Так что отлёживайтесь, на завтра-послезавтра я назначу вам укрепляющие ванны, лечебный массаж, у нас очень хорошие специалисты, даже экстрасенс в штате имеется, по желанию можно поправить энергетику, пациенты его хвалят. А дальше смотрите сами, будете готовы – в понедельник можно и выписаться. Как говорится, у нас хорошо, а дома лучше.
– И кстати, у вас сегодня в 20.30 посетитель, – добавил доктор. – Обычно мы не разрешаем посещений после 20.00. У пациентов ужин, многие после него хотят отдохнуть, но тут случай особый, Марии Ивановне мы отказать не можем, она наш ангел-хранитель, да и вы должны быть ей благодарны, это ведь она вас к нам привезла.
Доктор меня изрядно заинтриговал, посетитель – незнакомая мне женщина. Хотя такое имя я вроде бы недавно слышал, но нет, сразу не вспомнить…
– Отдыхайте, набирайтесь сил, – продолжил он. – Скоро ужин, кстати, у вас нет никаких ограничений в выборе блюд, можете выбирать, что вашей душе угодно, естественно, в пределах нашего больничного меню, а здесь, как вы сами понимаете, питание диетическое.
– А скажите, доктор, Мария Ивановна… она имеет к этой клинике какое-то отношение? – спросил я его, пытаясь хоть что-то понять об этой женщине.
– Самое прямое, – ответил доктор. – Мария Ивановна, если разобраться, и есть эта клиника.
Увидев мой удивлённый взгляд, он тут же поправился.
– Я имею в виду, – сказал он, – что все эти прекрасные палаты, оборудование, да практически всё остальное, что мы здесь имеем, – это только благодаря ей. Она не единственный учредитель, есть и другие, но она всё равно здесь самая главная, главная по духу. С ней считаются все, с ней невозможно не считаться, и кроме того она просто замечательный человек, но вы об этом наверняка знаете сами.
Ничего я не знал, мало того, я окончательно запутался. У меня никогда не было знакомых женщин-медиков. А владельцы клиник – это вообще не мой уровень.
Мне стало немножко не по себе.
– Так вот, – продолжал доктор, – Мария Ивановна лично попросила, чтобы мы сделали для вас всё возможное, и я надеюсь, что с вашей точки зрения всё именно так и выглядит. Не хотелось бы огорчать эту женщину.
– Всё замечательно, доктор, – ответил я, – упрекнуть вас не в чем, для меня такое прекрасное обслуживание, мягко сказать, несколько необычно. Говорю это искренне и без всякой иронии. Непонятно даже, чем я такое заслужил…
– Об этом вам лучше спросить Марию Ивановну, и извините меня, но мне пора, – сухо закончил он и вышел из моей палаты.
Мне показалось, что он слегка обиделся, но копаться в причинах этого мне не хотелось. Я таких причин не видел, а врачи, с их узкой специализацией, видимо, воспринимают всё по-своему.
*
Когда доктор вышел, часы на стене показывали 19.55.
Подошло время ужина. Как только эта мысль сформировалась в моей голове, я понял, что жутко проголодался.
Встав с кровати, я почувствовал некоторую слабость, пришлось снова ненадолго присесть.
Ничего удивительного, думал я, слишком уж длинным оказался этот день. Но как бы там ни было, мне хотелось сходить в больничную столовую самостоятельно, нельзя же постоянно лежать, так можно и по-настоящему заболеть. Но для начала нужно было выяснить, есть ли тут вообще столовая в привычном понимании этого слова. Может быть в этой суперклинике еду готовили сугубо индивидуально для каждого пациента и подавали исключительно в постель?
Я вышел за дверь и сразу же наткнулся на удивлённый взгляд Лизы. Она сидела за маленьким столиком, на котором стояли лекарства и были разложены папки, похожие на медицинские карты.
– Вы куда? Владимир Михайлович, вам же нельзя выходить, – просительно сказала она.
– Не волнуйтесь, Лиза, – сказал я, – у меня совсем недавно был доктор, и он сказал, что я практически здоров. Некоторая слабость есть, но я потихонечку, вдоль стеночки. Чувствую, что пора начинать двигаться. Вы лучше, Лиза, расскажите, есть ли тут столовая, а если есть, как до неё добраться. Очень уж есть хочется.
Лиза подробно объяснила всё. Столовая была расположена на втором этаже. Пациенты, которым было разрешено двигаться вне палаты, и которым не было назначено индивидуальное питание, могли её посещать.
– Но вы точно нормально себя чувствуете? Вам точно не нужна помощь? – никак не могла успокоиться она. – Нет, я не имею права отпускать вас одного, я вас провожу.
Я не стал возражать, ведь это её работа. Как-никак персональная медсестра.
*
Столовая занимала половину второго этажа этого здания. Это не была столовая в привычном понимании. Не было ни окна раздачи, ни подносов, ни полок за стеклом, где были бы представлены варианты блюд.
Мы попали в огромный зал, в котором увидели столики под белоснежными скатертями, редко расставленные на начищенном до блеска паркете.
Мы с Лизой уселись за один из них. Практически мгновенно рядом с нами материализовался официант и положил передо мной и Лизой меню.
– С вашего позволения, могу порекомендовать, – приглушённым голосом начал он, – очень хорошее овощное рагу со сложным соусом, к нему паровые котлетки или говядина, но говядина несколько пресновата. Салаты в большом ассортименте, на выбор, всё великолепно приготовлено, то же касается и десертов. Напитки на выбор – чай, кофе, минеральная вода, соки.
Мы сделали свой заказ.
В отдалении за такими же столиками сидели другие пациенты, неторопливо ели и вели тихую непринуждённую беседу.
Какая же это столовая, думал я, это настоящий ресторан, причём не из дешёвых.
Сегодняшний день становился всё более и более насыщенным.
*
В больничном ресторане мы с Лизой провели довольно много времени – за ужином, за лёгкой беседой с милой девушкой оно пролетело для меня незаметно. Я совсем забыл, что меня ждёт посетитель, незнакомая мне женщина, о которой упоминал Эдуард Львович.
Когда мы вернулись, у двери в мою палату стояла она.
Безупречная фигура, дорогая элегантная одежда, подчёркивающая эту безупречность, длинные светлые волосы, уложенные в модную причёску, лёгкий макияж и, наконец, большие голубые глаза, в которых светились спокойная уверенность и сила.
Она была очень привлекательна, но настолько же и недоступна.
– Отсутствуете на рабочем месте, Лиза, – сказала она.
– Мария Ивановна, я же сейчас персональная медсестра и сопровождала пациента в столовую, – оправдываясь, ответила Лиза.
– А пациенту можно самостоятельно передвигаться? – спросила женщина.
Тут я решил, вмешаться.
– Не ругайте Лизу, Мария Ивановна, – сказал я, – Эдуард Львович сказал, что моему здоровью ничто не угрожает.
– Рада это слышать, – ответила она. – Не пригласите меня в палату? Нам нужно поговорить.
Я открыл дверь, и мы вошли.
*
Мы сели за стол у окна, и Мария Ивановна, внимательно оглядев меня, сказала:
– Досталось вам прилично.
– Доктор обещал, что через неделю я снова буду как новенький, – ответил я.
– Да, лечить они могут профессионально, – ответила она, – но тут как при ремонте новой машины, которую разбили. Можно всё исправить, ничего не будет видно, и не узнаешь, что был ремонт, только новой эта машина уже не станет никогда.
– Если продолжать аллегорию, – ответил я, – то тут скорее ремонт подержанной машины: поменяли детали, сделали профилактику, и теперь она стала как новая. Выглядит посвежее и бегает побыстрее.
Мария Ивановна улыбнулась.
– Но как бы там ни было, Владимир Михайлович, я очень виновата перед вами, – сказала она.
– Как? – удивился я. – Вы-то тут при чём?
– Тот серебристый «Мерседес» на стоянке, помните? Это была моя машина, – ответила она.
В самый первый момент я даже не нашёлся, что на это ответить.
Я смотрел на неё, и постепенно мозаика стала складываться в связную картинку.
Женщина за спиной того типа в лифте. Имя – Мария, такое же, как имя бывшей жены Сотникова, и такое же, как назвал тот охранник, совершая звонок. Изображение на фотографии – безусловно, это была она, хотя сейчас и выглядела намного привлекательней. Наконец, поставки медицинского оборудования в рассказе Игоря и здесь, в этой клинике.
Как же всё перепуталось!
Ничто в её облике не говорило об её истинной сущности. Солидная, привлекательная, интеллигентная женщина…. Неужели все бандиты из тех, что покруче, сегодня выглядят так, что сразу не догадаешься, кто они, думал я. Всё настолько перемешалось, что понять это можно только тогда, когда они начинают действовать.
Она смотрела на меня совершенно спокойно, не отводя взгляда, и, видимо, ждала вопросов с моей стороны. А я смотрел на неё. Смотрел и понимал, что если бы не тот случай на парковке, то я утонул бы в её глазах сияющих невероятной решимостью и силой, в их синей глубине. Если бы я не знал, кто она на самом деле, то наверняка поддался бы на её чары, ведь она, и я это чётко видел, была невероятная женщина.