несладко.Хоть везде и шито гладко,Надоела дребеденьМелких помыслов людскихВ круговерти городскихМиражей, соблазнов, выгод,Яд которых нами выпит.
* * *
По небу полуночи…
А. Пушкин
Было к полуночи. Ангел летал.Видел, что делалось под небесами.Люди презренный делили металл.Прятали лезвия за поясами.
Утром светило обычно взошло.Щедрой росою омылась природа.И растворилось вселенское злоВ долготерпенье простого народа.
* * *
В круге крепкого забораСтроим замки на песке.Волосок порвётся скоро,Если всё на волоске.
И огромные обломкиЖелезобетонных плитБудут тщательно и громкоЭмчеэсовцы пилить.
Холода
Эх, соседка, баба Дуня,Пятистенная изба,Во все щели дуло, дуло —Для старухи стыдоба.
На ремонт не хватит силы.Слишком пенсия мала.Годы жизнь перекосили.А метель мела, мела.
Привычка
Саркастические ноткиБыли в голосе всегда,На ногах почти обмотки,Хлеб в желудке да вода.
Но с привычкой этой страннойРасставаться не хотел.Жил как с грамотой охраннойИ от страха не потел.
* * *
Путешествия во времени,Чуть помедленней – в пространстве.Мир от скорости беременный,От нехватки постоянства.
Акушерские умелицы!Даст бог, вашими рукамиПеретрётся-перемелется,Будет мусор ли, мука ли.
* * *
Философий многотемностьСтала скучною давно.Жизнь – единственная ценность,Знать которую дано.
Повезло постигшим это.Их число невеликоНа скудеющей планете,Залетевшей далеко.
* * *
Даша, Дарья, выплеск, дар,Огонёк в светлице,Нескончаемая даль,Стебелёк в теплице.
Нежный, хрупкий, дорогойИ родной до боли.Родилась она такойОт Всевышней воли.
* * *
Если надо, небо выведет.Невозможно людям выведатьАлгоритм движенья всякого,От Матфея до Иакова.
Ни кривая, ни парабола,Ни другая жизни линияНе прямится. И пора бы намИзбавляться от уныния.
* * *
Чем больше общенья, тем меньше причинДля круга общенья.Кто это не понял, тот в бозе почилВ азарте вращенья.
Подумаешь только про грустный удел,Становится знобко.Так много успеть в этой жизни хотел,А прожил так робко.
Успокоение
Воскреснуть могут лишь мёртвые.
Живым труднее.
Станислав Ежи Лец
По крышке гроба – комья мёрзлые.Ты – всех печальней и бледнее.Воскреснуть могут только мёртвые,Живым значительно труднее.
Продлится дней чернополосица,Но вплоть до ласкового летаКак можно чаще пусть доноситсяУспокоение от Леца.
* * *