опоздала, но таковы были правила игры: клиент всегда ждал. И всегда нужно было помнить о том, что он ждал, и извиниться за то, что он ждал. Простой ритуал.
Вот и сейчас Сабир Ар Маариф обнаружился сидящим на подушках со стаканчиком бренди в руке.
Первая брезгливость, которую Элена испытала при мысли, что очень скоро её, возможно, будет трахать кочевник, не оправдала себя.
Кочевники, которых она видела в порту до того, как поступила в Клуб, всегда были не очень-то ухоженными. Пальцы их казались грязными даже после мытья, ногти окружали чёрные ободки, а заискивающий взгляд делал их похожими на попрошаек.
Они часто работали грузчиками или дворниками, и хотя умом Элена понимала, что народ, который владеет всеми перевозками по линиям космических ветров, не может быть таким целиком, избавиться от иррациональной брезгливости не могла.
Пальцы Сабира действительно были тёмными — Элена первым делом вгляделась в них. Правда, скорее этот коричневый цвет напоминал темную карамель, а не грязь. Так что на секунду Элене даже захотелось попробовать их на вкус.
Обычный балахон, в котором ходили и те кочевники, которых Элена видела до сих пор, тоже имел место на нём. Правда, был он не чёрным, как у многих, и даже не цветным, а бледно-голубым — так что хотелось приблизиться и разглядеть дорогую и несомненно редкую ткань поближе. По краю рукавов его к тому же усыпали искорки, и, вглядевшись, Элена поняла, что это маленькие бриллианты.
Она подняла взгляд на лицо. Сабир Ар Маариф с лёгкой улыбкой смотрел на неё.
— Ты очень красива, — сказал тот.
Элена склонила голову набок.
— Вы тоже, — сказала она и приблизилась ещё на шаг. Элена, в общем-то, не врала. Если Сабир и не был красавцем, то деньги, вложенные в его внешний вид, делали его однозначно приятным на лицо. Маленькая бородка была аккуратно подстрижена, а длинная серьга с большим синим камнем привлекала внимание к раскосым тёмно-серым, с синими прожилками, глазам.
Сабир понимающе улыбнулся, но протестовать не стал.
— Какой твой любимый цвет? — спросил он. Элена отметила про себя лёгкий акцент, который, впрочем, не очень-то портил его.
— Голубой, — с улыбкой сказала она и, оценив обстановку, присела сразу на подлокотник рядом с Сабиром.
— Я так и знал. Как твои глаза.
Сабир взял одну из коробочек со стола. Элена заметила их только теперь, потому как чёрные футлярчики терялись между вазочками с фруктами и другой посудой.
Отщёлкнув крышку своими длинными пальцами, Сабир продемонстрировал Элене содержимое футляра, и та улыбнулась ещё шире.
— Я могу примерить? — спросила она.
— Я сам, — Сабир вынул из коробочки ещё одну серьгу. Похожую на ту, что носил сам, и, потянувшись к уху Элены, осторожно продел крючок в маленькую дырочку.
— Это с Энвара, — сказал он, и Элена почувствовала его горячее дыхание на своей щеке, — там живут птицы с огромными синими хвостами, такими же синими, как твои глаза.
От вибрации, которые посылали эти звуки, по коже Элены пробежали мурашки.
— Вы были там? — глухо спросила она.
— Да. Перед тем, как приехал сюда. Мы везли пряности и антиквариат. Любишь старинные вещи, Мадлен?
— Если они красивы, — Элена поймала его руку и легко поцеловала, — как ваш подарок.
— Я могу тебе показать. Там есть картины и оружие… Если ты не покидала Манахату, то никогда таких не видала.
Элена задумалась. Никто не запрещал ей покидать клуб. Но о безопасности следовало помнить всегда.
— Я бы хотела прежде получше вас узнать, — сказала она.
Кончики пальцев пробежались по её щеке.
— У тебя такая нежная кожа, — сказал негромко Сабир, — как атлас. Я бы увидел даже издалека.
Элена не сдержала улыбки и прикрыла глаза. Так, когда она могла сосредоточиться на ощущениях от движения руки Сабира, уже скользившей вдоль маленькой венки у неё на шее, уже по всему её телу бежал жар.
— Что бы вы хотели, чтобы я сделала для вас? — спросила она, накрывая руку Сабира своей и легко поглаживая.
Пальцы кочевника потянули бретельку платья с её плеча.
— Тебе не идёт это платье, — сказал он.
— Хотите, чтобы я его сняла?
— Потом, — Сабир прильнул губами к нежной коже под самым ухом Элена, — когда приедешь ко мне, приезжай как одна из нас… Будешь джином для меня.
— Хорошо.
— Я войду в тебя, согну пополам. Я стану бурей, которая сомнёт тебя, — рука Сабира скользнула ниже, обхватила мягкую грудь. В следующую секунду девушка ощутила как он вынимает её из лифа платья и продолжает изучать неторопливыми прикосновениями. Элен невольно задрожала.
Не дожидаясь приказа, она передвинула ногу через колени Сабира, усаживаясь на него верхом, и, поймав в ладони его лицо, крепко и глубоко поцеловала.
В тот раз Сабир так и не взял её, даже не раздел до конца. Только ласкал, играл с её грудью, гладил узкие бёдра и целовал.
— Приходи ко мне, — повторил он, глубокой ночью провожая Элену к дверям.
— Когда? — спросила та, чуть оглянувшись на него.
— Завтра. Мне скоро уезжать.
Элена кивнула. Обычно она не любила встречаться с кем-то три ночи подряд, но просьбу Сабира могла понять.
Утром ей не хотелось вставать. Две бессонные ночи сделали своё дело, и вместо того, чтобы отправиться на пробежку, Элена долго валялась в просторной ванне в своих комнатах на третьем этаже клуба и сравнивала между собой два подарка, полученные за прошедшие два дня.
Одним была длинная и искусно выполненная серьга Сабира. Другой она получила днём раньше, вернувшись с пробежки. Небольшая шкатулка лежала на туалетном столике у неё в спальне, и в ней были часы, украшенные бриллиантами.
Сами часы были так же хороши, как и серьга. Пусть в них и не было той изысканности, которую каждой вещи придаёт её чужеземное происхождение, но в целом они могли бы вполне неплохо смотреться на её руке.
И в то же время часы раздражали её. Клиентов, за которых она получила их, Элена не выбирала. Конечно, и Сабира она нашла не сама, и всё-таки разницу чувствовала очень хорошо.
Она подумала о том, что не пойдёт сегодня утром никуда. Будет валяться в постели до часу дня, и только потом надо будет выбраться на рынок, чтобы там пристроить какому-нибудь торговцу часы: одна мысль о том, что они хранились у неё дома, раздражала.
Отложив их в сторону, Элена ещё немного покрутила в руках серьгу. Взяла зеркальце и приложила её к уху. Тихонько хмыкнула. Снова отложила и потянулась к телефону.
— Жо-эль… — протянула она.
— Да. Почему не вышла на пробежку? Я тебя ждала.