пули, это не слишком древняя история. – Я позвоню. Следователь отправился к машине.
– Проклятый дом! – донеслось со стороны строителей.
Елена покачала головой. – Только этого мне не хватало! Теперь и ресторан может прогореть, и дом не продашь… ты же знаешь, какие тут люди, в глубинке, верят во всякую чепуху. Кстати… а что это следователь говорил, что без тебя обойдутся?
– Да я три года назад тут… как бы сказать… нашла убийцу. Ну, не совсем сама, но…
– Александра! – как только что следователь, Елена назвала ее полным именем. – Тебе и карты в руки!
– В смысле?
– Ты должна найти убийцу! Нужно доказать, что дом не проклят. Иначе никакого бизнеса у меня здесь не будет. Я заплачу, не думай! Диктуй телефон, прямо сейчас деньги переведу.
– Как ты это себе представляешь? А если ему сто лет?
– Кому?
– Скелету.
– Я никак не представляю. А ты юрист и опыт имеешь. Так что вперед. Диктуй телефон! Ты же наверняка знаешь, с чего начать.
– Начну я с заключения экспертизы. Как только определят примерное время убийства. – При слове «убийство» Елена вздрогнула. – А потом поговорю с местным краеведом, меня заверили, что он все про всех знает. Ну, и с Мариной Павловной, конечно.
– Ну вот, конкретные действия. Ты же профессионал! О, мне пора на встречу. Провожу собеседования, мне нужен повар. Хочу в кафе начать подавать горячие блюда. Молодежь, это хорошо, но летом приезжают туристы, их надо кормить, договор заключу с турфирмами, чтобы ко мне привозили.
– А можно я с вами? Никогда не видела, как проводят собеседования. Может, и пригожусь, как юрист.
– Пошли, и давай-ка на «ты»!
***
Офис расположился там же на центральной улице, только ближе к реке. Пара комнат на первом этаже старого дома сверкала новеньким ремонтом, впечатляла современной офисной мебелью, но совершенно не вписывалась в облик здания.
Но прежде, чем зайти, Саша задержалась на улице и позвонила Марине Павловне. Пусть пожилая учительница услышит новости от нее, а не от полиции.
Когда закончились восклицания, полные ужаса, удивления, растерянности и Саше удалось уговорить Марину Павловну не мчаться немедленно в Городенец, бывшая учительница, наконец, собралась с мыслями и начала членораздельно отвечать на опросы.
– Бабушку и деда я совсем не помню. Они умерли, когда я была совсем маленькой. Бабушка работала в торговле, дед шоферил. Возил какого-то местного начальника. Они похоронены на кладбище в Городенце. Мать заведовала библиотекой, отец учительствовал. Обычная семья.
– И вас не раскулачили, или как там это называлось, не отняли фамильный дом?
– Как же не отняли. Дом был весь наш, а его разделили на квартиры, и нам остались лишь две комнаты справа на первом этаже. В остальные поселили жильцов. А потом дед как-то решил через свое начальство, и нам дали ордер на весь первый этаж. Кто там жил и почему квартира освободилась, я уже не помню. Отец умер в 73м, потом мы с матерью приватизировали нашу квартиру. Мать еще ремонт тогда затеяла, я-то больше ремонтов не делала. Мы с дочкой приехали пятнадцать лет назад, ей чуть больше десяти было, как я с мужем разошлась, так сюда и приехали. Мы в однокомнатной жили, не разменяешь. А тут целый домище, и воздух чище, и продукты дешевле. Так и жили до отъезда в Петербург.
– А сарай? Который склад.
– Сараев было два, второй принадлежал соседям, но его сломали, хотели что-то там строить, да так и забросили. А в нашем мать с отцом что-то перестраивали, как раз когда отец умер. Мать больше ничего делать не стала, заперла на замок и все. Вроде как раз во время ремонта и там что-то делали.
– И больше ничего про сарай не знаете?
– Я вспоминаю… они перестраивали, потому что отец хотел там сделать свой кабинет и даже лабораторию. Я его совсем не помню, жили хорошо не ругались. Хотя что понимает ребенок в 8-9 лет!
Марина Павловна опять заохала, и Саша поторопилась распрощаться.
***
В офисе Елена раскладывала бумаги.
– Смотри, вот женщина хотела устроиться, вроде опытный повар, и в ресторанах работала двадцать лет.
– Опытный кадр.
– Да, слишком. Современные тенденции явно не знает, а сегодня лапшой или щами никого не удивишь. Если я хочу, чтобы со всех сторон ко мне ехали, чтобы заведение славилось, нужно удивлять. Вот еще паренек, самоучка. Вроде работал то там, то здесь, готов рисковать, учиться, но что-то меня смущает. Сейчас должен подойти третий претендент.
– Я работал в Москве, су-шефом в ресторане в русском стиле, вот здесь рекомендации. Русскую кухню знаю хорошо, но, как бы это сказать… мы работали с креативной русской кухней. Все бумаги здесь. – Мужчина лет сорока, русоволосый, интересный, с крупными руками, в которых, наверное. органично будет смотреться поварской нож, раскрыл портфель, достал прозрачную папку с бумагами и красивую коробочку.
Положил на стол папку, рядом коробочку. Открыл: треугольные булочки с розовыми завитками выглядели очень аппетитно.
– Попробуйте, что скажете?
– Мы не на программе Ивлиева, – усмехнулась Елена, но булочку взяла. Другую, не дожидаясь нового приглашения, взяла Саша, она чувствовала, как сжимается от голода в желудке, ведь после утренних пирожков прошло уже много времени.
– Хм… – Елена медленно жевала. – Не плохо. Что здесь, малина?
– Малина и лимон.
– Не чувствую лимона.
– Не может быть, я положил много! – Мужчина схватил третью булочку и откусил. – Прекрасно чувствуется!
– Хорошо, вы готовы бороться за свои блюда, – улыбнулась Елена. – Что ж, Леонид… Сергеевич.
– Просто Леонид.
– У меня есть еще пара собеседований, хотя должна сказать, что ваши булочки впечатляют. Через пару дней я дам вам ответ. Последний вопрос: что привело вас из Москвы в Городенец?
– Ваше объявление о работе. Мне интересно начать все с нуля, создать кухню под себя. И здесь у меня не буде конкурентов, я смогу заявить о себе и сделать ресторан известным.
– А где вы собираетесь жить?
– Пока в гостинице, здесь они не дорогие. Дальше посмотрим.
Когда мужчина вышел, Елена сжала губы. – Я конечно наврала, никаких других претендентов нет. Не каждый готов приехать в глушь, а местные повара не способны решать мои задачи.
– Почему же ты сразу не сказала ему, что берешь?
– А зачем баловать? Пусть поволнуется, тем слаще будет победа. Да, он меня вполне устраивает, послезавтра я ему напишу.
– Булочки? Они склонили чашу весов?
Елена рассмеялась.
– Единственный из трех кандидатур, кого я пригласила на очное собеседование, потрудился принести свое произведение. И они восхитительны, согласись?
***
Елена заперла офис и они вернулись на