Читать интересную книгу Трижды заслуженная вдова - Фаина Раевская

—    Все, — выдохнула я, — завтра в двенадцать он нас ждет! Не проспи! В одиннадцать тридцать я буду ждать тебя у подъезда.

—    Жень, — прищурилась Людмила, — а ты мне ничего не хочешь рассказать?

—    О чем? — не поняла я.

—    О Либермане, о наследстве, о наследниках...

Желание, безусловно, законное, но, честно сказать, у меня сил совсем уже не осталось. Поэтому, жалобно глянув на подругу, я взмолилась:

—    Люсь, давай завтра по дороге к Левке расскажу? Ночью я немножко подумаю, обобщу, так сказать, сведения...

—    А мне чего делать? — озадачилась Люська.

—    А ты предавайся воспоминаниям! — посоветовала я. — О Либерманах, о Левушке, и вообще...

С этими словами я покинула гостеприимный Люськин дом и направилась к себе.

В большой комнате перед телевизором сидела бригада строителей и уплетала пельмени. Вместе с ними уничтожали нехитрый ужин Ромка и Венька. По телевизору шел народный сериал «Скорая помощь». Кровь лилась рекой, а кучка хирургов увлеченно ковырялась во внутренностях несчастного пациента.

—    Спасут, — закинув пельмень в рот, предположил Веник.

—    Нэт! — решительно возразил один из ремонтников. — Кровы многа патэрал! Памрот!

В этот момент у больного произошла остановка сердца, и здоровый негр принялся оживлять бедолагу при помощи электричества.

—    Гавару, памрот! — обрадовался строитель.

Мне надоел этот бесполезный спор, тем более что пациент действительно умер, и я обратилась к мужу:

—    Скажи мне, дорогой! Наши кавказские друзья теперь здесь жить будут?

В комнате повисла неловкая тишина.

—    Э-э... в общем... — заговорил Ромка. — В общем-то... Ну...

—    Жень, — пришел на помощь другу Веник, — ребята с утра пораньше начнут работу. Чего им мотаться туда-обратно? Только время терять! Вот мы и решили, что они пока поживут у меня, ну а я немного вас потесню! Здесь вот на диванчике и приткнусь...

—    Нет уж! У тебя буду жить я! А вы тут все вместе как-нибудь устраивайтесь. Ты, Веник, можешь занять мое место в супружеской постели. Обещаю, к тебе я Алексеева ревновать не буду!

Венька сконфуженно хрюкнул, а Ромка пунцово покраснел. Причиной такого решения стало мое стойкое нежелание просыпаться по утрам под неприятные звуки ремонта и гортанную речь.

—    Кстати, милый, — очаровательно улыбнулась я мужу, — проверь у наших гостей регистрацию! Ничего личного, но сами знаете, какая сейчас политическая обстановка в мире. Спокойной ночи, мальчики!

Сделав дядям ручкой, я скрылась на половине Веника, постаравшись шарахнуть дверью как можно сильнее.

Мне снился Левушка, который почему-то говорил по-грузински и яростно стучал кулаком по столу. Вскоре стук стал невыносимым, и я открыла глаза. Левка исчез, а стук остался. Окончательно проснувшись, я сообразила, что стучат по соседству. Сокру-шенно вздыхая, я пошлепала на источник шума. Бригада рабочих трудилась вовсю. Они увлеченно ковыряли стену в большой комнате, руководимые Алексеевым.

—    Доброе утро, — поприветствовала

я присутствующих. — Что-то вы рано начали...

—    А чего время зря тянуть? — весело откликнулся Ромка.

Оптимизма мужа я не разделяла. Усевшись на кухне и задумчиво потягивая кофе со сливками, я разглядывала стену и обдумывала перспективы на ближайшее будущее. Они, что и говорить, были туманны и меня не радовали. Перво-наперво, конечно, этот идиотский ремонт. И кто только его придумал? Просыпаться под стук, грохот, запах краски и горячее бормотание кавказских джентльменов — удовольствие, скажем прямо, ниже среднего. Опять же Ромка. Его постоянное присутствие дома сильно осложняет работу по делу о наследстве семьи Либерман. Нет, я, безусловно, люблю своего мужа, но ведь могут быть у меня маленькие женские секреты?! Надежда только на то, что мой безумный дизайнерский проект поглотит Алексеева целиком и полностью, не оставив времени на контроль за мной. Само же дело о семейке Либерман представлялось мне не слишком сложным, и непосредственной опасности для себя я не видела...

Вошел Ромка, уселся напротив и лукаво глянул мне в глаза:

—    Какие планы на сегодня?

—    К Люське пойду, — пожала я плечами. — У нас скоро зачет, подготовиться не мешало бы, потом — мастер-класс... В общем, учиться, учиться и учиться.

—    Похвальное рвение, — сдержанно кивнул Алексеев, — надеюсь, что у тебя останется время и для меня. Кроме того, Евгения, приятно осознавать, что ты встала на путь исправления, больше не интересуешься криминалом и не ввязываешься в сомнительные авантюры...

Я заметно опечалилась. Было немного неуютно оттого, что приходится обманывать любимого. Между тем Ромка продолжал:

—    Учитывая эти обстоятельства, а также то, что у тебя в конце декабря день рождения, я решил подарить тебе двухнедельное путешествие по Европе.

Столбняк намертво сковал все мои члены. Вояж по Европе! Господи, да о чем еще можно мечтать?! Но Либерман и Люська... А еще Левка...

—    И когда? — с замиранием сердца спросила я.

Ромка истолковал вопрос по-своему и самодовольно улыбнулся:

—    Через восемь дней. Но в принципе можно договориться и раньше.

—    Но... зачет... мастер-класс... ремонт... — неуверенно заблеяла я.

Алексеев насупился:

—    Знаешь, мне казалось, что ты пошла учиться не ради корочки. Ремонт — дело теперь не твое. Мы и сами справимся. Конечно. если ты не хочешь или у тебя другие планы...

—    Согласна! — поспешно воскликнула я, прикидывая, что недели на расследование мне хватит. — Рома, я согласна! В конце концов, зачет можно сдать и экстерном. Только ведь для этого нужно много зубрить, а как тут заниматься, если собственное жилище напоминает строительство Вавилонской башни?

—    Занимайся у Люськи, — предложил супруг. — Ее Саня сутками на работе, так что вам никто не помешает.

—    И... ночевать тоже... у Люськи? — я все еще не могла поверить в собственное счастье.

Легкое облачко недовольства опустилось на чело супруга и тут же исчезло. Видно, спать вместе с Венькой ему не понравилось.

—    Ладно, ночуй! — махнул рукой Алексеев.

Радость захлестнула меня с головой, и, чтобы не утонуть, я повисла у него на шее.

—    Ромочка! Как же я люблю тебя!

Поцелуй.

—    Ты самый хороший!

Длительный поцелуй. Руки Алексеева пришли в движение, и вскоре мы уединились в ванной комнате. На некоторое время мое сознание отключилось от окружающей действительности...

—    А как же ты? — поинтересовалась я у мужа, придя в себя и расслабляясь в пенной водичке. — Ты поедешь со мной?

В этот момент мне было глубоко наплевать и на Люську, и на Либермана, и на ремонт... Единственное, чего хотелось, так это еще раз испытать сладость медового месяца с Алексеевым.

—    Жень, — замямлил Ромка, — так ведь ремонт... Веник и так один за двоих вкалывает в офисе. И потом, чего тебе краску нюхать? А я человек привычный ко всяким запахам.

Я закрыла глаза, изо всех сил пытаясь придать лицу скорбное выражение. Однако в душе царила весна. Вот это да! Две недели в Европе, и никто не будет мне мешать изучать ассортимент местных магазинов. Ни одна живая душа не возмутится стоимостью нижнего белья из чистейшего шелка или платья, которое легко умещается даже в моем кулачке! Нет, что ни говорите, а такое счастье надо заслужить! Поэтому следует отблагодарить супруга и бежать к Люське.

—    Да, милый, ты прав! — я наконец справилась с эмоциями. — Что ж, съезжу одна. Признаться, мне будет тебя очень не хватать!

Ромка опечалился и полез в ванну доказывать глубину своих чувств.

Спустя час, мы, довольные друг другом, тепло простились на пороге родного дома, и я отправилась к Люське.

—    Чего так долго? — приплясывая у своего подъезда, вопросила подруга. — Уже десять минут мерзну!

—    С Ромашкой прощалась! — пояснила я, трогая машину с места.

—    Он снова в командировку уезжает? Так ведь только приехал! — Люська возмущенно округлила и без того круглые глаза.

—    Это я уезжаю!

—    Куда?

—    В Европу.

—    Когда?

—    Через неделю, — охотно пояснила я. — Алексеев мне подарок такой сделал. А пока я у тебя поживу.

Люська интенсивно заморгала.

—    A-а! Ну да! — кивнула она с умным видом. — А... зачем?

—    Ну, во-первых, у меня ремонт, во-вторых, учеба, а в-третьих, надо же нам поскорее с наследством разобраться! Ты же меня знаешь: я не смогу полноценно мотаться по всяким там Европам, если у меня на родине такое безобразие творится!

Подруга задумчиво потерла переносицу и согласилась:

—    Оно, конечно, да... Не можешь. Это факт.

Затем, помолчав, напомнила:

—    Жень, а ты мне обещала что-то рассказать...

—    Обещала — расскажу, — нахмурилась выруливая на проспект. — Слушай. Жил-был очень талантливый химик. Не жалея ни сил, ни здоровья, трудился он на благо и во славу отечества. И отечество было вовсе даже не против. Наоборот, всячески поощряло и благодарило гения. Благодарность эта выражалась в основном деньгами, славой и материальными благами. Однажды этот самый гений совершает какое-то невероятно важное открытие. Вся химическая общественность мира стоит на ушах от радости и зависти, а комитет по Нобелевским премиям даже присуждает ему что-то вроде тринадцатой зарплаты, только намного больше. Это огромные деньги, Люся! Родина очень гордится своим сыном и щедро одаривает его любовью. Какое-то время он греется в лучах славы. Но тут в стране начинается бардак, и про химика как-то забывают. Дядька некоторое время живет воспоминаниями, а потом и вовсе умирает, не оста-вив никакого завещания. Судя по всему, ему было что завещать родным и близким. По существующему закону наследницей первой очереди стала его жена, Роза Адамовна. Родственники, вероятно, тяжело пережили это обстоятельство. Роза Адамовна была женщиной умной и дальновидной. Она предвидела грызню из-за наследства в случае ее смерти и поэтому составила письменное завещание. Я предполагаю, что все состояние старушки переходит к единственной дочери. Таким образом, Софья Арнольдовна Либерман становится богатой наследницей. Но... Семья-то у химика большая, и каждому хочется урвать хоть маленький кусочек наследства... Думаю, что Соне грозит реальная опасность.