Читать интересную книгу Правитель мертв - Роман Папсуев

Что ж, не в первый раз Белые принимают облик, соответствующий выбранному антуражу Прорыва. Пума-альбинос, караулившая дальние подступы к Клетке, едва ли имела отношение к культуре индейцев, а вот Страж, защищающий внутренний периметр, взял себе обличье бога смерти, которого майя звали Ах-Пуч.

Что ж, вспомним былые времена, только смешаем два божества в одно. Я менялся, превращаясь в гибрид змеи и человека – нижняя часть тела вытянулась и покрылась бирюзовой чешуей, верхняя же часть осталась человеческой, только кожа стала синей, а волосы превратились в гребень из изумрудных перьев, спускавшихся по позвоночнику прямо к змеиному хвосту. Жаль, нет с собой Жезла, но ничего, обойдемся обычным оружием. Я создал два топора-кельта с обухами в виде змей и клацнул острыми зубами.

Кетцалькоатль и Чак в одном лице. Эффектный и устрашающий образ, правда, я искренне сомневался, что Туру моя внешность смутит.

Но когда до меня оставалось метров пятьдесят, Ах-Пуч все же остановился, сверкая глазами, и мы замерли посреди поляны. Белый, видимо, почуял Ферзя. Туры весьма грозные Фигуры, но с восприятием у них – беда. Чистая мощь, никаких зачатков интеллекта, грубая сила, минимум мозгов. Такие не разговаривают, а сразу бросаются в атаку. Они превосходные воины, но, к моему счастью, не очень умные.

Впрочем, как это ни странно, иногда в Игре ум – не самое главное. По силе Туре уступали все Фигуры, кроме Ферзей и Королей, а в истории не раз случалось так, что Тура уничтожала высших противников, просто используя свою дикую мощь.

Поэтому недооценивать своего врага я не стал, особенно когда увидел, как Ах-Пуч провел левой рукой над шаром, и он раскололся, образовав две полусферы, из краев которых немедленно появились острые загнутые лезвия-кинжалы.

Метательное оружие. Что ж, стоит позаботиться о броне. Я быстро создал защитный кокон. К сожалению, у Ферзей не очень хорошо развиты «оборонные способности», в отличие от, скажем, тех же Тур или Королей. Мы – Фигуры действия и нападения, защита не является нашей сильной стороной. Поэтому я решил не уповать на кокон, а пустить в ход еще и рефлексы. Как показало время – верное решение.

В следующую секунду Тура атаковала, метнув в меня обе половинки шара. С протяжным жужжанием они стремительно ринулись ко мне, и я едва успел отбить их топорами. Кокон не помог, посыпались искры, и полусферы отлетели в стороны, но не упали на землю, а, подобно бумерангам, вернулись к своему хозяину, который умело поймал их ладонями. Жаль, что он так ловко с ними обращается – лучше бы бумеранги отсекли Туре все пальцы. Вот бы я посмеялся...

Следующая атака оказалась сложнее: помимо выпущенных в меня полусфер, Ах-Пуч сопроводил нападение мощным ударом Силы. Это, признаюсь, меня отвлекло – я сумел отбить выпад враждебной энергии, отразил один из бумерангов, но вторая полусфера достигла цели, разорвав мне левое плечо и заставив выронить топор.

Тут я разозлился. Какого черта я стою на месте, будто мишень в тире? Не дам какой-то Туре вывести меня из Игры! Ринувшись вперед, я атаковал, нацелив выпады на руки противника. В результате удара плечи Ах-Пуча онемели, но острые полусферы продолжали летать по поляне, норовя меня достать. Впрочем, я вполне успешно отбивал их нападения, стремительно сокращая дистанцию между собой и врагом.

Когда до Туры осталось метров десять, я понял, что для успешной атаки мне потребуется уничтожить его назойливое оружие, иначе во время контактного боя полусферы меня доконают. Когда начнется рукопашная, мне будет не до отражения их атак.

Поэтому мне пришлось остановиться и начать прицельную «стрельбу» по юрким целям. Ах-Пуч тем временем что-то рычал, видимо, пытался залечить онемевшие руки, но на это у него уйдет еще немало времени. Поэтому я не особо торопился: стоял себе, увертывался от полусфер, выпуская по ним заряды энергии, и вскоре мои «стрелы» настигли сначала одну мишень, а спустя несколько секунд – и вторую.

Тура уже почти оправилась и собиралась нанести мне удар, но я не дал ей этого сделать. Молниеносно настигнув врага, я обвил его склизкое тело хвостом и сжал что было силы, благоразумно переместив заднюю часть своего тела за спину врага. Кольца сжались, раздалось мерзкое всхлипывание лопающихся под прессом кожи и мышц. Я, не теряя времени даром, скинул пернатый шлем Туры и принялся долбить топором по белому черепу.

Дело оказалось непростым – броня Туры мощная, а, кроме того, силой Тура обладала действительно колоссальной. Ах-Пуч, несмотря на раны и порванные мышцы, пытался бороться. Он рухнул вместе со мной на траву и принялся кататься по земле, стараясь избавиться от смертельной хватки и обжигая меня щупальцами Силы. Это излюбленное оружие Тур – гибкие и мощные отростки энергии, своего рода лучевые хлысты. Если бы не мой защитный кокон, который спасовал перед полусферами, но успешно справлялся с энергией, вполне возможно, исход поединка стал бы другим.

Но Туре не победить Ферзя. Пробить броню Туры оказалось сложно, но в итоге я взревел и нанес такой мощный удар по голове противника, что обух топора переломился.

Лезвие глубоко вошло в голову Ах-Пуча, и я отпустил агонизирующего противника, быстро удалившись на безопасное расстояние. Я знал, что смертельно раненная Тура может взорваться, выпустив на волю остатки скопившейся Силы, и, попади я в зону действия этого удара, мне пришлось бы несладко.

Мера предосторожности оправдала себя – извивающееся на траве тело засветилось и взорвалось, разбросав зеленые ошметки по всей поляне перед дворцом.

Вот и славно. Судя по тому, что боль в затылке исчезла, других Стражей уже не осталось, так что место Прорыва полностью в нашем распоряжении. Я отдышался и почесал шрам на левом плече, который зудел после регенерации. Затем вновь приняв облик ягуара, отправился обратно в сельву, намереваясь обыскать Клетку уже после того, как покажу Коле и Майку площадь пирамид. Интересно, что они скажут...

* * *

Возвратившись в лагерь к полуживым от усталости Майку и Коле, я не сказал им ни слова, просто поманил за собой пальцем. Зачем слова, если не можешь описать все, что увидел?

Через двадцать минут мы дошли до стены зарослей. Майк и Коля не почувствовали Ограду Клетки, которую почувствовал я, находясь в шкуре ягуара. Ничего удивительного, ведь Майк – обычный человек, а Ник – низшая Фигура. Ограду могли определить только высшие, вроде меня.

Раздвинув ветви и лианы, мы шагнули на площадь пирамид. Останки Белой Туры уже исчезли, и мне не пришлось объяснять спутникам, что здесь произошло. Впрочем, мои спутники и так опешили при виде грандиозных построек. Еще бы, не каждый день увидишь подобное чудо.

К Николаю вернулся дар речи, он провел по пересохшим губам языком и пробормотал:

– Это же... Это же пирамиды ацтеков.

– Майя, – поправил я его. – Это пирамиды майя.

– Да какая разница! Они не могут быть здесь! Майя жили в Мексике.

– Вот именно, – с ударением произнес я, и Ник наконец-то понял.

Майк снял кепку и провел рукой по мокрым волосам.

– Да, мистер Анатолий... Это действительно великое научное открытие. Пирамиды майя здесь, на границе Бразилии и Венесуэлы!.. Никогда бы не поверил, что это возможно, если бы они, – он указал на пирамиды, – не были у меня перед глазами. Но как вы догадались, что они здесь окажутся? Откуда вы узнали?

– Мы не знали, – хмуро ответил я.

Мой ответ поверг Майка в изумление, но мне не хотелось продолжать тему, поэтому я просто пошел вперед, держа автомат наперевес.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил меня шепотом Коля.

Нахмурившись, я пожал плечами.

– В этих пирамидах должен быть какой-то смысл, – продолжал Николай. – То, что это место Прорыва – ясно. Пирамиды определяют стороны света, но вот что они означают сами по себе?

Я указал на пирамиду на востоке.

– Это пирамида Солнца. – Потом указал на ту, что стояла на западе. – Эта – Луны. Та, что на юге – пирамида Неба, та, что на севере... – я невольно поперхнулся, – пирамида Кукулькана.

– Один из богов майя?

Эх, Ник, я мог бы тебе рассказать множество занимательных историй из своей жизни. Но вот как ты среагируешь на подобную информацию? Нет уж, давай придерживаться общеизвестных теорий.

– Кукулькан, или Кетцалькоатль, был богом не только майя, – ответил я. – Ольмеки, тольтеки и ацтеки тоже поклонялись ему, так что, по сути, все это можно назвать просто культом человека-змеи.

– Кукулькан был змеей? – удивился Коля.

– Нет, – сказал я и добавил: – Cкорее всего. Наверное, обычный человек, заставивший индейцев поверить, что раньше был змеем. Кроме того, для индейцев был важен сам символ – сочетание вековечной мудрости и небесной красоты...

– Прекрасно. И что все это означает?

Я усмехнулся.

– Ровным счетом ничего.

– Как это? Ведь не зря же здесь появились пирамиды.