Читать интересную книгу Правитель мертв - Роман Папсуев

К моему стыду, должен признать, что долго не понимал людей, их сущность и их поведение. Лишь с течением времени во мне пробудилась любовь к человеческому роду. Я присмотрелся к людям внимательнее и понял, что часто недооценивал их силу. Иногда они совершали настолько бескорыстные и самоотверженные поступки, что у меня слезы наворачивались на глаза. Конечно, люди разные. Есть герои и праведники, есть подонки и мерзавцы. Но все они в определенный момент стали мне дороги. Тогда я поклялся, что не стану вмешиваться в ход истории, предоставив человечеству самому выбирать, каким путем идти. И я отказался от своих игрищ.

Но приходившие ночью сны бередили душу. А тут еще и Белый Ферзь со своими обвинениями...

Я оглянулся на своих помощников, сидевших у костра. Что с ними будет завтра? О себе я не беспокоился. Даже если я погибну, у меня есть замена. А вот что станет с этими двумя, если они завтра погибнут?

Смерть – штука неприятная, люди ее боятся, и правильно делают. Я бы на их месте тоже боялся. Ведь если подумать, что получается? Человек рождается, живет, любит, ненавидит, строит планы на будущее, у него есть мечты, желания... А потом ему на голову самым банальным образом падает, пардон, кирпич. И он умирает.

И что? Все? Он перестает БЫТЬ? А как же все то, чем он жил? Куда же деваются все его желания, стремления, чувства, разум? Просто уходят в небытие?.. Хотел бы я знать ответы на эти вопросы. Но мне, к сожалению, это недоступно. Я не человек. А вот эти двое – люди. И не думаю, что они родились, чтобы умереть на этой проклятой поляне.

После смерти Черного Короля Игрок периодически присылал мне на помощь Фигуры. Как сейчас их помню: две Туры, один Слон и три Коня. Все они погибли. Так или иначе. Кто во время ликвидации Прорыва, кто – по нелепой случайности...

После этого Игрок перестал мне присылать помощников. Его тоже можно понять... Атл – Доска важная, но Белые не так часто уделяют ей внимание. Если играющая Фигура справляется со своей работой, зачем ей лишние помощники?

С точки зрения босса – все верно. Моего же мнения никто не спрашивал, но я проявил инициативу и стал готовить Пешек. Игрока, судя по всему, это вполне устраивало, меня, разумеется, тоже.

Но в последнее время я стал замечать, что все больше думаю о судьбе Пешек, которые выполняют свои функции и погибают... Коля прекрасно знал, что Черная Фигура имеет все шансы погибнуть молодой. Это первое, что я ему сказал, предложив стать моим учеником. Он сделал свой выбор.

А вот Майк... Имел ли я право распоряжаться жизнью этого человека? Вряд ли. Он не посвящен в наши дела и понятия не имеет, что над его головой нависла смертельная угроза.

Я медленно направился к костру.

– Майк, нужно поговорить.

Канадец, чистящий в этот момент ствол «АК», поднял голову. Мечущееся пламя костра так исказило его лицо, что он стал похож на демона, которого я когда-то знал. Он непонимающе поднял брови и посмотрел мне прямо в глаза. Отводить взгляд я не собирался.

– Советую тебе завтра покинуть нас, – сказал я хмуро. – С утра собери рюкзак, возьми все, что необходимо, и отправляйся назад, к лодке. Подожди нас два дня и, если мы не появимся, плыви обратно в Манаус.

Мое заявление Майка ошарашило. Колю, похоже, тоже. Я сложил руки на груди и приготовился врать, но потом передумал и решил сказать полуправду.

– Завтра здесь будет жарко. Мы собираемся провести эксперимент, и, боюсь, он очень опасен для жизни. Как для нашей, так и для твоей. Ты – не ученый, поэтому я не имею права подвергать тебя опасности.

Майк задумчиво потер подбородок и ответил:

– Мистер Анатолий, я никоим образом не хочу вам перечить, тем более что вы меня наняли и заплатили немалые деньги. Но... Я ваш проводник, и мне не хотелось бы даже думать о том, чтобы бросить вас посреди амазонской сельвы. Здесь очень опасно и без ваших экспериментов. Поэтому я убедительно прошу вас отказаться от проведения опытов, особенно, если это действительно будет угрожать вашей жизни.

Я невольно улыбнулся, Коля спрятал улыбку за притворным кашлем. Майк недоуменно посмотрел на нас, удивляясь, что он такого смешного сказал.

– Послушай, – продолжал я. – Эксперимент будет проведен, хотим мы того или нет. Что же касается нашей безопасности в сельве, гарантирую, что мы останемся целыми и невредимыми. У меня есть... некоторый опыт проживания в экстремальных местах планеты. Я позабочусь и о себе, и о Николае. Главную опасность для нас будет представлять именно упомянутый мной эксперимент, но его мы должны провести во что бы то ни стало. Поэтому, очень тебя прошу, завтра с утра отправляйся к лодке и подожди нас два дня.

Майк сдался. Он пожал плечами и продолжил неторопливо чистить автомат. Я кивнул Коле и пошел обратно к алтарю. Ник, насвистывая, отправился за мной и, когда мы достаточно удалились от костра, спросил:

– Зачем ты отсылаешь Майка? Помощники нам завтра не помешают.

– Ты прав, но я не могу рисковать его жизнью. Он ни черта не понимает в магии, а то, что здесь завтра произойдет, чрезвычайно опасно даже для нас.

– Ты что-то узнал?

– Да. Нам противостоит Белый Ферзь.

– Мать, – выдохнул Ник.

– Скорее отец, – мрачно проговорил я. – Я только что поболтал с нашим главным оппонентом. Он слишком много обо мне знает, невероятно самовлюблен и, похоже, уверен в успехе. Завтра будет страшная мясорубка. Если хочешь, можешь отправиться с Майком. Боюсь, я наврал, сказав, что смогу гарантировать тебе безопасность.

Николай почесал щеку и упрямо тряхнул головой.

– Я останусь. В конце концов, какого черта? Я уже столько лет тебе помогаю, и теперь пропускать такое событие? Если б здесь каким-нибудь образом появились газетчики, уверен, они бы написали: «Бой в джунглях! Добро и Зло вновь вступают в битву! Прорыв грозит уничтожением всей планете! Отважные защитники Земли не отступают перед лицом страшной угрозы!»

Я боялся, что, если бы газетчики здесь оказались, заголовки впоследствии звучали бы так: «Двое защитников Земли погибли при попытке спасти планету». А вот Ник сиял. По-моему, он действительно радовался завтрашнему Прорыву. Неужели не понимает всю серьезность ситуации? Я решил немного остудить его пыл.

– Николай, ты забыл все, чему я тебя учил. Если ты будешь воспринимать эту Игру именно как игру, ты погибнешь.

Довольная улыбка медленно сползла с лица моего помощника.

– Надеюсь, ты понимаешь, что Прорыв угрожает не только нам, – продолжал я хмуро. – Если Белые прорвутся, весь мир перевернется. Они кричат, что мир станет лучше и светлее. Тупицы. Ничего не понимают в жизни. Привыкли, что можно перекраивать нововведенные измерения по своему вкусу, и никак не могут осознать, что в уже сложившемся, активно развивающемся мире Прорыв вызовет глобальную катастрофу – в одночасье исчезнут все знания человечества, накопленные за века, людям придется поверить в существование других измерений, суперлюдей, в магию и так далее. Ты понимаешь? Человечество отбросят обратно в Средневековье, без всякой возможности восстановить обретенные за все это время знания. Потому что Белые просто не позволят людям это сделать.

Коля насупившись слушал мою отповедь, а я понимал, что сейчас нужно сказать что-то важное, что поможет ему понять суть.

– Мы, Черные, всегда защищаемся. Белые всегда нападают. Нам удавалось сдерживать их атаки очень долго, и, даже если бы они победили раньше, последствия для Земли могли стать менее угрожающими. Но сейчас... Мы должны сделать все, чтобы не допустить Прорыва.

Ник молча смотрел мне в глаза. Я знал, что сейчас в них пляшет зеленое пламя.

– А ты никогда не задумывался над тем, как это странно – силы Добра всегда нападают на силы Зла? – неожиданно спросил он. – Ведь должно быть наоборот.

Я качнул головой, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения.

– Я устал повторять тебе одно и то же. Когда же ты поймешь, что нет Добра и Зла как абсолютных истин? Грань между ними размыта, и так было всегда! У меня иногда создается впечатление, что ты просто не в силах осознать всей важности нашей работы. Неужели ты всерьез считаешь, что мы спасаем мир?

Он захлопал глазами.

– А разве нет?

– Мир – это абстрактное понятие, Ник. А мы с тобой спасаем людей. Всех и каждого. Представь себе не эфемерную абстрактность, а конкретных людей. Вспомни тех, кто тебе близок. Вот их мы и должны защитить.

Кажется, до него дошло. Он задумался, глядя под ноги, потом кивнул.

– Наша Игра проста, брат, – продолжал я уже мягче. – Есть Черные и Белые, каждые по-своему плохие, каждые по-своему хорошие. Недаром мы называемся Фигурами, как в шахматах. Добро и Зло – это понятия вне нашей жизни. У нас своя правда. У нас свои Правила Игры. Надеюсь, ты помнишь, что нападают в шахматах всегда белые и первый ход всегда за ними? Мы постоянно должны ждать первого шага противника, а уж потом бить его по морде изо всех сил.