Читать интересную книгу Поехали (сборник) - Остап Вишня

Неожиданно та фигура, с доктором поравнявшись, к доктору подходит и останавливается.

-- Нет ли у вас, товарищ, спичек, чтобы прикурить? -- так та фигура к доктору и обращается.

-- Есть у меня спички, -- говорит доктор. А у самого даже где-то там екнуло.

"Есть, -- думает доктор. -- Так, как и всегда: сначала прикурить, а потом наган, а потом на углу товарищи и..."

Вынул доктор спички, дает прикурить, а потом сам пальто расстегивает, чтобы "честную компанию" не задерживать.

Прикурила фигура папироску, произнесла "спасибо" и пошла себе дальше.

Пошел себе дальше и доктор Василенко, а сам думает: "Вот сейчас выскочат -- и все".

Дошел уже до фонаря, дай, думает, погляжу, который час... Лап в карман -- нет часов. А часы у доктора были чудесные, золотые, и цепочка при них была массивная -- подарок от благодарных пациентов.

Нет часов!

И очень жаль стало доктору Василенко часов: подарок -- раз, а к тому же еще и довольно ценная вещь.

"Лучше бы до Адама раздели, лишь бы только часы не брали... Нет, не отдам часов!"

Молнией метнулся назад доктор Василенко.

"Все равно, -- думает, -- убьют не убьют, а часы не отдам!"

-- Стой! Стой, говорю тебе, мерзавец! Стой, а не то, как собаку, пристрелю!

Фигура остановилась...

Подскочил к фигуре доктор Василенко, схватил за петли и как гаркнет:

-- Часы! Часы отдай, мерзавец! Отдай часы, а то задушу!

-- Пожалуйста, нате! -- трясясь, говорит фигура.

Дрожащими руками лезет фигура в карман, достает часы.

-- Нате!

-- Ах ты сукин сын! Не успел папиросу прикурить, часы спер. Я тебе!

Схватил доктор Василенко часы и домой бегом... Да все озирается, да все оглядывается.

И только вскочив в свою квартиру, с трудом отдышался.

-- Ффу! И живой, и нераздетый, и часы назад отобрал! Фффу! Повезло!

Подходит доктор Василенко к столу, зажигает свет и... падает в кресло...

На столе лежит его ценнейшая вещь -- золотые часы с массивной цепью, подарок его благодарных пациентов...

А... а в кармане?

А из кармана он извлек паршивенькие, подержанные черненькие часы с медной загрязненной цепочкой...

И залился доктор веселым смехом... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

А на другой день в местной газете, дорогие мои товарищи, появилось объявление такого содержания:

"Доктор Василенко очень просит товарища, у которого он такой-то ночью на такой-то улице отобрал часы, зайти к нему и забрать эти часы..."

Грабят... Бывает...

1933 ------

[1] Речь идет о Днепропетровске (бывш. Екатеринославе). ______________________________________________________________________

Предисловие

"Заграничные усмешки" писались в санатории Haus Eibenhof недалеко от Берлина (июнь -- июль 1928 года). Автор этих "усмешек" большей частью писал их, лежа в постели и корчась от боли в животе. Наблюдал автор берлинскую и внеберлинскую жизнь в те "свободные" часы своего пребывания за границей, когда шел от врача в клинику или перебирался с кровати в кабинеты различных медицинских манипуляций. И все время боль не покидала его. Наблюдения, таким образом, поверхностные. "Усмешки" (автор этого и не скрывает) местами получились какие-то квашеные, так как в зарождении их активное участие принимала двенадцатиперстная кишка автора, за что он здесь и выносит ей сердечную благодарность.

Автор

1928 ______________________________________________________________________

Поехали...

Без причины и болячка не сядет.

Для поездки за границу, следовательно, тоже причина нужна. Повод.

Научные командировки за последнее время потеряли кое-где свою значимость.

Скажем, приходите вы, например, в какое-нибудь учреждение, имеющее право командировать вас за границу, и перво-наперво говорите:

-- Мне следует усовершенствоваться. Так у меня пошла наука, что без заграницы, как без рук. Дайте командировку за границу, так я, разрази меня бог, за две недели вам социалистическое строительство завершу. Раз-два -- и социализм!

Ну и, ясное дело, вынимаете удостоверение от того учреждения, где вы работаете, удостоверение, ясно свидетельствующее о том, что вам командировка за границу необходима, как вода, как воздух, как нагрузка.

Тогда вам то учреждение и говорит:

-- Да... Это правильно. Мы убедились, что командировка вам безусловно необходима. Но, товарищ, имейте в виду: дамские чулки советского производства, а также обувь наша, как уверяют специалисты, ничуть не уступают в качестве заграничным. Учитывая пошлину, они и обходятся не дороже. Дальше: вы имеете право провезти только два костюма, так что, если учесть стоимость поездки, пошлину, дороговизну пребывания за границей, много не выиграете... Лицензий же нынче не дают. Обматывать себя дамскими панталонами и кружевами как-то неудобно -- чего доброго, попадете в кинофильм. Провезти валюту через Шепетовскую таможню никакими способами не удастся; таможня видит насквозь того, кто везет валюту...

-- Ах так... Ну, тогда я подумаю...

-- Подумайте...

Лучший и действительно верный повод для поездки за границу -собственная хворь.

С болезнью выехать значительно проще...

Только не делайте так, как одна знакомая дама сделала.

Во врачебной комиссии, куда она обратилась за справкой, что ей необходимо лечиться за границей, она упала в обморок. А когда ей дали понюхать нашатырного спирта, очнулась и застонала:

-- Ох, где это я? А что можно с собой провезти из-за границы? У вас, мне говорили, есть такой список... Ох, ох!..

И снова лишилась чувств.

-- Так не поступайте -- засыплетесь.

Самое верное: для поездки за границу следует обзавестись харрошей язвой желудка. Круглой.

Как это сделать? Когда-нибудь на досуге расскажем. Харрошая будет язва!.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Ну вот, у вас на руках заграничный паспорт. Все уже об этом знают.

-- Едете?

-- Еду.

-- Так вы не забудьте: ручку автоматическую.

-- Ладно.

-- Едете?

-- Еду.

-- Так, может быть, вы мне шляпу...

-- Ладно. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

-- Так вы мне галстуков штуки три...

-- Ладно. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

-- Эх, какие там игрушки для детей! Вот бы моему Юрочке велосипедик! А Маринке -- медведика!.. Только не маленького, а большого... Там есть такие... мохнатые... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

-- Едешь?

-- Еду.

-- Вот хорошо. Ну и повезло! Послал господь язву! Так ты ж, смотри, и нам что-нибудь привези. Блокнотов там, ножичков... И карандашей этих, как их... автоматических... И носки...

-- А жена моя очень просила свитер и фильдекосовые чулки.

-- Товарищи! Может, кому-нибудь рояль шредеровский привезти? А может, автомобиль? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Сидя в вагоне, вы заглядываете в блокнот и подсчитываете, сколько чего нужно привезти из-за границы.

Наконец подсчитали: 13 шляп, 45 галстуков, 23 пары туфель, 110 пар чулок, 87 автоматических ручек, 15 дюжин карандашей, 5 велосипедов, 7 медведей...

Темнеет у вас в глазах, и вы, глядя на зеленую рожь, упорно думаете:

"Ну ладно! Обмотаюсь! А куда же этих медведей девать? Вот загвоздка!" . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Дорогая Шепетовская таможня! Когда я вылезу из вагона, потолстевший раз в десять по сравнению с временем моего отбытия за границу, думай, пожалуйста, что это я так поправился в немецком санатории. Если у меня из ушей будут торчать по два медведя, а из ноздрей -- по шляпе, считай, что это мне врачи прописали все дырки на дорогу затыкать.

Ничего не поделаешь! Я ведь еду за границу! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Едем.

-- Так вы ж, товарищ, смотрите. Raucher -- это для курящих. A Nichtraucher -- это для некурящих.

-- А как будет "второй класс"?

-- Zweiter Klasse! Так и говорите на вокзале!

-- Кому говорить?

-- Кто вас спросит, тому и говорите.

-- Ага. Их хабе цвайтер кляссе. Их хабе цвайтер. Их хабе цвайтер...

-- А на вокзале смотрите, где написано "Ausgang", туда и выходите. "Аусганг" значит "выход".

-- Ага... как выход?

-- Аусганг.

-- Ага... Аусганг, аусганг... аусганг... Ну и трудное слово!..

-- А когда приедете, смотрите: будет написано: "Bahnhof Friedrichstrasse", там вам выходить: "Бангоф" -- вокзал. "Штрассе" -улица. Это и есть выход.

-- Ага, значит так: "Их хабе цвайтер кляссе", "Аусганг" -- вокзал. "Бангоф" -- выход. Ага...

-- Да нет, наоборот.

-- Как наоборот? "Их хабе цвайтер кляссе" -- вокзал?

-- Да нет...

-- Ага. "Бангоф" -- вокзал. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

-- Цванцих. Драйцих. Фирцих. А там же как, после того "аусганга"?

-- А там спросите.

Спросить. Ну, ладно, спрошу. Как уже мы там будем спрашивать, не знаю, но опрашивать все равно придется. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Едем... Едем... Едем...

Шепетовка...

А вы знаете, подъезжая к Шепетовке, как-то не по себе становится, муторно... Не потому, что тебе придется через таможню проходить. Таможня есть таможня. Что ей стребовать с нашего брата, когда он за границу едет?! Нечего.

Едут ведь в командировку так, что листочка на нем фигового и то нет. Один из спутников очень сокрушался: