Читать интересную книгу Эволюционная психология. Секреты поведения Homo sapiens - Джек Палмер

Речь и сложные когнитивные способности дают возможность развития культуры. Иначе говоря, информация может из поколения в поколение передаваться и накапливаться. Культура заключает в себе всю сумму социально передаваемых поведенческих паттернов, искусств, верований, общественной организации и всех прочих продуктов человеческого труда и мысли. Все это дает ключи к пониманию человеческой природы и построению проверяемых моделей, описывающих эволюционно приобретенные психологические механизмы. Культурные явления, которые в наибольшей степени соответствуют задачам эволюционной психологии, включаются в повествования. Все человеческие культуры имеют историю устных традиций, где легенды, мифы, философские воззрения и религиозные верования передаются из поколения в поколение. Повторяющиеся лейтмотивы, общие для очень отдаленных культур, дают важные подсказки к пониманию универсальных аспектов человеческой психики. Изобретение письменности сделало эти истории менее подверженными изменению человеком с течением времени. Описанное в гомеровской «Илиаде» поведение представляет большую ценность для эволюционных психологов. В эпосе подробно описывается, как в ходе осады Трои греческий герой Ахилл ссорится с главнокомандующим Агамемноном из-за трофеев, а именно: из-за прекрасных пленниц Крисеиды и Брисеиды. Многие из описанных в Илиаде психологических паттернов, таких как межгрупповой территориальный конфликт или ссоры самцов внутри иерархии доминирования из-за обладания фертильными самками, характерны не только для человеческого поведения, но и для поведения других приматов.

В современном западном мире книги, журналы, кинофильмы, коммерческие веб-сайты и телешоу подвергаются процессу, сходному с естественным отбором, но протекающему со значительно большей скоростью. Содержание тех, которые продаются, сохранится, тогда как остальное исчезнет. Такой коммерческий отбор является еще и весьма значительным источником данных для ученых, стремящихся понять нашу эволюционно сформировавшуюся психологию. Справедливо старое утверждение, что «продаются секс и насилие», поскольку выживание и воспроизведение составляют сущность эволюционного успеха. У наших предков (эволюционная успешность которых очевидна) был сильный и неизменный интерес к тем аспектам окружавшей их среды, которые с наибольшей вероятностью могли повлиять на распространение генов, находящихся в их собственных телах или в телах их ближайших родственников. Эти эволюционно сложившиеся интересы, предпочтения и предрасположенности живут и процветают в людях XXI века. В сущности, они столь обычны, что часто почти совершенно не замечаются, игнорируются и ошибочно истолковываются специалистами в области социальных наук.

Исследователь, успешно преодолевший барьер «слепоты к инстинктам» (о котором Уильям Джеймс предостерегал еще в XIX веке) и предполагающий, что часто повторяющийся паттерн человеческого поведения является эволюционно приобретенным психологическим механизмом, сталкивается со сложной проблемой доказательства своей гипотезы. Настоящие адаптации должны быть отделимы от побочных или случайных продуктов эволюции.

Туби и Космидес (Tooby & Cosmides, 2000) дают следующий список формальных свойств адаптации. Адаптация является совокупностью фенотипических характеристик, которая повторяется из поколения в поколение у особей данного вида. Она последовательно складывается в ходе жизни организма как результат взаимодействия специфических генов с последовательно повторяющимися характеристиками окружающей среды. Ответственные за адаптацию гены закрепились в эволюции, поскольку определяемые ими фенотипические характеристики усиливали репродуктивную возможность организмов, обладающих этими генами.

Способности к приспособлению развивались как механизмы для решения проблем, часто возникавших в эволюционно адаптирующей окружающей среде [environment of evolutionary adaptedness] (EEA) — термин введен Боулби (Bowlby, 1967). EEA не является специфической точкой во времени или пространстве, а скорее статистической составляющей устойчивых во времени характеристик окружающей среды, которые содержат в себе селективное давление, приводящее к особой адаптации. Адаптация не обязательно увеличивает в данный момент вероятность репродуктивного успеха у конкретной особи. Не каждый представитель вида в каждом поколении обязательно будет чувствовать преимущества адаптации. Более того, характеристики окружающей среды, которые взаимодействуют с необходимыми генами в ходе онтогенеза (что и приводит к появлению адаптации), могут отсутствовать во время развития данного организма. Например, дети, рожденные с серьезно ослабленным слухом и восстановившие его, будучи взрослыми, никогда не овладевают языковыми способностями в полной мере (Curtiss, 1989).

Другой причиной, по которой адаптация может не давать адаптивного выхода, являются новые характеристики окружающей среды, которые могут обойти исходную адаптивную функцию механизма. К примеру, некоторые наркотики могут непосредственно стимулировать находящиеся в мозге центры подкрепления. Обычно эти области мозга стимулируются активностью, направленной на выживание, такой как принятие пищи при голоде или питье при жажде. Непосредственная стимуляция центров подкрепления открывает дорогу к крайне неадаптивным формам поведения, связанным со злоупотреблением психоактивными веществами и аддиктивным поведением (Carlson, 1998).

Поскольку многочисленные характеристики современной окружающей среды имеют совсем недавнее происхождение, то гипотезы, касающиеся сложившихся у людей в ходе эволюции психологических механизмов, должны оцениваться с точки зрения той окружающей среды, в которой эти механизмы складывались. Данные, полученные в исследованиях людей периода охоты и собирательства, предоставляют бесценную информацию об образе жизни и сопутствовавшей физической и социальной среде, типичных для нашего вида на протяжении большей части его существования. Археологические свидетельства снабжают нас информацией о человеческих популяциях, живших в прошлом. Фактически, палеоархеологические отчеты дают наиболее существенные данные об образе жизни, рационе питания и социальной организации видов, которые были нашими предками. Поэтому мы можем кое-что знать о селективном давлении, продолжавшемся в течение миллионов лет.

Один из наиболее полезных источников информации для понимания адаптивного поведения, как вообще, так и специфичного для нашего вида, дает изучение других животных (Maier, 1998). Изучая наших ближайших филогенетических родственников — шимпанзе, мы можем достичь понимания того, какое поведение и какие способности могли быть у наших общих предков, от которых совсем недавно, около 7 миллионов лет назад, произошла эволюционная линия людей. Исследования различных приматов дают нам важные сведения о селективном давлении, связанном с общественным инстинктом, а также знание того, какие поведенческие тенденции человека берут свое начало от древних приматов. Даже виды, филогенетически очень отдаленные от нас, могут пролить свет на причины человеческого поведения. Например, ни один из существующих видов приматов, кроме человека, для рождения и воспитания потомства не образует моногамных пар в большой социальной группе с множеством самцов и самок. С другой стороны, многие виды певчих птиц показывают такой тип социальной организации, и исследование их поведения может значительно продвинуть нас в понимании эволюции человеческого поведения.

Наше понимание непосредственных психологических механизмов в значительной степени основано на изучении других видов. Большинство знаний об организации и функционировании нервной системы является результатом инвазивных исследований, проведенных на животных. Новейшие разработки в области неинвазивных методов визуального исследования нервной системы, такие как ПЭТ-сканирование и функциональная МРТ, дают возможность непосредственного исследования человеческого мозга и поведения. Только объединив эти данные с данными, собранными при помощи инвазивных методов, мы можем надеяться на достижение всестороннего понимания принципов функционирования и эволюционного происхождения нервной системы человека (Preuss, 2000). Другой областью, где исследования на животных вносят бесценный вклад в понимание человеческой поведенческой/психологической адаптации, является изучение стресса. Лабораторные и клинические исследования четко показали адаптивные функции реакций эндокринной и нервной систем на воспринимаемые воздействия (стрессоры), так же как и пагубные последствия хронического стресса (Selye, 1956; Sapolsky, 1977).

Итак, эволюционный психолог использует огромное число различных источников информации, чтобы установить, какие именно аспекты человеческого поведения отражают врожденные психологические механизмы, сформированные естественным отбором. Следующий шаг состоит в необходимости доказательства гипотетической адаптации путем выдвижения и проверки специфических прогнозов, вытекающих из соображений эволюционно сложившейся функциональности (увеличения репродуктивной пригодности, приспособленности). К тому же прогнозы, вытекающие из альтернативных гипотез, нуждаются в проверке и опровержении (если это возможно). Использование данного подхода позволило Космидес и Туби (Cosmides & Tooby, 2000) создать функциональные схемы происхождения общественных отношений, которые представлялись необъяснимыми до возникновения эволюционной психологии.