та же худая каланча с обезьянкой на плече, – думал Пол. – Как же мне не хватало этого гения-полудурка, этого эгоиста-психопата! Это он сначала научил меня пилить двуручной пилой, а потом бросил одного, и все это время я мыкался, бегая от одной ручки к другой. И все ждал, когда же он появит-
ся и поможет, добавит своего безумия, свою ложку дегтя, который вновь окажется изысканной приправой. Но он только ехидничал в своих интервью…»
«…Похоже, он в первый раз в жизни не знает, как себя вести, – подумал Джон, усмехнувшись. – Впрочем, как и я. Кем он был мне и кем стал теперь? Был пацаном-левшой в моей группе, был соавтором и другом, собутыльником и попутчиком в кислотных трипах. Потом был просто коллегой и даже корчил из себя начальника, затем превратился в смертельного врага. А потом стал старой зарубцевавшейся раной, которая ноет и ноет. Рад ли я его видеть? Рад. Даже, будь оно все проклято, счастлив!»
Поравнявшись с Полом, Джон неуклюже обнял его.
– Привет, урод, – выдохнули они одновременно и засмеялись этому совпадению.
– Рад тебя видеть, Йоко, – кивнул Пол, освобождаясь от объятий.
– Вот уж не ври, Макка, – отозвалась она.
– Все такая же язва?
– Все такой же лицемер.
Они послали друг другу воздушные поцелуи и вновь засмеялись, на этот раз уже втроем.
Джордж и Ринго, наблюдавшие встречу Пола и Джона со стороны, переглянулись и двинулись к ним.
«Распались на сканды, – думал Джордж. – Десять лет в Махапаринирване. Достойны ли мы возвращения, достойны ли того, чтобы пересесть с Хинаяны на Махаяну? Тьфу ты, вот же чертова индуистская хрень, похоже, она у меня уже в печенках… Но по сути – да, у нас появился второй шанс. И теперь у меня хватит сил и любви все понять и все объяснить… Если только эти сволочи не будут снова меня зажимать…»
– Смотри-ка, Джордж, – сказал Ринго, когда они остановились возле Пола и Джона, – давненько я не видел такой картинки: два драных кота стоят морда к морде и даже не пытаются выцарапать друг другу глаза.
– Хуже того, – констатировал Джордж, – они обнимались, я видел.
– Я тоже видел, – кивнул Ринго. – И мне тоже хочется.
Смеясь, все четверо обхватили друг друга за плечи. Несколько случайно оказавшихся неподалеку зевак-пассажиров неистово захлопали в ладоши. Но сквозь овации пробился голос Линды Маккартни:
– Стойте так, стойте, не расцепляйтесь! Стелла, быстро возьми Джеймса! – Линда сунула руку трехлетнего сынишки в ладошку дочери-подростка, выдернула из кофра фотокамеру с огромным телескопическим объективом и, закинув назад белокурую гриву, прицелилась.
– О, и волосатая с тобой, – заметила Йоко, имея в виду вовсе не роскошную прическу Линды, а ее всем известную манеру не брить растительность на руках и ногах. – И детей потащите?
– Не уверен, что это тебя касается, но наши дети останутся в Лондоне. А моя супруга всегда ездит со мной, – подчеркнуто вежливо ответил Пол, выпрямляясь и глядя на Йоко в упор.
– Наклонись и встань, как стоял! – повысила голос Йоко. – Не расцепляйтесь, вам сказали! Это будет снимок века. Джон, улыбайся, а не скалься. Ринго, выше нос, он того стоит. – Она помедлила, сделала над собой усилие и шагнула в сторону, чтобы не попасть в кадр.
– Мама, я хочу писать, – скривил личико Джеймс.
– Ссы в трусы! – рявкнула Линда, не отрывая глаза от видоискателя. И, полыхая вспышками, защелкала затвором камеры.
Но уже через несколько секунд Джон, разомкнув объятия, поднялся во весь рост.
– Ну нет, – сказал он. – Нам в шестидесятые уже хватило этих обнимашек через силу.
– Факт, хватило, – подтвердил, распрямляясь, Джордж. – По самую вишудху.
– Даже если это нужно для чьей-то жены, – добавил Джон, с усмешкой.
Но Линда все-таки успела. И этот снимок действительно стал знаменитым и тоже попал на обложку журнала «Роллинг Стоунз».
Спустя годы Энни Лейбовиц, так и не простившая себе, что ее не было в нужный момент в нужном месте, плакалась в плечо Сюзан Зонтаг: «Легко натуралам. Легко поймать в кадр звезду, если регулярно рожаешь от нее детей». – «Зато у нас лучше развита интуиция, – успокаивала ее Сюзан, – будущее за нами!»
Чтобы замять некоторую неловкость, Пол похлопал по плечу Ринго:
– Ричи, предъяви-ка Джону свою новую красотку.
– О да, похвастайся, самец! – с энтузиазмом воскликнул Джон.
Ему вторила Йоко, обратившись к Джорджу:
– А твою жену, я читала, зовут Оливия? И где она? Я хотела бы с ней познакомиться.
– Не смогла приехать. Дхани приболел, – развел руками Джордж.
Ринго ткнул пальцем в сторону кресел:
– Вон она, моя Барбара.
Все обернулись туда, куда он указывал, и увидели между кресел нетерпеливо пританцовывающую яркую молодую женщину с плакатом в руке:
«ДАЖЕ БИТЛЗ НИКОМУ НЕНУЖНЫ ПО ОДНОМУ!»
– Сама сочинила, – гордо сообщил Ринго. – Она же у меня актриса! И вообще, умница. Почти как Морин.
Разговор прервал высокий подтянутый мужчина, которого Джон заметил еще в салоне авиалайнера. Этот человек кого-то напомнил Джону, но тогда, так и не вспомнив, он потерял к нему всякий интерес.
– Добрый день, господа, – хорошо поставленным голосом обратился подошедший. – Не уверен, помните ли вы меня, и готов познакомиться с вами вторично. Со всеми кроме Пола, конечно.
– Как не помнить, – отозвался Ринго. – Джон Истман собственной персоной.
– Вот именно, – подтвердил американский шурин Пола. – А раз помните – за мной. Только джентльмены. Дамы – за Линдой. Русские в посольстве уже ждут нас. Вперед! Быстрее!
Джон поймал на себе говорящий взгляд Йоко: «Мы что, подчинимся этому хлыщу? Ты потерпишь это?» Действительно, как и в первую встречу, самоуверенность этого лощеного янки покоробила Джона. Но он сам согласился на его услуги, и скандалить было бессмысленно.
Джон примирительно махнул Йоко рукой, и вместе с остальными гуськом почти побежал за новоявленным менеджером, двигаясь через турникеты, ныряя под ленточные заграждения, проходя по гулким пустым залам и узким коридорам.
Наконец открылся последний массивный затвор, и они оказались перед выдвижной дверью микроавтобуса. Истман ловко нырнул в салон, Джон замешкался, в спину его боднул Джордж, они оба чертыхнулись, и вся ватага стала с шумом устраиваться на сиденьях.
– А где Барбара?! – растерянно воскликнул Ринго. – Я ей обещал…
– В маркитанском обозе, – пошутил Пол. – Линда и Йоко там же. Мы все встретимся в посольстве.
– А кормить